Книга Воровской дозор, страница 59 – Евгений Сухов

Гельмут Пельц трижды перечитал полученное сообщение.

О Николае Геладзе он слышал не однажды. В какой-то степени тот считался чуть ли не легендой криминального мира. Все о нем слышали, но никто не видел. И вот сейчас перед ним был его снимок, пусть в молодости, но зато с высокой степенью разрешения, запечатлевший каждую пору лица (заметна была даже крошечная родинка в центре лба). Трудно поверить, но произведения искусства он перевозил через границу сотнями килограммов. Когда Гельмут учился на последнем курсе университета, один из преподавателей, некогда занимавшийся делом Коли Грека, рассказал о том, что с центральной площади Афин была украдена античная статуя бога Зевса весом десять тонн, после чего она была продана какому-то американскому толстосуму. Ее, как особо ценный груз, доставили под предлогом реставрации в Чикаго, откуда она так и не вернулась.

В какой-то степени именно «подвиги» Коли Грека повлияли на его окончательный выбор и сподвигли пойти служить в отдел искусства и антиквариата.

Теперь оставалось сообщить о Геладзе русским коллегам.

В деле с похищением коллекции Феоктистова произошел существенный прорыв. Еще вчера все выглядело тухло – казалось, дело так и останется нераскрытым и будет отправлено в архив. Но уже сегодняшним утром появились обнадеживающие результаты.

Едва майор Хабаков заявился на службу, как в кабинет негромко постучали.

– Товарищ майор, прибыл срочный пакет из Германии, – произнес дежурный.

– Давай его сюда, – нетерпеливо проговорил Арсений. Дежурный торжественно принес пакет, и Хабаков, попробовав его на вес, одобрительно крякнул: – Ого! Интересно, что в нем может быть?

Оставшись один, он расторопно отрезал край пакета ножницами и вытряхнул содержимое. Там оказались два больших конверта: в первом были фотографии, а во втором, таком же увесистом, сопроводительные документы.

Гельмут Пельц с пунктуальностью, на которую способны разве что немцы, рассказал о расследовании со всеми причитающимися деталями. Из документов следовало, что ему удалось выйти на похитителей коллекции Феоктистова. Отыскалось более десяти картин, среди которых полотна Боттичелли и Джорджо Вазари, гравюры Альбрехта Дюрера, несколько старинных оружий, итальянские и голландские гравюры. Но радоваться преждевременно, это всего лишь десятая часть из разыскиваемого.

На присланных фотографиях были запечатлены обнаруженные артефакты и полотна, которые господин Пельц, выступая в роли ассистента, держал в руках. По его торжествующему виду легко было догадаться о распирающих Гельмута чувствах – его просто переполняла гордость от хорошо проделанной работы.

В письме инспектор сдержанно сообщал о том, что это всего лишь начало пути предстоящего большого расследования, и он рассчитывает, что майор Хабаков в ближайшее время прибудет в Мюнхен для координации дальнейших действий. А вместе с ним прибудет также господин Феоктистов, который должен опознать украденные раритеты.

Перечитав письмо, Арсений взялся за телефон.

– Потап Викторович?

– Он самый, – послышался усталый голос. – С кем, простите, имею честь общаться?

– Это вас майор Хабаков беспокоит. – Подумав, Арсений решил сообщить о радостной новости при личной встрече. – В течение часа вы будете дома?

– Арсений Юрьевич, мы с женой уже собрались уходить, но если нужно… – неуверенно проговорил Феоктистов.

– У меня для вас хорошие новости, хотелось бы сообщить о них не по телефону.

– Хорошо. Я еще побуду некоторое время.

Положив трубку, Хабаков вышел на улицу, изрядно потемневшую от набежавших туч, и сел в машину, собираясь отправиться к Феоктистову. Тот проживал в нескольких кварталах от управления. Вскоре Арсений был на месте и, позвонив в домофон, вошел в подъезд. Хозяин квартиры встречал его у входа, широко распахнув дверь. Стараясь скрыть волнение, он сдержанно спросил:

– Так там что у вас? Рассказывайте!

– Может, сначала пройдем в квартиру, Потап Викторович, чего ж мы будем на лестнице разговаривать, – улыбнулся Хабаков.

– Да, конечно! Проходите, – отступил в сторону Феоктистов. – Знаете, все это время я хожу сам не свой.

– Понимаю, – кивнул Арсений, проходя в комнату. Вытащив несколько фотографий, он протянул их слегка растерянному Феоктистову. – Взгляните на эти снимки. Узнаете свои вещи?

Потап Викторович нерешительно вытянул фотографии, внимательно изучил их и произнес глухим голосом:

– Все это из моей коллекции… Вы ее нашли?

– Отчасти. Только то, что на фотографиях. Сейчас часть вашей коллекции находится в криминальной полиции Мюнхена.

– Боже мой! Боже мой! – закрыл лицо ладонями Феоктистов. – Неужели это правда? Простите меня, простите… Какие же тут могут быть сомнения! Я знал, что именно вы сумеете найти коллекцию. Когда мы можем ее забрать?

– Все не так просто, Потап Викторович, существуют некоторые процессуальные вопросы. Собственно, для этого я и пришел. Вы должны узнать похищенные у вас предметы: иконы, гравюры, карты, старинное оружие… А потом мы с вами полетим в Мюнхен, где они на данный момент находятся. И только после решения суда вы получите их обратно. То же самое я могу сказать о вещах из аукционного дома «Козерог».

– Когда мы можем отправиться? – по-деловому спросил Феоктистов.

– Как только оформим документы. Думаю, дня через два-три… Где-нибудь после обеда.

В Мюнхен прилетели через три дня. Не заезжая в гостиницу, прямо из аэропорта направились в криминальную полицию, размещавшуюся в старинном особняке с узорчатой лепниной на фасаде. Едва Хабаков назвал дежурному свою фамилию, как тот, понимающе кивнув, позвонил по телефону. Их уже ждали.

В холл быстро спустился спортивного вида человек с пятидневной седоватой щетиной на сухощавых скулах. Тот случай, когда небритость не делала его старше, а лишь придавала ему моложавость. Увидев вошедших, он коротко представился по-английски:

– Инспектор Гельмут Пельц… Вы, кажется, говорите по-английски, я ничего не напутал?

Арсений крепко пожал протянутую ладонь и, посмотрев на Потапа Викторовича, подтвердил:

– Да, говорим оба… Это господин Феоктистов, тот самый пострадавший коллекционер.

– Я вас узнал по фотографии. Английский облегчит проблему с переводчиком. Вы только что с дороги, у вас имеются какие-то пожелания?

– Сначала мы хотели бы посмотреть коллекцию, – ответил Хабаков.

– Возможно, вы правы, еще будет время отдохнуть. Что ж, давайте пройдем в хранилище. Все предметы находятся там. Прошу вас. – Толкнув перед собой дверь, Пельц пропустил Хабакова с Феоктистовым вперед, после чего уверенно зашагал по широкому гулкому тесноватому коридору.

Остановившись перед металлической дверью с небольшим окошечком в середине, нажал на звонок, встроенный в узкий косяк. Некоторое время было тихо, очевидно, с той стороны двери их тщательно изучали через оптику. Убедившись в благонадежности прибывших, приняли решение: с пронзительным зуммером сработал электронно-механический прибор, и дверь приоткрылась, впустив гостей.