Книга Второе правило стрелка, страница 29 – Сергей Мусаниф

К Эврисфею их, понятное дело, не пустили. Даже на порог дворца. Стражники сомкнули перед ними щиты и ощетинились копьями. Увещевания Силена на них не подействовали, а Реджи счел неразумным пробиваться во дворец силой. Гнев местного правителя обычно может негативно сказаться на текущем задании.

— Незадачка вышла, — признал Силен. — Не ожидал я такого поворота. Приступим к выполнению плана Б.

Сатир схватил за хитон первого попавшегося прохожего и пристально посмотрел ему в глаза.

— Браток, а где Геракл?

— Так его Эврисфей к амазонкам отправил.

— На фига?

— За поясом их царицы Ипполиты.

— Давно?

— Пару недель как.

— Спасибо. — Сатир выпустил хитон, и прохожий уковылял по своим делам. — В принципе тут каждая собака о Геракле все знает.

— Гм, — сказал Реджи. — А сразу нельзя было у прохожих спросить? Зачем мы во дворец-то перлись?

— Так интереснее, — сказал Силен. — Кроме того, у них во дворце такие служаночки! Полный цимес!

— Тебе в лесу девок мало?

— Девок много не бывает, — сказал Силен. — К тому же городские более искушены в плотских утехах. Слушай, я тут одно заведение знаю…

— Амазонки где живут? — перебил его Реджи.

— Там. — Силен неопределенно махнул рукой. — Довольно далеко отсюда, как я слышал. Но тебе повезло. Я с тобой пойду.

— С чего бы это?

— Давненько я собирался к амазонкам наведаться, — сказал Силен. — Вот всякие у меня были, а амазонок еще не было. Непорядок. К тому же надо их породу немного улучшить.

— Ты считаешь, что можешь улучшить чью-то породу? — уточнил Реджи. Он бы не слишком удивился, если бы речь шла о козах. Но женщины…

— Ты не смотри, что я невысокий, — сказал Силен. — Рост в этом деле не главное. У меня, между прочим…

— Не продолжай, — попросил Реджи.

— Не буду, — пообещал Силен и подпрыгнул, исполнив свой фирменный пируэт с пощелкиванием копытами. — Пошли, что ли…

Питер Гриффин храпел, свалившись под стол.

Негоро некоторое время пытался выковырять его из груды пустых бутылок и отнести на кровать, но ему удалось только водворить пьяного мага обратно в кресло.

Тогда Негоро прошелся по комнате, схватил бутылку и опустошил ее из горла.

— Не умеет пить молодежь, — констатировал он.

Фактически самому Негоро не было от роду и года, однако он унаследовал ментальность своего создателя, а Негориус, если вы помните, был сверстником самого Горлогориуса, а значит, являлся одним из самых старых деятелей волшебной гильдии.

Поскольку сам Негоро был дублем, то есть личностью неорганического происхождения, алкоголь его почти не брал.

Гермес, самый молодой и пронырливый бог из олимпийской дюжины, спешил в царство Аида по своим делам и был крайне удивлен, когда обнаружил, что вход перекрывает громадная туша, состоящая сплошь из голов и рук. Когда Гермес бывал здесь в последний раз, а случилось это не так уж давно, Цербер выглядел несколько… менее внушительным.

— Здрасьте, — сказал Гермес. — А где бабуля? В смысле где собака? В смысле Цербер где?

— Я за него, — ответили Гермесу пятьдесят глоток, и земля задрожала от этого гула.

— Громкость уменьши, Бриарей.

— Вообще-то я Гиес, — сказала туша, но громкость уменьшила.

— Все время вас путаю, — признался Гермес. — Больно вы, ребята, друг на друга похожие. Голов много, рук еще больше… «Еще бы мозгов хоть чуть-чуть», — добавил он про себя. Но вслух произносить не решился. Бог ты или не бог, а эта сторукая скотина может прихлопнуть тебя, как комара.

Впрочем, большую часть времени гекатонхейры [9] были ребятами добродушными, и неприятностей от них ждать не приходилось. Но различать их Гермес так и не научился.

— Это потому что ты невнимательный, Гефест, — сказал великан.

— Вообще-то Гермес, — поправил здоровяка Гермес.

— Я вас тоже все время путаю, — сказал Гиес. — Похожие вы друг на друга. Все как один мелкие. А Гефест кто?

— Гефест — это такой хромой и с молотом. Кузнец он.

— Точно, — вспомнил Гиес. — А ты, значит, Гермес.

— Да.

— Бог воров? — уточнил Гиес.

— И воров тоже, — сказал Гермес. — И потом, что за наезды? Воры что, не люди, что ли?

— Люди, — согласился Гиес.

— Каждый человек заслуживает бога, который будет выслушивать его молитвы, принимать его жертвы и…

— И плевать на него с Олимпа, — закончил Гиес.

— Ты мне зубы не заговаривай, — сказал Гермес. — Я с тобой политику партии обсуждать не собираюсь. Где Цербер?

— В отгуле.

— Где?! — изумился Гермес.

— Не ори, — сказал Гиес. — А то я так заору, что на тебя небо грохнется. Веришь?

— Верю, — сказал Гермес. — Так что там с отгулом?

— Значит, дело было так, — сказал Гиес. — Сидим мы с братанами, Тартар охраняем и в карты режемся. Тут Цербер прибежал. Привет, говорит, гекатонхейры. Мы ему тоже говорим, привет, мол, Цербер, давно не виделись…

— Ближе к теме, если можно, — сказал Гермес. — А то ты мне сейчас будешь пересказывать, как он с каждой головой отдельно здоровался.

— Ну, он говорит, чего вам, ребята, втроем Тартар охранять, когда из него уж тысячу лет никто сбежать не пытался, — сказал Гиес. — Тут и двоих за глаза хватит. А третий пусть за меня пару дней подежурит.

— А сам он куда слинял?

— Дело у него, говорит. Надо кота какого-то за хвост куснуть. Хороший, мол, человек попросил.

— Зашибись, — сказал Гермес.

— И не подумаю, — сказал Гиес. — Сам зашибись, если приперло.

— Ладно, я с этим кобелем потом разберусь, — сказал Гермес. — Оставил пост, так сказать, манкировал служебными обязанностями… А сейчас мне некогда. Дай пройти.

— Пароль! — громыхнули пятьдесят глоток.

— Пошел на фиг, скотина сторукая, — сказал Гермес.

— Это для прохода в Тартар пароль, — сказал Гиес. — А тут другие слова нужны. Мне Цербер их на ушко перед уходом шепнул.

— Да я в жизни паролем не пользовался, — сказал Гермес. — Меня Цербер всю дорогу без пароля пускал.

— Тогда сиди и жди, пока Цербер вернется, — сказал Гиес. — Потому что я без пароля тебя не пущу.