Книга Аркан для букмекера, страница 41 – Александр Савельев

— Ладно, оставим этот неприятный для вас разговор. Фамилия Шацкий вам знакома?

— Да. Если вы имеете в виду начальника ипподромной милиции.

— Так вот, слежку за вами организовал он.

— Как вы об этом узнали? Я думала, за мной следят ваши люди.

— Вы больше не сомневаетесь в самом факте убийства вашего мужа?

— Нет.

— Если не вы, тогда кто мог это сделать?

— Понятия не имею.

— Шацкий уверен, что у вас был сообщник, вместе с которым вы убили мужа. Он пытается его вычислить, и этим объясняется слежка за вами. Если вы действительно заинтересованы в успехе дела, должны постараться как можно скорее стряхнуть его «с хвоста». Присвоение бумаг, собранных мужем для шантажа, в совокупности с материальной выгодой — превосходный мотив для убийства.

— Как я могу заставить его оставить меня в покое?

— Сделать это нетрудно. Надо дать ему человека, которого он ищет. Не важно, виновен он или нет. Главное — он должен быть вашим хорошим знакомым и иметь убедительные причины для убийства. Такой человек у вас есть. Вы знаете, кого я имею в виду.

— Понятия не имею.

— Молодого человека, вступившегося за вас в кассовом зале.

— Значит, все-таки я была права. Вы следили за мной.

— Если быть точным, присматривали.

— Постойте. Выходит, что те люди, которые приставили мне нож в бок, из команды ипподромного босса?

— Скорей всего.

— А вы стояли и наблюдали?

— Вы же не поделились своими планами, не сказали, для чего понадобилось вам убрать лучшую лошадь в главном призе. Сыграли по-крупному. Неплохо наварили. Могли бы быть и более предусмотрительны.

— Вы знаете, зачем я понадобилась им?

— Догадываюсь.

— Наверняка они хотели выяснить, от кого я узнала о болезни Пашиной лошади.

— Не исключено.

— И что, по-вашему, я должна была им ответить?

— Трудно сказать. Все зависело от вашей изворотливости.

— Я назвала бы вас.

— Не самый худший вариант. Но вам потребовалось бы убедить их в этом. А это было бы очень непросто. Поэтому впредь будьте поосмотрительнее. Вы близко знакомы с тем молодым человеком?

— С каким?

— С тем, который выручил вас в кассовом зале.

— Достаточно близко.

— Достаточно для чего?

В этот миг они подумали об одном и том же. Лунев пристально посмотрел Антонине в глаза. Он прочитал в них готовность на подлость.

— Вот видите, мы понимаем друг друга без слов. Где он сейчас может быть?

— В милиции?

— Нет. Его уже выпустили. Куда, как вы думаете, он должен отправиться?

— Скорей всего ко мне домой.

— Не дозвонившись?

— У него есть ключи от квартиры.

— Есть ключи? Да это же в корне меняет дело.

Картина убийства, нарисованная Луневым, так живо стояла перед глазами, что стоило лишь упомянуть о ключах, как воображение дорисовало остальное. Вопрос «предать или не предать?» не стоял перед Антониной. Продать Рогалева с потрохами она решила без колебаний и даже не мучилась угрызениями совести.

— Да, у него есть ключи от моей квартиры. А почему вас это так удивляет? Я дала ему их после смерти мужа.

— Теперь это не имеет значения.

Не мог Шацкий оставить без внимания такую важную улику, как ключи от квартиры. Лунев в этом не сомневался. Скорей всего поэтому и отпустил Рогалева так быстро. Сгорал от нетерпения проверить догадку.

— Будем двигаться дальше к цели?

В голосе Лунева прозвучала насмешка.

— Вам виднее.

— Тогда позвоните домой. Если он там, то пусть подождет. Скажите, что вы уже в дороге.

Рогалев ждал ее, уже изрядно навеселе, взвинченный ее очередным обманом.

— Одного не пойму. Почему этот парень не попался Шацкому на глаза раньше? Сразу же после смерти вашего мужа.

— Он куда-то исчез. Как в воду канул.

— И вы ни разу не виделись?

— Ни разу.

Лунев что-то быстро прикинул и позвонил по мобильнику своему человеку в опорный пункт ипподрома.

— Начальник на месте? Когда, говоришь, собирается уезжать? Так, так… все понял. Если переиграет, сразу же позвони.

Лунев посмотрел на часы.

— Вы поезжайте одна. Я появлюсь у вас чуть позже. Представьте меня как хорошего знакомого вашего мужа. Постарайтесь не раздражать его. Дайте немного денег. В нашем распоряжении не больше часа. У меня появился план. Надо успеть.

Рогалев встретил подругу прохладно, даже не встал со стула.

— Ну, чего ты набычился? Сколько не виделись, а ты будто не рад.

— Чего мне радоваться? Это ты получила все, что хотела. А я — уши от мертвого татарина и бледный вид.

— По тебе этого не скажешь.

— Издеваешься? Давай поговорим по-хорошему. Ты отстегиваешь бабки. Я вкладываю их в хорошее дело, и мы на пару стрижем проценты.

— Разве я против? Сколько нужно на первый случай?

Рогалев немного подумал и назвал совершенно дикую сумму.

— Не многовато?

— В самый раз.

— Ты — главный, тебе видней. Я согласна, но таких денег дома нет.

— Давай сколько есть.

Антонина отсчитала ему третью часть выигрыша.

— Ты смеешься?

— Бери, бери. Это тебе за работу кулаками на ипподроме. А насчет твоего предложения нужно все хорошенько обдумать. Не пори горячку. Поговорим об этом на свежую голову.

— Смотри, Тонька. Ты меня знаешь. Будешь опять тянуть волынку — пеняй на себя. Даю неделю срока.

Подонок. Еще угрожает. Теперь уж точно совесть мучить ее не будет. Совсем обнаглел.

Послышался звонок в дверь.

— Ты кого ждешь? — Рогалев встрепенулся.

— Катерина собиралась зайти. Пойду открою.

Она вернулась в сопровождении немолодого мужчины с проницательными беспокойными глазами, одетого соответственно возрасту и солидному положению.

— Николай, познакомься. Геннадий Юрьевич — сослуживец покойного мужа. Человек опытный, имеет большие связи.

Рогалев невразумительно буркнул.

— Геннадий Юрьевич, Николай предлагает вложить деньги в производство фальшивого стирального порошка или такого же машинного масла. Как вы считаете, стоит?