Книга Возвращение чародея, страница 41 – Сергей Мусаниф

– Вы знаете, где Красные попытаются высадиться? – спросил я, убирая меч в ножны.

– Здесь. – Людовик ткнул пальцем в место на карте.

– Порт Первых Людей? – уточнил я. – Их флоту придется обогнуть мыс Ветров и пройти вдоль побережья. Зачем?

– Во-первых, это символично, – сказал Людовик. – Ведь первые человеческие корабли пристали к берегу Вестланда именно там. Во-вторых, это правильный стратегический ход. Единственное место на побережье, где мы не сможем построить укрепления и достойно подготовиться к встрече.

Разумно.

Порт Первых Людей только называется портом. На самом деле это обширный пляж протяженностью больше трех километров. Полоса песка достигает пятисот метров, а за ней начинаются невысокие холмы. Идеальное место для высадки десанта.

Конечно, большие корабли не могут пристать к берегу, но воинов можно переправить и на шлюпках. А укреплений на песке не построишь, в этом Людовик прав.

И еще он прав в том, что это будет символично. Люди впервые высадились на материк именно там. Там высадятся и Красные.

Место, где началась история человеческого Вестланда, может стать и местом, откуда придет его смерть.

А еще от Порта Первых Людей до Хайгардена всего два дневных перехода.

– Мы должны выиграть эту войну в одной битве, – сказал Людовик. – В первой же битве. Потому что если Красные успешно высадятся на побережье, остановить их будет гораздо труднее. Если учесть их численное превосходство, это может оказаться и вовсе непосильной задачей.

– У вас уже есть план? – спросил я.

– Только предварительные наброски. – Людовик разложил на столе другую карту, изображающую Порт Первых Людей и ближайшие окрестности. – Мы расположимся здесь. – Его палец нарисовал на бумаге полукруг. – Сначала сделаем все, чтобы затруднить им высадку, потом свяжем боем на побережье, а флот огров вместе с нашими кораблями, которые мы спрячем до поры до времени в этой бухте, ударит по их судам с тыла.

Изложенный королем план мне не понравился. Если Красные окажутся зажатыми между армией Вестланда на суше и его же флотом в море, им некуда будет отступать. Шестьдесят тысяч попавших в ловушку людей могут учинить настоящую резню с непредсказуемым финалом. Попытка взять в тиски армию, в три раза превосходящую числом свою собственную, казалась мне не слишком хорошей идеей.

На месте Людовика я бы предоставил противнику возможность для отступления, но король был одержим идеей тотального истребления противника.

– Если все пойдет по плану, к тому моменту, когда мы возьмем их в тиски, преимущество будет уже не таким значительным, – сказал Людовик, когда я поведал ему о своих опасениях.

– А что насчет их магов?

– Это одна из неизвестных величин в нашем уравнении, – сказал Людовик. – Я знаю, чего можно ожидать от наших волшебников, но чародеи Восточного континента пошли по другому пути. Мы точно не знаем, на какие фокусы они способны в бою. И в связи с этим мне очень хотелось бы, чтобы владелец Повелителя Молний бился на нашей стороне.

– Что вам нужно больше: армия Зеленых Островов или мое личное присутствие?

– Я не отказался бы ни от одного, ни от другого, но если бы мне пришлось выбирать, я выбрал бы вас. Тысяча воинов, пусть даже самых лучших, не способна повлиять на исход боя так, как один из самых могущественных магических артефактов мира.

– Ценю вашу откровенность.

– Я приперт к стенке, – откровенно признался Людовик. – И не вижу смысла делать вид, что это не так.

– Тем не менее вы не придумали, что можете мне предложить.

– А что вы захотите взять? Золото? Эльфы богаче любого народа Вестланда. Оружие? Но вашим мастерам нет равных. Знания из наших библиотек? Мы сами учились у вас последнюю тысячу лет. Новые земли? У вас не хватит населения, чтобы их освоить. У меня нет ничего такого, что могло бы представлять для Зеленых Островов реальную ценность.

– Если вы ждете немедленного ответа на вопрос об участии эльфийской армии в грядущей войне, то я не смогу его вам предоставить до тех пор, пока не утрясу дела с троном, – сказал я. – Но вы всегда можете рассчитывать на мой меч.

Король Вестланда посветлел лицом.

– Я рад, – сказал он. – Сражаться рядом с вами будет для меня честью.

Только как бы нас рядом не похоронили. Многие находят на войне славу, многие находят там богатство, но еще больше людей находят на войне свою смерть. И чем бы ни закончилась эта чертова Пляжная Битва, смерть соберет богатый урожай.

– Прежде чем вы удалитесь, я хотел бы обсудить с вами еще один вопрос, – сказал Людовик. – Касательно ваших приключений с драконом. Я подумал, вам будет интересно узнать, чем закончилось расследование.

– А оно уже закончилось?

– Мои чародеи вскрыли башню Лоуренса Справедливого и провели тщательный осмотр внутренних помещений. Судя по тому, что там было обнаружено, Лоуренс Справедливый успел изготовить несколько десятков магических артефактов вроде того, с которым вам уже доводилось сталкиваться.

– Этот факт ставит под большой вопрос целесообразность использования драконов в войне с Красными, – сказал я.

– Да, я вижу определенные сложности, – сказал Людовик. – По счастью, драконам пока ничего об этом неизвестно.

– Незнание им не поможет, когда все они окажутся сражены магическими копьями сразу после вступления в бой.

– На поле битвы будут присутствовать маги, которые постараются этого не допустить.

– Достаточно сложно остановить в полете заклинание первого уровня, – сказал я.

– Вы считаете, я должен предупредить драконов об опасности?

– Я бы предупредил.

– Тогда они просто не выйдут на бой.

– Честно говоря, я рад, что не мне предстоит разбираться с этой проблемой, – сказал я. – Как бы там ни было, на правах союзника я поддержу любое ваше решение.

– Спасибо, Ринальдо. Я обдумаю положение еще раз, с учетом вашего мнения. И еще… Как мы поступим с Гавейном?

– А что с ним?

– С точки зрения закона Вестланда, сэр Джеффри Гавейн является убийцей и пособником вражеских диверсантов. Такие преступления обычно караются смертью. Я хотел бы знать, в каком качестве он пребывает в родовом замке вашего приемного отца.

– В качестве гостя.

– Гостя?

– Гостя, – подтвердил я. – Не пленника.

– С одной стороны, это гостеприимство. А с другой – укрывательство беглого преступника от королевского правосудия, – Людовик улыбнулся, стараясь смягчить жесткие слова маской добродушия.

– Гавейн ошибся, – сказал я. – Мне кажется, он не заслуживает казни.