Онлайн книга «Звездная тень»
|
— А почему? — Ну, мы с дедом поспорили, кто больше знает об исследованиях Тибета… ну, мне ещё надо столько всего прочитать, мы вечером дуэль устраиваем. Я уже и не рад был, что начал про это говорить. Подумаешь… ну, проиграл бы я деду, высмеял бы он меня… — Трусишь просто, — вдруг сказал Ромка. И что-то во мне, колючее и быстрое, выпалило, прежде чем я успел его поймать: — Кто бы говорил… плакса… — А ты сволочь! Сам трус! — выкрикнул Ромка. — Мы Юрку позовём! А ты мне лучше не попадайся!.. Я кинул бибикающую трубку на стол. Потом схватил проклятую книжку и запустил о стену. Вот и всё. Нет у меня больше друга. И не будет никогда. А вот валяться не надо. Зачем я лежу на полу, в чужой комнате, на чужой планете… Так и получилось, Ромка. Ты у меня был единственным другом. Может, дед про то и не знал. И не хотел, чтобы мы рассорились. Только… так получилось. Стыдно-то как… И ведь ожидал я этого. Знал прекрасно, что в первый раз толком не получится. Во всех книгах написано, что вначале мужчина плохо процесс контролирует, этому тоже учиться надо. А такого ловеласа из себя строил… — Ты меня так хотел? — спросила Ната. Провела ладонью по спине. Она казалась разочарованной, но не сильно. — Да, — хватаясь за спасительную соломинку, ответил я. — Наташка, прости… — Ой, ну брось, даже приятно, когда парень так тебя хочет. А спорим, я тебя сейчас… Она засмеялась, навалилась на меня сверху, и неловкость сразу куда-то делась, вновь вернулось желание, почему-то замешенное на мысли — каким теперь будет мир, он ведь изменится, не может не измениться после такого, у меня, наверное, на лице всё будет написано… и Лида тоже всё поймёт… не должен я сейчас о ней думать, это нечестно… Встать. Нет, надо встать. Двигаться, смотреть на мир, а не на блеклые тени прошлого… Наташка, прости, я и впрямь забыл. Тебе, конечно, всё равно. Ты уж точно меня забыла… знаю я твою любвеобильность. Но я тебя и правда немного люблю. Как первую свою женщину. Ты уж прости. На первых не женятся. Им просто благодарны. Но это ведь тоже немало… — Итак, твои действия, курсант? — Предупредительный выстрел по курсу. — Так. Неопознанный самолёт не реагирует и продолжает движение в сторону государственной границы. — Ещё раз потребую следовать за мной… повторно произведу выстрелы по курсу. — А не зацепишь самолёт-то? Майор смеётся. Ему нравится загонять меня в тупик. Не то чтобы он меня не любил — он со всеми так поступает. А уж тем более с лучшими курсантами. — Не зацеплю. Вокруг качается небо. Старенькая спарка идёт на десятикилометровой высоте. Управлять положено мне, но майор отобрал штурвал. Ему нечасто удаётся полетать. А у меня ещё всё впереди. — Кстати, на «шестьдесят седьмом» пушечного вооружения нет. Ты не пробовал делать предупреждающие залпы самонаводящимися ракетами? Я молчу. — Хорошо. Ты всё сделал по инструкции. Самолёт следует в сторону границы. — Запрашиваю землю. — Тебе отвечают «действуйте по обстановке». Они всегда так отвечают, курсант. Запомни — ты стрелочник, и отвечать только тебе. Ну, иногда ещё тому вспотевшему от страха офицеру, что сидит на микрофоне… — Приближаюсь к самолёту, чтобы установить тип. — С равной вероятностью — пассажирский «Боинг», самолёт радиолокационной разведки или десантный. — Я определю. — Нет, курсант. Ночью, в старой машине… ничего ты не поймёшь. Твои действия? Десять секунд! Объект у нейтральной территории! Бери управление. Ну почему он разыгрывает древнюю историю корейского «Боинга» именно со мной? Почему? Именно со мной, чьи родители разбились… и никому не известно, была ли это простая усталость металла или не в меру старательный пэвэошник… Затерявшийся в небе на старой машине, измотанный нерешительностью земли, помнящий об американском «карантинном поясе», установленном в годы правления хунты, об осмелевших китайцах… — Время! — Огонь. Я даже нажимаю кнопку пуска. Непроизвольно, успевая откинуть предохранитель, качнуть самолёт — носом к несуществующему нарушителю — и вдавить красную кнопку до отказа… Разумеется, ничего не происходит. Кнопка светится, но толчка от стартующих ракет нет. Никто не подвешивает к спарке в пилотажном полёте боевые ракеты. Майор отвечает не сразу. И в голосе лёгкое удивление. — Цель поражена, курсант. Самолёт падает. Твои действия? — Сопровождаю цель до контакта с землёй. — Не боишься увидеть, что это было? — Боюсь. Майор вздыхает: — Извини дурака, Петя. Веди на точку. Я закладываю разворот, неуверенно, руки будто чужие, но майор не поправляет. Вокруг — только небо. — Я обычно говорю, что это был пассажирский самолёт, — вполголоса произносит майор. — Нам… нам положено так говорить. Пыл охлаждать загодя. Стране не нужны инциденты… Я молчу. — Но тебе я скажу правду, — сухо и чётко сообщает майор. — Это был американский бомбардировщик. Встаю. Уже встал. Какой смысл сбивать бомбардировщик, уносящий свой смертоносный груз обратно? Прямой. В назидание. Ты понял, Пётр? Я ещё не совсем пришёл в себя. Оглядел тесную душевую. Никого нет, только голос куалькуа в глубине мозга. Внятный и тихий шепоток. Я на планете Тени. Земля с её игрушечными проблемами — невообразимо далеко. — Кажется. Что это было? Постижение. Когда ты вошёл во Врата — произошло то же самое. Только ты этого не почувствовал. Я сделал всё грубее. Нарочито грубее. Голова кружилась. И кружились, метались, заставляя сжиматься сердце, воспоминания. Тени воспоминаний… Теперь я знаю тебя гораздо ближе. Я тебя постиг — и смогу объяснить. Представь, что ты взял в руки бумажный самолётик. Размахнулся и отправил лететь… Так действуют кабины Геометров. А теперь представь, что вначале ты развернул сложенный лист бумаги. Прочитал всё, что было на нём написано. Сложил заново. Это — Врата Тени. |