Книга Тайна Бреши, страница 28 – Ли Патрик

Когда его тело остановилось, лопатки Трэвиса упирались в стену, рука с пистолетом была направлена в сторону женщины.

Она застыла на четвереньках в шести футах от него, как кошка перед последним прыжком.

Ее взгляд был устремлен в дуло пистолета.

– Успокойся, – сказала она.

– Это всего лишь воспоминание, – сказал Трэвис и спустил курок.

Пуля сломала ей ключицу, и она с криком упала, прижимая руку к ране. Трэвис вскочил на ноги, легко перепрыгнул через распростертое тело и выбежал из спальни.

Он пересек гостиную, миновал распахнутую входную дверь и оказался на лестничной площадке. Успел спуститься на два этажа, прежде чем сообразил, что все еще сжимает в руке пистолет. Чейз засунул его в карман, побежал дальше, распахнул дверь парадной и оказался в прохладной ночи.

Он стоял лицом к перекрестку и северному фасаду больницы Джона Хопкинса.

Уарда нигде не было видно.

Он успел скрыться. Добрался до перекрестка, а потом куда-то свернул.

Трэвис помчался к Бродвею. На бегу он анализировал ситуацию. Уард не мог пересечь Бродвей и двинуться дальше по Монумент-стрит – иначе Трэвис его заметил бы. К парковке Уард также не мог направиться; на нее невозможно попасть от перекрестка. Значит, он свернул на Бродвей – на север или на юг. Но если он пойдет на юг, то будет оставаться рядом со зданием больницы еще на протяжении восьмисот футов. То есть рядом с тем местом, откуда он хотел сбежать.

Значит, на север. Должно быть, так.

Трэвис уже смотрел в нужном направлении, когда выскочил на перекресток. Теперь он видел весь Бродвей.

Уард исчез.

Трэвис повернулся на юг. Никого.

Он снова посмотрел на север. И задумался. Куда Уард мог свернуть? Лишь два места находились достаточно близко: переулок между академическими зданиями, идущий на восток, и еще один, чуть дальше, на запад.

Раздался звук удара металла о бетон. Может быть, крышка мусорного бака. Звук донесся из одного из переулков – но какого именно? Трэвис не мог определить.

Он снова побежал, преодолел сотню футов на север до входа в первый переулок, застыл на месте и начал всматриваться в переулок.

Янтарный свет уличных фонарей освещал первые тридцать футов. Дальше была только темнота: узкое пространство, отделявшее многоквартирные дома южной части квартала от северной. Переулок уходил на запад почти на тридцать ярдов.

Однако из него имелось множество выходов на север и на юг. Совсем узкие проходы, разделявшие дома. Трэвис сумел разглядеть только просветы между крышами трехэтажных зданий. Внизу, в темноте ничего не было видно. Уард мог проскользнуть в любой из них прямо сейчас, а он так об этом и не узнает. Трэвис бросился вперед.

Глубокая темнота. Повсюду валяется мусор. Тусклый свет, пробивающийся из окон домов.

Через десять секунд Трэвис почувствовал, что его глаза приспособились к темноте. Он увидел детскую машинку и осторожно перешагнул через нее.

Впереди, футах в пятидесяти, что-то двигалось. Стук дерева по бетону и – что еще? Руки человека ударились о землю.

Кто-то тихонько выругался.

Трэвис осторожно приближался. Один тихий шаг за другим.

Слабый шум впереди. Кто-то отодвигал в сторону мусор. Шорох пластиковых мешков. Уард пытался подняться на ноги.

Трэвис попробовал определить направление, откуда доносился шум. Ничего не получалось. Всюду царил мрак.

Он сделал еще один осторожный шаг и задел алюминиевую консервную банку. В тишине этот звук прозвучал громко, как сигнализация автомобиля.

– Кто здесь? – послышался полный страха мужской голос.

Трэвис не ответил. Он ждал и беззвучно дышал широко раскрытым ртом.

Прошло пять секунд, потом шуршание возобновилось. Уард все еще пытался подняться на ноги.

Неужели у него возникли какие-то трудности? Трэвис не мог поверить – ведь всего несколько минут назад он передвигался весьма уверенно.

По земле зашуршали мешки. Упало что-то пластиковое.

И тут Трэвис понял.

Уард вовсе не пытался встать. Он что-то искал.

Уард потерял блокнот, когда упал.

Трэвис снова двинулся вперед, но теперь он уже не старался соблюдать тишину. Правая рука нырнула в карман и сжала рукоять пистолета.

Теперь от источника шума Трэвиса отделяло примерно сорок футов, но он так и не сумел определить точного направления. Кирпичные стены искажали звуки.

Чейз прекрасно понимал, насколько он рискует: ведь Уард догадался, что его кто-то ищет. Как только он найдет блокнот, то сразу затаится, и преимущество перейдет к нему. Достаточно будет выбрать любой узкий переулок и исчезнуть.

Трэвис продолжал двигаться вперед. Тридцать футов.

Шуршание прекратилось.

Трэвис замер.

Затаив дыхание, он прислушивался.

– Оставьте меня в покое! – раздался неожиданный крик.

Звук эхом заметался между стенами.

Но уши Трэвиса уловили кое-что еще. Еще один звук, едва слышный из-за крика. Трэвису показалось, что он его узнал – Уард расстегивал «молнию». Но зачем?

Какая еще «молния» у него могла быть, если не считать ширинки на джинсах? Может быть, он за что-то зацепился, когда упал? И теперь стаскивал джинсы, чтобы освободиться?

Эхо смолкло, и в переулке воцарилась абсолютная тишина.

Пять секунд.

Десять.

Трэвис почувствовал, как его охватывает паника. Уард уходил, и у него не было никаких шансов его остановить.

Пятнадцать секунд.

Тишина.

Трэвис опустил пистолет, приложил руки ко рту и закричал:

– Рубен! Я знаю про ГИК! И про инструкции.

Нога шаркнула по бетону, возможно, Уард замер и обернулся, где-то далеко в темноте. Пятьдесят или шестьдесят ярдов.

Тишина.

– Я должен тебе помочь, – сказал Трэвис.

Мгновение ничего не происходило. Потом Уард ответил:

– Проклятье, кто ты такой?

Трэвис немного подумал и решил, что не нужно ничего придумывать:

– Трэвис Чейз! Разреши мне помочь…

Он услышал удивленное восклицание. Очевидно, Уард смутился. Впрочем, наверняка Трэвис сказать не мог. Скорее всего, это была лишь реакция на стресс последних минут.

– Но ты всего лишь ребенок! – закричал Уард.

Трэвис снова начал двигаться на голос: не слишком далеко, но ближе к левой стороне переулка.

– Я достаточно большой, чтобы оказаться полезным, – сказал Трэвис, стараясь говорить спокойно.