Онлайн книга «Путевой обходчик»
|
— Спасибо, я сам. — Так, бойцы, — громко заговорил главарь, — больше ждать не будем. Двинемся к выходу. Сами! — Ты чё, Гром! — возмутился Костя. — Мы ж не знаем всех проходов! — Найдем. Будем ориентироваться по карте. — В темноте? Гром включил фонарь. — Не нравится мне это место, — объяснил он. — Нутром чую, что тут что-то не так. Костя схватил Грома за рукав и недовольно воскликнул: — Но Шплинт придет за нами сюда! Гром медленно повернул голову и посмотрел на Костину руку. Тот поспешно выпустил из пальцев чужой рукав. — Иркут, на тебе разведка, — распорядился Гром. — Пойдешь на десять метров впереди нас. Ты, — снова повернулся он к Косте, — присматриваешь за этими. Все ясно? — Все, — ответил за всех Иркут. — Тогда вперед. Иркут поправил на плече автомат и двинулся по туннелю. Шли медленно. Через каждые десять — пятнадцать шагов Иркут подавал голос, говоря либо: «Можно!», либо: «Порядок!» Сам он продвигался по туннелю с чрезвычайной осторожностью, то и дело останавливаясь и напряженно вглядываясь во тьму. Иногда вдруг втягивал ноздрями затхлый воздух, словно пытался учуять запах возможного врага. Потом хмурился и с еще большей осторожностью перемещался вперед, постоянно держа руку на спусковом крючке автомата. Вдруг Иркут остановился и направил луч фонаря на землю. Он нагнулся и что-то поднял. За спиной у него послышался шум, Иркут резко обернулся и направил во тьму автомат. — Гром, ты? — Я. — Не подлезай так тихо, я чуть тебя не застрелил. Гром остановился рядом с другом. Посмотрел на его озабоченное лицо и спросил: — Нашел что? — Да. Вот это. — Иркут протянул ключи. Гром взял ключи, рассмотрел их под лучом фонаря. Хмыкнул. — Совсем не ржавые. Как они сюда, интересно, попали? Здесь же никого не бывает… — Может, это Шплинт обронил? — предположил Иркут. Гром посмотрел на него, прищурившись. — Как он мог их обронить? Думаешь, что он уже был здесь? По-твоему, мы разминулись? Иркут ответил спокойно: — Но менты же не могли принять его здесь, в этом месте. Они сюда нос не суют. Из темноты вынырнула физиономия Кости: — Эй, парни, что случилось? Гром молча протянул ему ключи, не сводя с его лица пристального взгляда. Костя внимательно рассмотрел ключи и сказал: — Это ключи от мотика. Но у Шплинта таких не было. — Ты уверен? — На все сто. Я катался на его мотике, и не раз. — Тогда кто здесь еще шарахается? Костя пожал плечами: — Поди знай. Сброда в метро полно. Может, кто и забрел. — Может, это диггеры? — предположил Иркут. — Они под землей все щели излазили. — Ладно. — Гром забрал у Кости ключи и сунул в карман. — Потом разберемся. А сейчас надо идти. Иркут, давай вперед! Иркут кивнул, поправил на плече автомат и снова зашагал в черное непроглядное чрево туннеля. Минута, две, три… Иркут напрягал все чувства, пытаясь определить источник опасности. А то, что опасность есть, он знал наверняка. Чутье, не раз спасавшее его на поле боя, не подводило и сейчас. Однажды Иркут спас весь взвод, буквально носом учуяв минное поле. Никто не мог понять, как ему это удалось. Да он и сам бы не смог толком объяснить. Когда кто-нибудь спрашивал, он либо отмахивался, либо отвечал, пожимая плечами: — Воняет не только дерьмо. Железо тоже воняет. — Чем? — спрашивали его. Иркут усмехался и отвечал: — Железом. Но сейчас, в туннеле, пахло не мертвым железом. Опасность исходила от чего-то живого. От чего? Бог весть… Шагая по черному туннелю, Иркут вдруг припомнил одну ночную вылазку. Их тогда было трое. Иркут, сержант Вацетин, маленький жилистый паренек с неизменной ухмылкой на конопатом лице, и рядовой Стефанко, рослый, медлительный, осторожный. Ребята были не промах. Тертые калачи, продутые всеми ветрами, не раз пробитые и заштопанные. Назад вернулся он один. Чутье помогло обойти растяжку. У Вацетина и Стефанко такого чутья не было. Иркут с тех пор не раз думал — что, если бы они тогда не разделились, что, если бы подошли к той роковой растяжке втроем? Возможно, он тоже погиб бы. А возможно… Иркут гнал от себя эти мысли, однако где-то там, в самой глубине сознания, он никак не мог себя простить. Простить за что? Он и сам не знал… Иркут посмотрел на свои руки. Они были грязные и исцарапанные, словно он весь день лазил по горам, поросшим колючей травой. На лице его появилась усмешка. Он тихо прошептал детский стишок, который ему когда-то — в качестве упрека, конечно, — читала мать: Надо, надо умываться По утрам и вечерам. А немытым трубочистам — Стыд и срам, стыд и срам… Внезапно сырую темноту туннеля взрезал женский крик. «Вот оно! Началось!» — промелькнуло в голове у Иркута. Он повернулся и ринулся назад, держа автомат на изготовку, готовый прошить очередью любого врага, будь то хоть сам дьявол. Когда он подбежал, все сгрудились вокруг Ольги. Она стояла с растерянным видом и смотрела куда-то вниз. — Что тут? — спросил Иркут. — Сам посмотри, — ответил со странной усмешкой Гром. Несмотря на усмешку, вид у него был озадаченный. Иркут присел у ног Ольги. — Я случайно наступила… — оправдывалась девушка. — Испугалась страшно. Я не знала, что это. — Тише, — сказал Иркут. Нога Ольги увязла в белом мотошлеме. Иркут снял мотошлем с ее ноги и поднялся. Протянул шлем Грому: — Взгляни. Гром взял шлем и осмотрел его. На белом шлеме темнела надпись: «Москва — Воронеж!» Он вопросительно посмотрел на Костю. — Я нечаянно… — продолжала виновато верещать Ольга, словно кто-то в чем-то ее обвинял. — Честное слово… — Тихо ты! — злобно цыкнул Костя, разглядывая шлем. А Катя погладила Ольгу по голове и участливо спросила: — Как нога? Цела? — Да. Я просто… испугалась. Катя кивнула: — Еще бы! У меня бы сердце разорвалось от страха. Костя осклабился: — Ну бабье! Шлем увидела — и сразу вопить! Гром, видал? Что за народ эти бабы! — Ты мне зубы не заговаривай, — процедил Гром. — Что это значит? Шплинт ведь ездил на мотокросс в Воронеж? |