Онлайн книга «Подземная канцелярия»
Минут через пятнадцать вошла Ольга с предательски красными глазами, налила себе кофе (мне тоже требуются стимуляторы, чтобы поддерживать себя в работоспособном состоянии днем) и села напротив меня. Газеты я сразу же отложил. — Итак, — сказала она, — ты это сделал. Это был не вопрос. Это было утверждение. — Да, — сказал я. — Я знала, что это когда-нибудь произойдет. — Я тоже. — Но все равно оказалась не готова. Я не знаю, что мне делать теперь. — Вряд ли я что-то могу посоветовать в такой ситуации, — сказал я. — Это твой выбор. — Знаешь, — сказала она, — когда я не застала тебя дома, я почему-то сразу поняла, где ты и чем занимаешься, и первым моим порывом было уйти отсюда и никогда больше не возвращаться. Но сегодня я для этого слишком устала. Да, кстати, на тот случай, если я все-таки решу уйти: я отменяю свое приглашение приходить ко мне в дом в любое время. — Хорошо. — Я кивнул. — Тебя это остановит? — Я дал тебе слово… — Я не о том, — перебила она. — Может ли это остановить тебя чисто технически? Я покачал головой. — Я так и знала. Все это суеверия и бабушкины сказки… Половина в них — вранье. — Зато другая половина — чистая правда. — Чушь, — сказала она. — Правда в том, что ты — вампир. Я промолчал. Не в моих правилах отрицать собственную сущность. — Вурдалак, — продолжила она. — Нежить, монстр, ночной кошмар, убийца… — Повелитель ночи, — подсказал я. — Этот список можно продолжать бесконечно. У меня много имен. — И самая большая проблема заключается в том, что, несмотря на все твои имена и на все, что я о тебе знаю, ты продолжаешь мне нравиться. — С этим я ничего поделать не могу. — Я тоже, к сожалению. И мы замолчали. Это был тупик. Наверное, здесь я должен сделать признание, которое прольет свет на некоторые события, часть которых уже произошла, и часть которых только должна произойти по ходу нашего повествования. Да, я — вампир, монстр, пьющий людскую кровь и получающий от этого удовольствие, убивающий и не умирающий, проклинаемый и ненавидимый многими и еще большим числом забытый. Понимаю, что современному так называемому цивилизованному человеку куда легче смириться с верой в маленьких зеленых человечков с Плутона, прилетевших на Землю с экстремистскими намерениями, или в злобных мутантов, расплодившихся в результате секретных армейских экспериментов, а отнюдь не в старые, поросшие мхом суеверия, однако факт моего существования от этого не перестает быть фактом. Я живу в двадцатом веке и я — вампир. Родом я не из Венгрии, в гробу уже давно не сплю и девственницами не интересуюсь. Вампиры больше не живут в зловещих и при первом же взгляде на них пробуждающих самые мрачные предчувствия замках и не терроризируют жителей окрестных деревень. Они затаились и ушли в тень больших городов. Большая часть мифов про наше племя так и осталась мифами. Но кое-какие факты все же верны. — Все-таки сколько тебе лет? — Так много, что я не помню. — И за всю свою жизнь ты никогда с подобным не сталкивался? — спросила она. — С подобным тебе? Нет. — С подобным нынешней ситуации, — отрезала она, явно не склонная выслушивать сомнительные комплименты. — Лично нет. Но кое-что слышал от своего приятеля. — И как он решил вопрос? — Там дело было не с ним, скорее, со знакомым его знакомого… — Это частности, — сказала она. — Они нашли решение? — Нашли, — неохотно признал я. — Но оно тебе не понравится. — Почему? — Он был безумно влюблен в смертную женщину, и, когда пропасть между их мирами стала слишком большой, он перенес ее в свой мир. — То есть сделал ее вампиршей? — В общих чертах — да. — Ты прав, — сказала она. — Мне это не нравится. — Не волнуйся, — сказал я. — Я же обещал тебе… — Но могу ли я верить тебе на слово? — Почему нет? Разве я когда-нибудь давал тебе повод усомниться в моем слове? — Пока нет, — признала она. — Но ты же… — Монстр, — подсказал я. Она промолчала. Просто не нашла слов. Я отпил еще чая и закурил сигарету. Дурная привычка, приобретенная у смертных. Правда, рак легких мне не грозит. Курю я уже четыреста с лишним лет, и одним этим фактом мог бы зарабатывать миллионы долларов на рекламе табачных изделий. В отличие от «ковбоя Мальборо», загнувшегося от вышеупомянутого рака на пятом десятке. По сосредоточенному лицу Ольги было видно, что она собирается с силами и накручивает себя. По идее, сейчас она должна выпалить какую-нибудь гневную тираду. Если я хоть что-нибудь понимаю в смертных женщинах. Я в последний раз затянулся и потушил окурок в пепельнице. — Да, ты монстр! — выпалила Ольга. — Ты очень правильно себя назвал! Ты — чудовище, убиваюшее людей! — Вряд ли моего сегодняшнего оппонента можно отнести к числу людей, — сказал я. — Такой же монстр, как и я, только меньшего калибра. — Оппонента! — фыркнула она. — Ты, с твоими бредовыми идеями и дурацким кодексом чести! Ты говоришь, что дал ему шанс! — Как обычно, — сказал я. — Осиновый кол и серебряный кинжал, не моя вина, что он выбрал неправильно. Вбить осиновый кол в грудь вампира, коли вампир не спит, дело более чем сложное, и под силу оно только Ван Хельсингу или кому-то из его ближайших сподвижников. Серебром же меня убить нельзя, зато можно нанести тяжелые раны, которые могли бы отвлечь меня от мыслей об охоте и спасти жизнь этого недостойного субъекта. Но с фольклором он был незнаком, а даже если и был знаком, то в большинстве случаев фольклор ничем не мог бы ему помочь. Потому что в большинстве случаев фольклор лжет. — Даже если бы он выбрал правильно, — сказала Ольга. — Даже если бы вместо кинжала у него был двуручный меч, разве это могло бы ему помочь справиться с тобой? Какие у него были шансы против тебя? Против бессмертного? — Даже сопливый новичок способен выйти на поединок против отъявленного бретера и уложить его случайной пулей, — сказал я. — Ты же не станешь отрицать, что такой возможности не существует? Так и я не говорю, что наши шансы были равны, но хоть какой-то шанс у него все же был, не так ли? — Какой? Один из миллиона? — Но все же это шанс, — сказал я. — И твоя совесть чиста, потому что ты соблюдаешь тобой же придуманный дуэльный кодекс? — Я — вампир, — напомнил я. — Еще не факт, что у меня должна быть совесть. |