Онлайн книга «Кровавая жертва Молоху»
|
В машине она нашла забытый телефон. Пропущенный звонок от Монса. Он оставил сообщение. «Привет, это я. Позвони, если будет время». Ни слова больше. «Что значит «позвони, если будет время»?» – подумала Ребекка и почувствовала, как ее переполняет странное чувство, смесь вины и раздражения, желание защищаться от упреков, которых он, как он сам будет утверждать, никогда не предъявлял. По поводу этого сообщения она могла бы написать целое эссе. «Такое ощущение, что он мне мстит», – думала Ребекка, поднимаясь по лестнице. Щен побежал впереди нее. Завертел хвостом перед дверью ее квартиры на втором этаже. Всегда радостный и полный ожиданий – и когда надо выходить, и когда надо входить. «Мстит – за что?» – продолжала она размышлять, слушая шипение сухой березовой коры в огне, когда растапливала печь в спальне. Почистив зубы, Ребекка сняла с лица макияж. Щен уже улегся к ней в постель. За то, что она не позвонила. За то, что не ответила на звонок. Ей следовало бы набрать его номер сейчас. Но ей не хотелось. Эта фраза «если будет время» убила в ней всю радость. «Проклятье, – подумала Ребекка. – Почему он не может просто написать: «Скучаю по тебе»?» Она написала сообщение: «Устала работала весь веч теперь спать сн». Потом изменила «сн» на «спокойной ночи». Подумывала над тем, чтобы добавить «люблю тебя», но не стала. Отправив эсэмэску, она отключила телефон и выдернула из розетки вилку городского. Ребекка не стала заводить будильник, ведь ей не надо завтра на работу. Мысли ее устремились к Карлу фон Посту и собственному начальнику, Альфу Бьернфуту. Не выйти завтра в суд по своим делам на самом деле было уклонением от работы. «Ну и пошли они все к черту», – зло подумала она. Потянувшись, она закрыла глаза, но сон не приходил. Щену стало жарко, он соскочил с кровати и улегся под кухонным столом. Семья Суль-Бритт. Слишком много несчастий и трагедий. Через некоторое время она нащупала телефон, включила его и позвонила Сиввингу. – Как произошло то происшествие, когда водитель скрылся? – спросила она. – Что? – переспросил Сиввинг спросонку. – Что-то случилось? – Сын Суль-Бритт, которого сбила машина. Как это произошло? – О боже! Который час? Да ты на часы и не смотришь. Как я говорил, того, кто это сделал, так и не нашли. Такой мерзавец… бросил его умирать у дороги. Его и нашли-то не сразу. Ударом его отбросило за кусты ивы. «Случайных совпадений не бывает», – вновь промелькнуло в голове у Ребекки. – Послушай, девочка моя! – сурово произнес Сиввинг. – Обо всем этом ты подумаешь завтра. Спокойной ночи! Ребекка еще не успела понять, что он отключился, когда телефон снова зазвонил, и она ответила. Это был Монс. – Привет! – проговорила она самым нежным голосом. Раздражение давно улетучилось. – Привет, – ответил он. Его голос был как плюшевые мишки, теплый плед, чашка чая и массаж ступней. Затем оба некоторое время молчали. Кто начнет? Словно какая-то непонятная осторожность, просто жадность вкралась между ними. «Я точно не собираюсь…» и «Почему всегда я?». Возможно, и страх – что другой не ответит такой же беззащитной любовью. На этот раз Монс решился первым. – Как дела у моей лапочки? Я слышал сегодня новости, но это не твоя знакомая, я надеюсь? Никаких упреков в том, что она не позвонила. Только забота. – Нет, но у меня был очень… интересный день. Даже не знаю, с чего начать. – Расскажи папочке. – Ну-у-у, – протянула она, как всегда изображая, что не хочет рассказывать. Затем все выложила. Об убийстве, о том, как ее отстранили от следствия, о своей ссоре с Альфом Бьернфутом. Монс посмеялся, услышав о ее разговоре с боссом. – Узнаю мою девочку, – сказал он. Он ни слова не сказал о том, что легко мог бы подтереть себе задницу делами, лежащими на столе у главного прокурора северной части Норрланда. Он промолчал. Ребекка смягчилась. Она понимала: останься она работать на Монса в «Мейер и Дитцингер», одном из крупнейших адвокатских бюро Швеции, получала бы зарплату в три раза больше, чем сейчас. Она знала, Монс считает, что она разменивает свой талант на ерунду, работая прокурором в лопарской тундре, что она с таким же успехом могла бы сидеть за кассой в супермаркете и что он хочет забрать ее к себе домой. Все это она знала. Но радовалась, что он не начал все это говорить. – Очень хорошо, – произнес он своим самым чувственным голосом. – Тогда ты можешь приехать сюда и дожидаться меня с работы, лежа в постели. Наконец-то в наших отношениях появится какая-то упорядоченность. – Я могу взять отпуск, – предложил он затем. – Может, съездим куда-нибудь? В западную Индию? У меня есть друг, который продает прекрасные тематические туры в Китай и Индию, я могу поговорить с ним. Хочешь? – Да, поговори, – согласилась Ребекка. Ехать ей никуда не хотелось. Но сил спорить с Монсом у нее не было. Одной дурацкой ссоры в день вполне достаточно. Монс – он такой. Поездку в западную Индию он может забронировать, пока говорит с ней по телефону. Если он должен поговорить с приятелем, это дает ей хоть какую-то отсрочку. Внутри у нее все сжалось. Придется паковать чемодан. Иначе: «Полундра, капитан, прямо по курсу большая ссора!» Только что ей было так чудесно разговаривать с ним. И вот уже она чувствует себя загнанной в угол. – Я люблю тебя, – сказала она, хотя внутри все ощущалось совсем не так. – А сейчас мне нужно спать. «Я ненормальная, – подумала она. – В одну секунду меня бросает от любви к желанию бежать. Как он меня выдерживает?» – Спокойной ночи, – сказал он. Голос звучал уже совсем по-другому. Он не сказал, что любит ее. Она слышала, как он подумал: «Я точно не собираюсь…» и «Почему всегда я?». Оба положили трубки. Монс Веннгрен закончил разговор с Ребеккой. Он не чувствовал усталости, он просто не находил себе места. Эх, было бы кому составить ему компанию, он отправился бы в Riche выпить водки с мартини. Теперь он жалел, что позвонил. «Не надо слишком увлекаться, – подумал он. – Пытаться любить ее – это все равно что обнимать горсть песка». «Чертова девчонка», – подумал он, разглядывая себя в зеркало. Красавец из высших слоев? Потрепанный старикан? Он пойдет в Riche и пропустит стаканчик. Черта с два он будет сидеть один в квартире и пялиться в телевизор. Ребекка мрачно смотрела на свой телефон. |