Книга Наложница визиря, страница 120 – Джон Спиид

— Мы должны полностью осуществить ту судьбу, которую дает нам Бог, Деога. Мы должны проявлять себя наилучшим образом. Теперь мы разбойники, а значит, должны быть хорошими разбойниками.

— Самыми лучшими, — согласилась Люсинда. Патан исчез во тьме. — Он отправился за лошадьми, — пояснила женщина, на цыпочках подошла к Да Гаме и поцеловала его в щеку. — Я рада, что увидела тебя. Найди успокоение. Радость скрывается в неожиданных местах. Будь счастлив, как счастлива я.

Подъехал Патан, ведя лошадь Люсинды.

— Салям алейкум, Деога, — сказал он.

Да Гама поклонился. Затем Люси оказалась в седле. Да Гаме показалось, что она отошла от него и запрыгнула на лошадь за долю секунды. Люсинда схватила поводья и подъехала к Да Гаме.

— Не грусти, кузен. Наши пути снова пересекутся.

С этими словами она понеслась в темноту, Патан последовал за ней.

— Не думаю, — пробормотал Да Гама, обращаясь к теням.

Ирландец храпел у костра.

* * *

В последний вечер в Биджапуре Майя послала приглашение Джеральдо.

Он отправился в зенану, одетый в лучшие, богато украшенные золотой тесьмой одежды фарангов из темного бархата и плотного сатина. При его приближении слуги Вали-хана низко кланялись. Один евнух провел его по дворцу визиря и коридорам, освещенным сотнями масляных ламп, которые стояли в нишах стен. Затем он открыл резные двери и с поклоном пригласил Джеральдо внутрь.

На муслиновой скатерти в центре ковра стояло множество серебряных блюд. Горели ароматические палочки, мигала свисающие с потолка лампы в абажурах с отверстиями.

Перед накрытой для пира скатертью на подушках восседал Да Гама, одетый в синюю джаму. Справа от него устроилась Майя. На ней было тонкое сари нежно-серебристого цвета, которое мерцало в свете ламп. Она прикрыла волосы, но оставила открытым лицо. Глаза с золотистыми крапинками сверкнули при виде входящего Джеральдо.

— Проходи и садись, Альдо, — сказал Да Гама.

Ели они по большей части в молчании. Нужно было сказать слишком много, поэтому они говорили мало. Майя распоряжалась, предлагала угощения. Чувствовался опыт, каждое движение было грациозным. Джеральдо смотрел на ее губы и порхающие над скатертью руки.

— Ты красивее, чем когда-либо раньше, — прошептал он. Майя просто закрыла глаза.

— Я специально заказала это блюдо, которое любят фаранги, — сообщила она.

Джеральдо попробовал блюдо. Это оказалась баранина со специями и большим количеством чеснока.

— Я словно оказался в Гоа, — сказал он ей и склонил голову. — Ты очень добра. Ты это пробовал, Да Гама?

— В последние дни у меня не очень хорошо с пищеварением, — не поднимая головы, ответил Да Гама. — Доедай.

Служанки убрали блюда и принесли шербет. Да Гама описал Майе завтрашнее путешествие. Были проведены сложные приготовления, в путь отправлялся даже второй, обманный, караван.

— Ты чего-то опасаешься, Деога? — спросила Майя.

— Я всегда чего-то опасаюсь. Сейчас ты ценнее, чем когда-либо раньше. Я нанял специальную стражу.

Когда с шербетом было покончено, Деога поднялся.

— Не сомневаюсь, что вам, молодые люди, есть что обсудить. Старику тут не место, — он поклонился Джеральдо, затем Майе. — Кроме того, мне надо отдохнуть. Впереди нас ждет долгое путешествие.

— Иди с миром, — сказала Майя.

Джеральдо поднялся и обнял Да Гаму.

— Иди с Богом, — сказал он, потом снова опустился на подушки.

Да Гама поблагодарил, пожелал того же Джеральдо и вышел, не оборачиваясь, тихо закрыв за собой дверь.

Джеральдо с нетерпением ждал того, что произойдет теперь. Сердце забилось чаще, он почувствовал, что краснеет. Ему стало жарко. Он ослабил ворот рубашки.

— Итак? — посмотрел он на Майю.

— Итак, — повторила Майя. Он не мог понять выражения ее лица. — Как ты думаешь, почему боги допускают злодеяния, дурные поступки и грехи?

— Неужели ты собираешься философствовать? — рассмеялся Джеральдо, затем рыгнул и от этого снова рассмеялся. — Есть другие, гораздо более приятные темы.

— Ответь мне.

Джеральдо пожал плечами. Баранина куском лежала у него в желудке, но, несмотря на это, он улыбнулся.

— Возможно, сами боги грешны. Может, богов нет. Может, мы сами определяем свою судьбу. Может, те, кто боятся богов, слабы, а те, кто знает правду, сильны.

— Значит, ты сильный, Джеральдо?

Он пожал плечами. Видя ее в золотистом свечении ламп, когда она выглядела еще более красивой, чем он помнил, Джеральдо почувствовал легкую дрожь.

— Ты убивал и грабил. Ты обманул собственную семью.

Джеральдо натянуто рассмеялся. Ему стало неуютно.

— Я даже обманул смерть.

— Да, — Майя поднесла руки к платку, покрывавшему ее волосы. — Я хотела, чтобы ты это увидел, ты — один из всех людей.

Она откинула платок назад и открыла блестящую паутину из золота, жемчуга и бриллиантов. На фоне ее волос цвета воронова крыла драгоценные камни мерцали, словно звезды на черном небе. Джеральдо судорожно вздохнул, не в силах оторвать взгляд от Майи.

— Вот кто я такая, Джеральдо. Это то, что стало с женщиной, которую ты бросил. Мужчины сражались и даже умирали, чтобы обладать мною.

— Ты великолепна, — выдавил Джеральдо.

— Ты мог бы все это иметь, но тебе было нужно больше, — теперь ее глаза горели, золистые крапинки в них сверкали. — Я хотела, чтобы ты это знал. О том, что ты мог бы иметь, и о том, что ты потерял, — она снова накрыла голову платком, и показалось, будто в комнате стало темнее. — Ты был дураком.

Джеральдо сглотнул. Он вспотел, пот стекал по всему телу.

— Я решил стать лучше.

— Значит, становись побыстрее. А когда будет подводиться итог твоей жизни, вспомни эту минуту.

Затем она встала, словно отсылая его прочь. Мгновение Джеральдо испытывал разочарование, затем почувствовал облегчение. Он был не в лучшей форме. В животе урчало. Он с усилием поднялся на ноги. Может, он выпил слишком много вина? Голова кружилась. Джеральдо постарался улыбнуться.

— Иногда мне по делам приходится бывать при дворе Мурада. Может, мы еще увидимся, — он снова рыгнул и почувствовал вкус желчи во рту.

— Я так не думаю, — Майя открыла дверь, и Джеральдо с чувством собственного достоинства расправил плечи и вышел.

— Спокойной ночи, — прошептал он. — Ты открыла мне свои тайны. Я не стану тебя предавать. Я буду нем, как могила.

— Я рассчитываю на это, — ответила Майя.

Она посмотрела ему в глаза, и на мгновение перед ним оказалась девушка, которую он помнил, — та Майя, которую он видел в первый раз, красивая, сдержанная и немного испуганная.