Книга Наложница визиря, страница 51 – Джон Спиид

Его голос, как и всегда, звучал глухо и с придыханием, и, как и всегда, так тихо, что Слипперу пришлось напрягаться, чтобы его услышать. По какой-то причине на Виспере не оказалось тюрбана, и его роскошные бесцветные волосы, сухие, как солома, падали на узкие плечи. Он был настолько худым, насколько Слиппер был тучным, казался хрупким, как старый тростник, а лицо напоминало череп, обтянутый сухой, как пергамент, кожей. Наконец он повернулся к Слипперу и моргнул, как птица.

— Сколько прошло лет? — прохрипел Виспер.

Пол качнулся, и Виспер чуть не упал. Слиппер подумал, что он выглядит таким хрупким и таким старым, что может рассыпаться на части, если сильно ударится об пол.

— Думаю, девять. Сколько лет наследнику? Тебя только что назначили хасваджарой… Сколько лет тому назад?

— Значит, десять лет, — Виспер задумчиво и с сожалением покачал головой, затем жестом пригласил Слиппера в уютную нишу. — И как твои дела, брат?

— А что ты ожидаешь, брат? — тихо произнес Слиппер ядовитым тоном. — Ты сам отдал приказ.

— Решает совет Братства, а не я, — пробормотал Виспер. — Вини их, не меня.

— Ты был членом совета.

Виспер сел у окна, закрытого шелковой занавеской, и пожал плечами. У него скрипели кости.

— Это было для твоего же блага, брат, и для блага Братства. Ты ведь это понял? И, конечно, понимаешь это сейчас? — Виспер показал на подушку напротив себя. — Ты говоришь, что нашел это, — глухой голос с придыханием не мог скрыть нетерпения.

Слиппер тяжело опустился на подушку. Он обратил внимание, что ему не предложили ни еды, ни питья.

— Никакого должного приветствия, брат, — выразил недовольство он. — Я хочу гораздо лучшего отношения, чем это, — Слиппер рассмеялся. Это был смех мальчика-проказника. — Наверное, мне следует тебе теперь все рассказать, чтобы ты забрал Паутину, а меня отбросил в сторону?

— Ты должен мне все рассказать, чтобы закончилась твоя ссылка. Именно ты потерял Паутину, брат.

— Неправда!

— Это выяснил совет, поэтому это правда, брат, — сухие губы Виспера разомкнулись, и показались длинные зубы. — Но теперь ты ее снова нашел, так какая разница?

Слиппер откинулся на подушки.

— Я хочу должность, которая дает власть. Не в гареме. На этот раз настоящую. При дворе.

— Это можно сделать.

— Мой собственный дом. Не просто комнаты.

— Хорошо.

— Драгоценности. Вернуть мои старые драгоценности. У этой женщины, которая привела меня сюда, на пальце одно из моих колец! Я хочу, чтобы мне его вернули, все вернули и заплатили за все!

— Хорошо, хорошо, — ответил Виспер. — Все это и еще больше, — его огромные глаза горели. — Ты ее нашел?

— Да, — вздохнул Слиппер и устроился поудобнее.

Он подумал, не попросить ли попить, но на самом деле его переполняло нетерпение, как и Виспера. И поэтому, больше не откладывая, он стал рассказывать о Майе.

* * *

Солдаты Шахджи храпели на холодной земле во дворе форта, завернувшись в коричневые одеяла и напоминая огромную саранчу в коконах. Да Гама открыл глаза, как только начало светать. Звезды все еще оставались в небе на западе. Он откинул позаимствованное одеяло, встал и натянул тяжелые сапоги. Сырой утренний воздух был прохладным.

Да Гама обдумал свое положение. Он находился в пути вместе с Шахджи и его людьми уже почти неделю. Теперь ему казалось большой глупостью решение отправиться в Биджапур вместе с Шахджи. Ему следовало ехать одному.

Генерал Шахджи вместе с подчиненными совершал инспекторский объезд территорий, подвластных Биджапуру, и случайно спас караван. В тот вечер Да Гама сказал, что тоже собирается в Биджапур, и Шахджи предложил ему присоединиться к своей группе.

— Поезжай вместе с моими солдатами. Это займет несколько лишних дней, — сказал Шахджи. — Ты посетить несколько фортов вместе со мной, а потом приедешь в Биджапур отдохнувшим и в целости и сохранности.

Ему не требовалось добавлять, что Да Гама прибудет в сопровождении главнокомандующего. Это пойдет Да Гаме только на пользу. А сейчас ему требовалась вся помощь, которую только удастся получить.

Теперь они находились недалеко от Биджапура, всего в нескольких часах езды верхом. Они могут сегодня до него добраться. Да Гама начал беспокоиться. Ему не следовало откладывать приезд. Но он наслаждался отсрочкой, и это беспокоило его еще больше. Вместо того чтобы отвечать на вопросы и выслушивать гневные речи сеньора Викторио, Да Гама получал удовольствие от общества Шахджи и от непритязательной, но легкой жизни.

Конечно, Да Гама слышал про генерала Шахджи. Он знал, что это коварный, хитрый и яростный солдат, который когда-то был среди восставших, но заключил мирный договор, а потом стал главнокомандующим армиями Биджапура. Да Гама не ожидал, что человек с подобным прошлым будет таким циничным и одновременно таким дружелюбным, таким хорошим стратегом и одновременно хорошим тактиком. Было ясно, почему Шахджи сделали командующим, несмотря на то что он индус.

Когда они подъехали к первому форту, Да Гама попросил разрешения спать под открытым небом вместе с Шахджи и его людьми. Генерал вначале удивился, потом согласился.

— Настоящие солдаты ненавидят крышу над головой, — сказал ему Да Гама.

Лицо Шахджи сохранило бесстрастное выражение, но по его глазам было ясно: он считает, что нашел друга.

На следующее утро Да Гама уловил запах выпекающегося хлеба. Он принюхался, определил, откуда этот запах исходит, и пошел туда от спящих солдат. В нескольких ярдах за главной казармой находилась приземистая кирпичная кухня. При приближении Да Гамы дюжина серых ворон поднялась с земли, махая крыльями, и села на большое манговое дерево. Рыжая собачонка зарычала на подошедшего, но замолчала, когда Да Гама зарычал в ответ.

Он нырнул в низкую кухонную дверь и увидел нескольких женщин, работающих у небольшого очага. Они чистили лук и жарили овощи. В окно залетали ласточки и садились на низкие стропила. Одна из женщин подняла голову и бросила Да Гаме плоскую лепешку из тех, которые пекла. Он схватил ее на лету.

— Хочешь найти настоящего солдата — ищи кухню, — из темного угла ему улыбнулся Шахджи. — Масло здесь.

Да Гама уселся рядом с ним и вытянул вперед грязные сапоги. Он знал, что невежливо вытягивать ноги, но его это не волновало. Он был счастлив и не знал, когда в следующий раз будет испытывать то же чувство.

Боевым кинжалом Шахджи отрезал кусок масла с глиняной тарелки и намазал им лепешку Да Гамы.

— Не говори мне, что не любишь эту простую еду, — сказал Шахджи. — Я вижу, что любишь.

— Люблю, — рассмеялся Да Гама. — Какие у вас планы, генерал?

Шахджи оглядел его.

— Мы возвращаемся в Биджапур. Наша инспекторская проверка закончена, — Шахджи сделал паузу. — Ты начинаешь беспокоиться, Деога. Ты начинаешь сомневаться, правильно ли поступил, оставив молодого фаранга главным в Бельгауме.