Книга Долгий путь домой, страница 30 – Кара Колтер

– Нет, – тихо, но категорично произнес он. – Это ты перестань меня изводить. Ты думаешь, что любишь меня, потому что я тебя спас. Твое состояние близко к эйфории.

– Значит, эйфория у меня хроническая. Я ощущаю это обостренное чувство осознания между нами. Я становлюсь одержима тобой, как наркотиком.

– Знаешь, когда я впервые испытал подобное чувство, Кейси? – спросил он.

Она покачала головой. У нее было ощущение, что на самом деле она не хочет об этом слышать.

– В первый раз я испытал это чувство с тобой. В те дни в Нью-Йорке. Когда я должен был отправиться на первое задание.

Она уставилась на него. То есть это не было чувство волшебного единения между ним и ею? Это была бурная реакция перед отправкой на опасное задание?

– И кстати, ты в курсе, почему я снял президентский люкс в «Уолдорф-Астория»? Думаешь, я хотел, чтобы ты чувствовала себя особенной? Ты просто оказалась в нужном месте в нужное время. У меня завелись деньжата. Я должен был от них избавиться. Я должен был избавиться от этих денег после смерти отца. Страховая сумма. Деньги для пострадавших во время атаки 11 сентября. Я ненавидел эти деньги. Ненавидел их так же, как ненавидел слезы. Я не собирался становиться ничьей жертвой.

Кейси испытала шок. Тернер ее предал.

Ее глаза наполнились слезами.

Он холодно на нее смотрел.

– Да, именно так будет чувствовать себя женщина, которая оказалась до того глупа, что влюбилась в парня вроде меня. Жизнь, полная слез. Вот поэтому я ушел от тебя тем утром не попрощавшись. Я знал, что ты будешь плакать. И знал, что твои слезы ничего не изменят. Ты заслуживаешь лучшего. Ты заслуживаешь мужчину, который сможет выдержать твои слезы и будет относиться к тебе с нежностью. Ты заслуживаешь мужчину, который не боится праздновать Рождество. Ты заслуживаешь мужчину, который может спать со спокойной совестью и не боится своих снов. Я тебе не подхожу. На плите стоит суп. Он еще теплый. Поешь немного. – Произнеся эти слова, Тернер отвернулся и начал одеваться.

– Не смей оставлять меня здесь одну!

– Я вернусь в течение получаса.

Но Кейси догадалась, что Тернер не вернется. Не оглядываясь, он вышел за дверь.

Собака вылезла из-под одеяла, которым ее укрыл Тернер, подошла и энергично поскреблась в дверь. А потом Харпер сделала то, что хотелось сделать Кейси. Собака завыла, будто ей разбили сердце.

Тернер не вернулся.

За Кейси пришли Рик, Эмили и Андреа. Кейси было неудобно лежать голышом, закатанной в одеяло. Но Рик был профессиональным пожарным, а ее подруги не проявляли ничего, кроме нежной заботы.

Кейси была слишком растерянной, чтобы притвориться, что ей все равно.

– Где Тернер?

– Он уехал. Его брат прислал ему срочное сообщение на мобильный, – сказала Эмили.

– Но он вернется на торжество?

– Коул сказал, что Тернер никогда его не подводил, – ответила Эмили. – Но…

Она пожала плечами и беспокойно посмотрела на Кейси.

– Но я не знаю. Он вернулся каким-то взъерошенным.

– Что здесь произошло? – прошептала Андреа.

– Ничего, – сказала Кейси встревоженным подругам. – Я провалилась под лед. Он спас мне жизнь. Конец истории.

Если их история действительно закончилась, как ей жить дальше? Не говоря уже о том, сколько ей придется приложить сил, чтобы не торчать на торжестве с кислой физиономией.

Кейси не хотелось ехать в гостиницу. Но Тернер уже почти подвел своих друзей. Кейси не могла подвести их тоже! Поэтому она осталась и украшала помещения. И пекла печенье. Она вымыла гостиницу до блеска. Она украшала елку и развешивала разноцветные гирлянды.

А ночью, мучаясь от бессонницы, Кейси шла к озеру и вставала на коньки.

Она училась кататься. Она старалась, падала, заставляла себя подняться и снова падала. И опять вставала.

И каким-то образом катание на коньках помогло ей примириться с жизнью.

В жизни и любви тоже так бывает: в какие-то моменты отдаешь все не колеблясь и паришь от радости по чернильно-черному небу, почти касаясь звезд рукой. А потом падаешь. Но не сдаешься. Отряхиваешься, стискиваешь зубы и пробуешь снова.

Именно этому Кейси хотела научить своего ребенка.

Ребенок, которого она действительно готова воспитать.

Поразмышляв о своей жизни, Кейси решила, что жила слишком безопасно. Ее подружки правы. Она торчала в пыльной старой лаборатории, потому что там были определенные правила. Потому что такая работа делала ее жизнь предсказуемой. А что она сделала, чтобы оживить свое существование? Уроки каллиграфии? Йога? Себастьян? Какая глупость.

Кейси нужно кататься на коньках. И подниматься в горы. И прыгать с парашютом. Ей нужно любить, ничего не боясь.

Она приехала в гостиницу, чтобы найти то, что искала всю жизнь, – рождественское чудо.

Ее чудо с треском провалилось под лед – Кейси внезапно осознала, что жизнь можно потерять в мгновение ока. Нет времени на жалость к себе. Или на то, чтобы искать безопасное существование.

Жизнь не дает никаких обещаний. В ней есть место потери и горю.

Но в жизни, как в катании на коньках: если ты падаешь и позволяешь падению запугать тебя, то лишаешься радости. Кейси радовалась тому, что выяснила отношения с Тернером. Она была рада, что рискнула. Она поняла: падение или разочарование даст стимул двигаться вперед.

Если бы она вообще не рисковала, то тогда действительно бы погибла. С каждой минутой ее жизнь становилась все скучнее, пока она пыталась бы сделать ее надежнее и безопаснее.

Кейси не чувствовала себя сломленной отказом Тернера. Она не переживала так, как после расставания с Себастьяном. Она осознала: проблема в Тернере, а не в ней. Она рискнула, и влюбилась в Тернера, и, черт побери, ощущает себя по-настоящему живой.

Катаясь по озеру в одиночестве, она думала о том, как провалилась под лед, провела ночь в коттедже и получила подарок, который так долго ждала.

Теперь она знала: все будет в порядке. Что бы ни произошло.

Как бы ни поступила ее мать. Независимо от того, что произойдет у Эмили и Коула в будущем или у Андреа и Рика. Кейси справится. Наплевать, как решил поступить Тернер. Она будет жить дальше.

Ее удивительная судьба дала ей все возможности, чтобы жить ярко и полноценно.

В канун Рождества, когда Кейси заканчивала наряжать снеговиков, она испытывала одновременно чувство потери и радость – как обычно и бывает в жизни. Надев снеговикам цилиндры и галстуки, она немного всплакнула, вспомнив, как веселилась на снегу вместе с Тернером.

А потом она позволила себе улыбнуться, глядя, до чего очаровательные получились снеговики. Как хорошо, что ей удалось сделать что-то полезное для предстоящего торжества подруги.