Книга Хатшепсут. Дочь Солнца, страница 17 – Элоиза Джарвис Мак-Гроу

Он вяло улыбнулся ей и отвесил шутовской поклон.

— Клянусь моим Ка, — воскликнул он, — это же сама Хатор! Откуда ты взялась, красотка?

— Ты обращаешься ко мне? — раздался ответ.

Он огляделся по сторонам и пожал плечами.

— Я не вижу больше никого, кто мог бы привлечь моё внимание. — Он удобно расположился рядом. Девушка была не столь хорошенькой, как та маленькая корзинщица, и уж совсем не могла сравниться с любовницей Верховного жреца. Его оценивающий взгляд прошёлся по нежной шее и крепким юным грудям. Вино подсказывало, что её ни в коем случае нельзя было назвать непривлекательной. Полагаю, ты назовёшь своё имя, — предложил он. — Это позволит избежать неловкости.

К его изумлению, девушка рассмеялась.

— Я обойдусь тем именем, которое ты уже назвал.

— Хатор? Это подходит тебе, хотя я ещё никогда не встречал такую грязную богиню. Может быть, Вашу Божественность истоптали ваши священные стада?

— Нечто в этом роде.

Он откинулся на стену, удивлённо взглянув на собеседницу.

— Тебя не назовёшь разговорчивой. Ты что же, хочешь погубить нашу беседу в самом зародыше?

— Пожалуй, и мне пора задать несколько вопросов, — сухо бросила она.

— Конечно. С чего начнём?

— С непонятных действий, которые ты совершал последние полчаса. Я наблюдала за тобой, и мне показалось, что тебя очень интересует этот храм.

— Действительно, интересует, — подтвердил Сенмут.

— Почему же?

— Я — нечто вроде архитектора. У этого храма есть секрет, который мог бы иметь для меня огромное значение. И я пытаюсь его разгадать.

— С помощью измерений и царапания на песке?

Она и впрямь наблюдала за ним.

— Этот секрет как-то связан с пропорциями, — объяснил он, — но ты не поймёшь этого, малышка. Это слово архитекторов.

— Может, и я пойму? Мой отец в своё время построил несколько зданий, а я смотрела, как его архитекторы работают со своими планами.

— Твой отец богат? — удивлённо спросил Сенмут. Она показалась ему дочерью лавочника или, возможно, служанкой — должно быть, из-за одежды.

Она, не отводя глаз, разглядывала свои руки.

— Это были только пристройки, но работа показалась мне интересной.

— Держу пари, что ты тоже показалась, архитекторам интересной, — заметил он с улыбкой. Девушка всё больше и больше привлекала его. Её нос, изогнутый красивой дугой, выглядел высокомерным. Лицо украшали нежные скулы и ноздри. На первый взгляд оно показалось плосковатым, но постоянно меняющееся выражение наполняло его скрытой прелестью. Возможно, очаровывала её манера двигаться — то, как она дотрагивалась до головы, откидывала назад волосы или холодно глядела на него большими тёмными глазами с удивительно красивыми веками. Неясно было, что порождало эту прелесть, но она отодвигала в тень яркие прелести корзинщицы.

— Если они и находили меня интересной, то не показывали этого, — сказала девушка. — Думаю, что на самом деле они считали меня помехой. Но тем не менее я наблюдала за ними. И прекрасно знаю, что ты называешь «пропорциями». А теперь объясни мне, что это за секрет.

— Если бы я мог это сделать, то никакого секрета не было бы. Как раз этого я не могу объяснить, почему храм Неб-Хепет-Ра самый красивый в Египте.

— Ты так думаешь? — удивлённо спросила она.

— Ну конечно!

— Красивее, чем великий храм Амона в Фивах?

— Определённо!

Девушка поднялась и подошла к открытому выходу из кумирни, двигаясь с гибкой смелой грацией, вновь привлёкшей его внимание. Опершись руками о кирпичи, она рассматривала храм.

— Отсюда не видно того, о чём я говорю, — подсказал Сенмут. — Просто закрой глаза и представь его таким, как видишь, подъезжая по пустыне. Низкий и длинный, с колоннами белыми, как слоновая кость, на фоне скал.

Девушка бросила на него любопытный взгляд и последовала совету, в то время как Сенмут восхищался её ресницами.

— Белые, по сравнению со своими собственными тенями, — вдруг сказала она.

— Прошу прощения?

— Колонны выделяются на фоне тени от порталов, что за ними, а не на фоне скал. Если бы фоном им служил этот грубый жёлтый камень, то красота была бы утеряна. Их форма отображается так отчётливо только благодаря глубокой тени.

— Правда. «На фоне скал» — это лишь фигура речи.

Конечно, фон создаёт тень... — Внезапно заколебавшись, он потёр подбородок.

Её слова что-то подсказывали, но он никак не мог уловить смысла подсказки. Тени, колонны...

— Думаю, что я знаю твой секрет, — сказала она, вернувшись на скамейку. — Всё дело в простоте. Глаз видит форму храма, а не его украшения. Даже эти огромные статуи Хатор, вырастающие из фасада, имеют такие простые очертания, что их величина не подавляет остальное.

— Ты умница, малышка! — Сенмут был поражён тем, насколько быстро и легко она поняла суть дела. — Действительно, детали подчинены общей задаче, но такое встречается и в других храмах, а они всё равно выглядят массивными, придавленными к земле. Возьмём, например, пилоны [49] южных ворот храма Амона.

— Да, это верно, — задумчиво произнесла она. — Храм Амона не обладает этим воздушным изяществом... и кроме того, разве это требуется от обители Сильного Быка?

Её точка зрения была хорошо обоснована. Сенмут, задетый за живое, пустился в спор, временами забывая, что разговаривает не с архитектором.

— Это верно, но разве нет другого пути для того, чтобы продемонстрировать величие, кроме умножения размера и тяжести, установки колонн, столь гигантских, что человек чувствует себя муравьём пред мощью бога? Я не вижу причины, почему почтение к Амону и красавице Хатор нельзя выразить, создав лёгкий и стройный храм.

— Лёгкость, стройность, изящество, простота, — произнесла девушка. — Несомненно, твой секрет заключается в сумме этих качеств.

Он потряс головой, возвращаясь к прерванному изучению храма.

— Конечно, на первый взгляд это очень просто! Как домик, который ребёнок строит из кубиков. Горизонтальные террасы, вертикальные колонны — их сочетание порождает эту гармонию, а скаты на заднем плане усиливают её! Без сомнения, в этом заключается часть обаяния храма, но ведь многие храмы подобным образом сочетаются с фоном. Секрет не в этом. Нет, это не твоя сумма. Это нечто, не связанное со всем остальным... Взять, к примеру, лотос, малышка. Его форма, его цвет, его лепестки и листья — всё красиво. Но он не будет лотосом без своего аромата, который нельзя ни увидеть, ни потрогать. Вот этот аромат я и ищу.