Книга Изабелла I. Крест королевы, страница 4 – Лоренс Шуновер

— Куда?

— В Вальядолид ко двору. Неделю назад прибыл эскорт и увёз их. — Дон Педро сплюнул. — Капитан сказал: «Вот прекрасная красная роза, чтобы составить компанию белой розе», — и ущипнул Беатрис за щёку, мою Беатрис, которой никогда прежде не касалась рука мужчины. Какой позор! Но я ничего не мог поделать. Затем они все ускакали, весь этот шумный сверкающий караван в длинных плащах. Там были даже знатные мавры в цветных тюрбанах.

— Спокойно, дон Педро. — Брату Томасу показалось, что стражник подозрительно посматривает на коменданта; он мог быть шпионом, хотя чьим, брат Томас мог только догадываться. — Мы лучше поговорим наедине.

— Мне безразлично, что теперь может случиться.

— Вдовствующей королеве небезразлично.

— Увы, бедная королева уже ни о чём не беспокоится.

— Она умерла?

— Хуже.

— Что это значит, мой друг?

Всё разъяснилось в личных апартаментах коменданта, вдали от подозрительных глаз и подслушивающих ушей...

Неделю назад герольд подскакал к воротам и важно потребовал впустить его. Затем в присутствии коменданта, вдовствующей королевы, детей и гарнизона крепости он развернул свиток, исписанный фиолетовыми и красными чернилами, и прочитал:

— «Я, король! Да будет вам известно, что милостью Божьей в прошлый вторник королева, дона Хуана, наша дорогая и возлюбленная супруга, разрешилась от бремени и на свет появилась девочка, Хуана, инфанта Испании и наследница нашей короны, короны Кастилии и Леона и всех городов, поместий, титулов и почестей, прилагаемых к этому. Всё это признано кортесами и подтверждено герцогами, князьями, маркизами, лордами и другими знатными персонами семнадцати городов, составляющими вышеназванные кортесы этих наших территорий. И этим мы ставим вас в известность, чтобы вы вместе с нами могли возблагодарить Бога и соединиться с нами в радости и засвидетельствовать почтение и преданность вышеназванной принцессе Хуане, нашей дочери и наследнице. Я, король».

Сразу же вслед за герольдом прибыл эскорт, так как Генрих IV Бессильный, наконец-то опровергнув насмешливый титул, под которым его так долго знали, не терял времени. Дон Альфонсо, переставший быть наследником, и его сестра Изабелла должны публично появиться в Вальядолиде и засвидетельствовать преданность новой инфанте, чтобы ни у кого не оставалось сомнений, что дети вдовствующей королевы теперь исключены из списка наследников. Далее, согласно воле короля, как заявил капитан эскорта, они должны постоянно жить при дворе. «Там, — сказал король, — их образование будет более полным».

— В этом нет никакого сомнения, — печально сказал брат Томас, — и их благополучие будет обеспечено самим королём, которому «все лояльные подданные должны отдавать честь как Генриху Либеральному» согласно словам капитана.

— Либеральный во всех смыслах, — пробурчат Бобадилла, — вы знаете, преподобный приор, что болтают в отношении принцессы Хуаны, которую он так опрометчиво называет своей дочерью?

— Я не допускаю никаких слухов в своём монастыре, дон Педро.

— Поговаривают, — объяснил комендант, понижая голос и оглядываясь, — что принцесса Хуана на самом деле вовсе не дочь короля. У королевы есть любовник, тот самый красавчик капитан, который возглавлял эскорт, дон Белтран де да Гуэва, и который ущипнул Беатрис за щёку. Уже есть люди при дворе, которые называют новую наследницу ла Белтранеха, дочь дона Белтрана, хотя, конечно, они не осмеливаются произносить это громко.

— Но вы же об этом услышали?

— От одного из мавров.

— Мать должна знать отца своего ребёнка, — сказал брат Томас. — Что же отвечает королева на эти сплетни?

— О, королева... Что она может сказать? Она, комкано, утверждает, что отец девочки король Генрих с помощью одною безнравственного поступка, без сомнения приятного для обоих его участников, она заставила умолкнуть все сплетни о короле и значительно укрепила свою власть, так как каждая королева становится сильнее, когда у неё появляется наследник или наследница. Стало быть, у королевы есть резоны говорить, нет, кричать о том, что отец новорождённой принцессы король.

— А король?

— Вполне доволен.

— Не испытывает ревности к дону Белтрану?

— Напротив. Он делает всё возможное, чтобы оказать ему почести. Сразу же после того как королева родила, он, к вашему сведению, наградил дона Белтрана новым титулом — графа Ледесма. Так было провозглашено. — Комендант ухмыльнулся.

Но брат Томас и бровью не повёл. Он думал:

«Бедная Испания! Эта святая земля когда-то гордилась тем, что была колыбелью христианских добродетелей! Родина рыцарских орденов Компостелла, Калатрава, Алькантара, воинственные кабальеро — члены этих орденов считали наивысшей честью погибнуть в борьбе с маврами и получить ореол мученика в раю! Короли прозывались «отважными», «мудрыми», «добрыми», а один — даже «святым»! Бедная Испания! Как она могла пасть так низко, что её короля заклеймили подобным образом — назвали Бессильным! И не только сплетни подтверждали этот эпитет, он не мог бы вступить в брак со своей нынешней легкомысленной женой, если бы церковь не расторгла первый брак по причине его импотенции. Никто тогда не сомневался в том, чья это вина. Испания начала переживать трудные времена, когда испанский король стал общаться с врагами и пригласил язычников-мавров к своему двору для придания ему элегантности».

— В кавалькаде были и молодые женщины, ваше преподобие, все весёлые и смеющиеся, дерзкие и красивые, верхом на маленьких белых мулах, малиновые попоны которых были украшены золотом. На них были низко вырезанные платья без рукавов, демонстрировавшие обнажённые руки; некоторые стягивали грудь кожаными ремешками от арбалетов, так что шёлк облегал их как кожа; другие брали взаймы у мавров тюрбаны и с гордостью демонстрировали их; некоторые без всякого стыда оставались с непокрытой головой; у одной была шпага, другая заткнула кинжал за плотно облегающий пояс; все красили губы и ресницы, и — вы не поверите, — когда задувал ветер и приподнимал их юбки, совсем короткие, я видел их голые бедра, тоже раскрашенные. Украшения используются на всём теле! И что будет с моим ребёнком?

— Что будет с Испанией, где при дворе творятся такие безобразия?

Комендант промолчал.

— А как вдовствующая королева, у которой так безжалостно отняли детей?

— Я боюсь, что она сошла с ума, — отвечал комендант. — Она всегда была склонна к меланхолии, и в её голове что-то произошло, когда на неё свалилась эта новая напасть. Она всё время сидит в тёмном углу комнаты, глядя прямо перед собой, и не разговаривает ни с кем.

— Позвольте мне повидать её, дон Педро.

— Это бесполезно, брат Томас. Дон Белтран видел её и долго с ней говорил. Но после этого он сказал мне: «Бесполезно просить королеву принести присягу на верность, она не понимает, что делает». Поэтому-то они и оставили её здесь.