Онлайн книга «Сиротка. Дыхание ветра»
У нее перехватило дыхание, она не могла говорить, но Тошан, не замечая этого, быстро ответил: — Да нет, я не чувствую холода. Мне ужасно не хватает тебя и детей, моя дорогая. Я здесь, выкладываюсь изо всех сил, а ночью валюсь в койку, как подкошенный, и тут же засыпаю. Подготовка проходит намного тяжелее, чем я думал. Ты можешь гордиться своим мужем, я здесь считаюсь одним из самых выносливых. Мы должны уметь действовать в любой обстановке, ползать с грузом, вести рукопашный бой, владеть ножом и уметь применять различное огнестрельное оружие. Стоило пойти в армию только ради того, чтобы увидеть, какой прогресс произошел в этой области. А самолеты, Эрмин, видела бы ты эти самолеты! Она слушала, качая головой, со странным ощущением, что ее муж находится на какой-то другой планете, в совсем другом мире. — Ну а я, — сказала она, когда он замолчал, — сижу с детьми, разучиваю с ними рождественские песни, а сейчас вот собираемся совершить большую прогулку по поселку… — Крепко поцелуй их за меня, — прервал ее Тошан. — Я уверен, что ты отлично справляешься с этим. Извини, хочу кое о чем тебя попросить, это довольно срочно! Не могла бы ты прислать мне какую-нибудь свою фотографию в сценическом костюме и подписать ее Жанне и Амели. Эти дамы — жена и мать одного из офицеров пехотной роты, то бишь моей роты. Они видели тебя в какой-то опере в Капитолии. Благодаря тебе я быстро продвинусь по службе. Как только я сказал, что ты моя жена, мне начали расточать улыбки и комплименты. — И пошутил: — Снимешься в каком-нибудь фильме — и я сразу стану полковником! А еще мне пришлось проучить одного типа, Шарля Лафлеша, которому, во-первых, не понравился цвет моей кожи, а во-вторых, то, что я пользуюсь здесь авторитетом. Польщенная Эрмин пообещала как можно скорее отправить письмо. Только она хотела сообщить ему, что ее родители в отъезде, а в Валь-Жальбере гостит Киона, как услышала: — Извини, дорогая, но я должен вешать трубку. Позвоню тебе при первой же возможности. Она различила какие-то восклицания и смех. Тошан, вероятно, был не один, поэтому был скуп на слова любви. — До свидания, — пробормотала она. — Я тебя люблю, до чего я тебя люблю! В ответ раздался щелчок. Чуть не плача от обиды, но все-таки довольная, Эрмин вернулась к детям в гостиную. «Надо было рассказать ему о том, что со мной случилось. Да нет, лучше пусть остается, как есть. В любом случае Тошан не сможет прийти мне на помощь. Я буду бороться без него и за него!» Валь-Жальбер, в тот же день, сразу после полудня Эрмин оделась практично и удобно: анорак с капюшоном, теплые брюки и меховые сапоги — и теперь проверяла, тепло ли одеты дети. — Надо взять снегоступы, — с улыбкой сказала она им. — Снега не так уж много, но улицы больше не расчищают, а в некоторых местах вообще не пройти. Мукки, надень шапку, ветер холодный. Лоранс, вот твои варежки, давайте живее! Киона ждала, смирно сидя на стуле в детской. На девочке был костюм, который носят маленькие индианки. Она настояла на том, чтобы надеть именно его. — Мимин, мамочка вшила в него амулеты, — объяснила она. — Они меня защищают, и я не должна выходить без них. — Понимаю, дорогая, — сказала ей Эрмин. — Не волнуйся, тебе очень идет этот костюм. Чувствовалось отсутствие Мадлен. Кормилица умела быть властной и непреклонной, когда речь шла о мытье или одевании. Но Эрмин не собиралась добиваться совершенства. Она еще раз осмотрела детей и осталась довольна. — В путь, малышня! — воскликнула она. — Мамочка, я уже совсем большой, — возразил Мукки. — Согласна, месье Жослин Дельбо! — пошутила она. — Ты еще не забыл, что тебя тоже зовут Жослин, как твоего дедушку? Мукки выслушал это сообщение с гордым видом. Прибежала озабоченная, раскрасневшаяся Мирей. — Будьте осторожны! Не заходите в дома на плато, — наставляла экономка. — Снежные бури повредили кровлю, так что там теперь очень опасно. Вот если бы Шарлотта пошла с вами! Но она уже уехала в Шамбор. — Мирей, на прогулке мне Шарлотта не нужна, и я не настолько безрассудна, чтобы подвергать детей риску, — отрезала Эрмин. — Мы пройдем по улицам до целлюлозной фабрики, и речи нет о том, чтобы заходить в эти старые дома. Приготовь нам вкусный полдник, а я тебе обещаю, что мы вернемся целыми и невредимыми. Веселый маленький отряд наконец оказался на крыльце. Яркое солнце освещало заснеженный пейзаж, усеивая его множеством серебристых блесток. Стоял сухой мороз, и в сочетании с чудесным зимним светом создавалось впечатление удивительной кристальной чистоты. — Сначала мы пойдем поздороваться с приходской школой, — объявила Эрмин. — Это очень красивое здание. Она еще не поведала детям горестную историю первых лет своей жизни. Когда она вспоминала те времена, то, главным образом, рассказывала о приятных событиях. Они подошли к широкому крыльцу с балконом, который поддерживали четыре внушительные колонны, и тогда она решила приоткрыть детям завесу над тайной. — Когда мне исполнился всего годик, у бабушки с дедушкой случились большие неприятности, — начала она. — И меня отдали монахиням, которые руководили этой школой. Ко всему прочему я была больна, но сестры меня выходили. Можно сказать, что приходская школа — это семья, в которой я выросла. Уже с шести лет я иногда пела на переменах, но была такой маленькой, что приходилось влезать на табуретку. — Мимин, а что ты пела? — спросила Киона. — Простые песенки, вроде «У светлого ручья», «У меня в табакерке отличный табак» или «Жаворонок, мой милый жаворонок». Подружки были в восторге и хлопали мне. Но мать-настоятельница отчитывала нас, если заставала за этим. А немного позже я выучила «Аве Мария». — А где была твоя комната? — спросила Мари. — Я жила на втором этаже, но своей комнаты у меня не было, а была только маленькая кроватка, которая стояла рядом с кроватью сестры Викторианны, послушницы. Послушница занимается приготовлением пищи и уборкой. Смотрите, вон из того окна, слева, зимой и летом я смотрела на этот пейзаж. И представьте себе, что внутри, на втором этаже, располагалась часовня. Я любила ходить туда и тайком молиться в одиночестве, а в мае сестры поручали мне собирать букеты цветов для украшения алтаря. Я могу похвастаться тем, что была одной из немногих воспитанниц школы, которые знали в ней каждый уголок. Я даже как-то утром поднялась на колоколенку, чтобы оттуда полюбоваться на поселок. Идемте дальше, по улице Сен-Жорж. Эрмин держала за руки близнецов, а Мукки взял за руку Киону. Так они оказались под окнами дома Маруа. Тут же выскочила Бетти, явно надеясь немного посудачить. — Вышли погулять! — воскликнула она. — И правильно сделали, погода прекрасная. Но, как утверждал Жозеф поутру, долго это не продлится. — Мы можем взять с собой Мари, — предложила Эрмин. |