Онлайн книга «Братья Берджесс»
Диана Додж продолжала гнуть свою линию. – То есть вы это мне хотите сказать? – Извините, – проговорил Зак в замешательстве. – Вы не могли бы повторить вопрос? – Вы знали, что в том доме часто собираются сомалийцы, но не знали, что это мечеть, место, где они молятся? Вы думали, что бросив туда свиную голову, вы никого не обидите? – Я очень жалею, что подошел к дверям. Я правда не хотел ничего плохого. – И вы считаете, что я в это поверю? Что судья в это поверит? Что поверят Абдикарим Ахмед и Мохаммед Хуссейн? Она взмахнула рукой, указывая на сидящих в зале сомалийцев. Зеленый жакет на секунду распахнулся, приоткрыв бежевое платье на маленькой груди. Встал Чарли. – Ваша честь… – Обвинитель, пожалуйста, перефразируйте вопрос. – Вы считаете, что мы в это поверим? Зак растерянно посмотрел на Чарли, тот практически незаметно кивнул. – Отвечайте на вопрос, мистер Олсон. – Я не хотел никого обидеть. – А знали ли вы – ну конечно, вы знали, что все это произошло в период Рамадана, самого священного времени для мусульман? Встал Чарли. – Протестую, это травля. – Переформулируйте вопрос. – Вы знали, что свиная голова выскользнула из ваших рук и укатилась в мечеть в священный месяц Рамадан? Диана Додж поправила на носу очки и опять сплела пальцы за спиной. – Нет, мэм. Я даже не знал, что такое Рамадан. – Распространялось ли ваше невежество на тот факт, что мусульмане считают свинью нечистым животным? – Извините. Я не понял вопроса. И так продолжалось долго, очень долго, пока Диана с Заком не покончила, и не пришла очередь Чарли снова задавать вопросы. Как и прежде, он обращался к подзащитному тихим и спокойным голосом. – Зак, до инцидента вы что-нибудь слышали о Рамадане? – Нет, сэр, не слышал. – А когда вы о нем узнали? – Уже потом, в газете прочитал. – Что вы почувствовали, когда узнали? – Протестую! Вопрос не имеет отношения к делу. – Ответ имеет прямое отношение к делу. Если моего клиента обвиняют в… – Я разрешаю вам ответить, мистер Олсон. Чарли повторил вопрос: – Что вы почувствовали, узнав, что это происшествие случилось во время Рамадана? – Мне стало очень стыдно. Я никого не хотел обидеть. Судья обратился к Чарли: – Это мы уже выяснили, переходим дальше. – Вы не знали, что в целях борьбы с коровьим бешенством позвоночных животных забивают особым образом? – Не знал. Я не знал, что у свиньи позвоночник не доходит до головы. Протестую!!! Диана Додж чуть ли не провизжала это. – А что вы планировали сделать со свиной головой, когда она оказалась в вашем распоряжении? – Хотел прикольнуться на Хэллоуин. Думал, может, на крыльцо посадить. – Ваша честь! Эти показания мы уже слышали! Как будто их правдоподобность с повторением может увеличиться! Диана Додж скорчила такую глумливую мину, что на месте судьи Боб оштрафовал бы ее за оскорбительное поведение. Но судья с ней согласился, и Заку наконец позволили сойти с кафедры. Красный, как рак, он сел рядом с Чарли. Объявили перерыв, судья удалился принимать решение. Боб снова отыскал глазами Маргарет Эставер. Потом вместе с Заком, Сьюзан и Чарли Тиббетсом вышел в маленькую комнатку, где подсудимому полагалось ждать вынесения вердикта. Они сидели там в полном молчании, только Сьюзан один раз спросила Зака, не нужно ли ему чего. Зак, не поднимая глаз, помотал головой. Потом в дверь постучали, и они вернулись в зал суда. Судья попросил Зака встать. Зак поднялся, щеки у него стали пунцовые, как помидоры, по лицу каплями катился пот. Судья объявил его виновным в нарушении гражданских прав: его действия содержали в себе угрозу насилия и нарушали право на свободу вероисповедания, гарантированное Пятой поправкой к Конституции. Ему запрещено подходить к мечети ближе чем на две мили, кроме как для встречи со своим адвокатом. Ему запрещено вступать в любые контакты с сомалийским сообществом. В случае нарушения этих запретов ему грозит штраф в размере пяти тысяч долларов и тюремное заключение на срок до одного года. Тут судья снял очки, посмотрел на Зака мягко (и от этого почти издевательски) и произнес: – Мистер Олсон, в настоящий момент в нашем штате подобные запреты действуют в отношении двухсот человек. Шестеро их нарушили. И все эти шестеро сейчас в тюрьме. – Он подался вперед, тыча в сторону Зака пальцем. – Так что если вы предстанете перед судом повторно, молодой человек, извольте прихватить зубную щетку. Больше вам ничего не понадобится. Объявляю заседание закрытым. Зак обернулся к матери. У Боба дрогнуло сердце. Он никогда не забудет испуг в глазах этого мальчишки. Как не забудет и Абдикарим. Маргарет Эставер ждала в коридоре, стоя в сторонке. Боб похлопал Зака по плечу. – Я скоро буду. Некоторое время они с Маргарет молча ехали по улицам Ширли-Фоллс, пока Боб наконец не заговорил: – Решение было принято еще до того, как заслушали показания. Диана Додж просто хотела его помучить. – Вы правы. Они ехали вдоль реки, по правую руку тянулись заброшенные здания старых фабрик. Над пустующими парковками раскинулось светло-серое небо. – И она делала это с удовольствием. Прямо наслаждалась процессом. Маргарет не ответила. Боб встретил ее обеспокоенный взгляд. – Вы сами видели, Зак несчастный парень. Под ногами валялись две пустые банки из-под газированой воды и скомканный бумажный пакет. Маргарет извинилась за беспорядок, когда Боб садился в ее машину. – Он умеет задеть за живое. – Маргарет свернула к муниципальному колледжу. – Не знаю, говорил ли вам Чарли… Я про Джима. – Про Джима? А при чем тут Джим? – Он тут многих обидел. Я знаю, он хотел помочь. Но он выступил так хорошо, что Дик Хартли на его фоне выглядел дураком. А хуже всего то, что Джим сразу ушел. – Джим всегда сразу уходит. – Ну… – Маргарет чуть пожала плечами. – В Мэне так не принято. – Ее волосы были собраны в свободный узел, и выпавшие из него пряди частично скрывали лицо. – Если вы помните, следом за ним выступал губернатор, он уже начинал говорить, когда Джим ушел, и это восприняли как знак неуважения. Я просто передаю вам, что слышала. – Маргарет притормозила перед знаком «стоп». – Ну и конечно, – добавила она тихо, – губернатор выступил не так красноречиво. |