Книга До свидания, Рим, страница 12 – Ники Пеллегрино

– Но я голодный, – жалобно сказал он. – Хочу гамбургер!

– Я тоже! – подала голос Коллин. Лицо у нее было все еще красное и мокрое от слез. – Надо позвонить по телефону, и еду принесут. Мама всегда так делает.

Я недоумевала, почему о детях некому позаботиться, раз уж мать больна. Кинозвездам ведь положено иметь целый штат прислуги, которая следит за тем, чтобы их дети всегда были накормлены, умыты, красиво одеты и готовы в любую минуту позировать перед фотоаппаратом. Где же няни, гувернантки и учителя? Что-то тут не так.

Я застыла в нерешительности. Дэймон снова захныкал, а у Коллин задрожали губы.

– Хотим есть! – хором канючили они.

Я сняла трубку. А что еще мне оставалось?

* * *

Я с удовлетворением оглядела комнату, где наконец-то воцарились тишина и порядок. Дети, умытые и повеселевшие, сидели за столом и мирно жевали заказанные мной гамбургеры. На мгновение я даже позволила себе забыть, что я тут делаю. Потом по мраморному полу застучали каблуки, в замке повернулся ключ, дверь люкса «Купола» распахнулась и на пороге возник великий Марио Ланца.

Я смотрела на него во все глаза, не в силах даже перевести дыхание, не то что заговорить. Находиться с ним в одной комнате, стоять так близко, быть частью его мира – все это казалось невероятным. Тихо, как мышка, я затаилась в углу и наблюдала за разворачивающейся передо мной сценой.

От улыбки, с которой Марио Ланца встречал поклонников, не осталось и следа. Волосы его были растрепаны, галстук небрежно ослаблен. Большими шагами он пересек комнату, снял с буфета графин, плеснул в стакан янтарно-желтой жидкости и залпом выпил. Потом взглянул на скорчившуюся на диване жену и нахмурил брови.

– Черт побери, Бетти, ну что опять случилось? – спросил Марио.

Она закрыла лицо руками и не ответила.

– Я же тебе сказал: нам надо ехать на прием к Бобу Эдвардсу. Там будет Уэлч, Роуланд, Столл и целая толпа журналистов. Не пойти мы не можем. – Он налил себе второй стакан. – Только посмотри на себя… тебе разве не пора к парикмахеру или кому там еще? Ты ведь меня не подведешь? Ну же, вставай!

– Гувернантка уволилась, – глухо проговорила Бетти, не отнимая рук от лица. – Мы поссорились, она развернулась и ушла. Я ни в чем не виновата – эта глупая девчонка не желала меня слушать.

Марио окинул меня взглядом и снова повернулся к жене.

– Если гувернантка ушла, то кто, черт побери, это? – Он махнул в мою сторону рукой со стаканом.

Бетти осторожно приподнялась на диване и посмотрела на меня:

– Не знаю. Она просто вошла и начала прибираться, потом накормила и успокоила детей – слава тебе господи! А то они не умолкали ни на минуту.

– Ее прислала администрация?

Марио осушил стакан и так небрежно швырнул его на стол, что он чудом не разбился.

– Я же сказала – понятия не имею, кто она такая. Наверное, ее прислали, потому что дети устроили такой тарарам. Может, кто-нибудь из постояльцев опять пожаловался на шум. А где ты, собственно, пропадал? В баре, конечно?

Дэймон, должно быть, почувствовал, что родители вот-вот поссорятся. Он обхватил ногу отца руками, потерся об нее лицом и попытался отвлечь его на себя.

– Папуля! Папуля!

Марио немного смягчился и спросил:

– Что такое? Что у вас тут стряслось?

Он нагнулся и взъерошил сыну волосы.

– Спагетти невкусные. Я не захотел их есть. А тетя купила мне гамбургер. – Дэймон махнул в мою сторону рукой.

– Это я ей объяснила, как заказать еду по телефону, – с гордостью добавила Коллин.

Наши глаза впервые встретились, и с минуту Марио Ланца не отрываясь глядел на меня. Он словно подмечал каждую деталь, от поношенных туфель до выбившихся из прически прядей. Еще никогда на меня не смотрели так пристально, и я невольно опустила взгляд.

– Вас прислало агентство? – спросил он по-итальянски.

– Простите, синьоре Ланца, простите, пожалуйста, – только и смогла выдавить я.

– Простить? За что?

– Я не гувернантка, – призналась я.

– Тогда кто же? – резко спросил он. – Вы работаете в отеле?

– Нет, синьоре. Я стояла в толпе у входа, когда вы приехали, а моя сестра спела для вас Be My Love, помните? У нее очень красивый голос.

Он нахмурился:

– Помнить-то помню. Но это не объясняет, что вы делаете у меня в номере.

– Я только пришла спросить, не согласитесь ли вы послушать сестру еще раз. Ей так хочется стать певицей…

– И вы просто взяли и вошли?

– Дверь была открыта… Ваш сын бегал по коридору… Я привела его в номер.

Он опустил взгляд на Дэймона.

– Это правда? Ты что же, хотел сбежать?

Мальчик кивнул.

– Мне не понравились спагетти.

– Эх ты, проказник! – Марио ласково улыбнулся сыну и опять взглянул на меня: – Спасибо, что привели его.

– Не за что, синьоре. Я сейчас уйду. Извините за вторжение.

Я двинулась было к дверям, но тут Бетти схватила Марио за руку.

– Не отпускай ее, – взмолилась она. – За ними больше некому присмотреть. Как мне идти с тобой на прием? Не могу же я бросить их одних!

– Боже, Бетти, эта девушка просто зашла сюда с улицы – без спросу! – Марио снова перешел на английский, но говорил медленно, и я улавливала общий смысл. – Мы понятия не имеем, кто она такая. Нельзя оставлять детей с первой встречной. Поговори с портье. Пусть найдет кого-нибудь на сегодня, а завтра позвонишь в агентство, и тебе пришлют новую гувернантку.

– Но она умеет обращаться с детьми гораздо лучше гувернанток из агентства. Марио, дорогой, пусть она останется!

– Я была бы рада помочь, – робко вставила я, не желая упустить такой шанс. – Я хорошо лажу с детьми и привыкла много работать.

– Конечно. – Все эти бытовые неурядицы явно начинали его раздражать. – Если хотите устроиться к нам гувернанткой, принесите обычные рекомендации. Отдадите их моей жене, и тогда она решит.

– Рекомендации? – растерянно переспросила я.

– Ну да. От врача, священника, бывшего работодателя или еще кого-нибудь в том же духе.

– Я не могу… – пробормотала я.

– Нет рекомендаций – нет и места. Иначе никак.

Марио Ланца потянулся к дверной ручке, и я поняла, что такой возможности мне больше не представится.

– Мне не к кому обратиться.

Его пальцы уже сомкнулись на ручке. Он вздохнул:

– Не понимаю, что тут такого сложного? Попросите семейного юриста или учителя – любого человека, который может за вас поручиться.