Книга День "Б", страница 40 – Вячеслав Бондаренко

Они медленно, наслаждаясь теплым летним вечером, пересекли сквер посреди площади и начали медленный спуск вниз, к реке.

— У меня есть для вас новости, пан Латушка, — проговорил священник голосом, похожим на шелест опавших листьев. — Относительно вашего предложения, сделанного еще в марте…

— Слушаю вас, святой отец, — подался вперед Латушка, стараясь не выдать волнения.

— Апостольский администратор в Минске и Могилеве монсеньор Рейнис просил передать, что Святой Престол в лице государственного секретаря монсеньора Мальони ответил согласием. При единственном, но очень важном условии.

— Каком?.. — Латушка затаил дыхание.

— При том условии, что независимая Белоруссия становится моноконфессиональной страной.

У Латушки отлегло от сердца. Сам он не верил ни в каких богов и чертей, и поэтому какой именно быть Белоруссии — православной или католической, — ему было глубоко наплевать.

— Это означает следующее, — продолжал монотонно говорить ксёндз, — все православные, протестантские, мусульманские и еврейские храмы подлежат немедленному закрытию, а принадлежащее этим конфессиям имущество — передаче католической церкви. Она получает контроль над духовным окормлением армии, над средними и высшими школами, над…

— Я понял вас, святой отец, — перебил Латушка. — И, со своей стороны, могу смело заявить, что подобное условие меня всецело устраивает.

На сухих губах священника вспыхнула довольная улыбка. Он проводил долгим взглядом легковой «Адлер» с номером СС, медленно взбиравшийся в гору.

— Прекрасно. Вы, пан Латушка, можете рассчитывать на всемерную поддержку Святого Престола. Независимая Белоруссия будет немедленно признана Ватиканом.

— Торжественно обещаю вам, что первым дипломатическим документом, который подпишет наш министр иностранных дел, станет конкордат, — вежливо проговорил Латушка, — а папский нунций будет дуайеном дипломатического корпуса.

— Возникает еще один вопрос, — сказал священник. — К какой вы лично принадлежите конфессии? Надеюсь, католик?

— Я не буду вас обманывать, святой отец, — улыбнулся Латушка, — я всегда был равнодушен к религии в любой ее форме. Крестили меня в католическом храме, я прошел конфирмацию… Но не более того.

Ксёндз покачал головой.

— Это очень плохо. Согласитесь, что когда во главе католического государства стоит человек, равнодушный к религии — это выглядит странновато…

— Согласен, святой отец, — поморщился Латушка, — странновато, но… не более того. И я ведь все-таки католик, не забывайте об этом!

— Плохой католик, — сухо обронил ксёндз.

— Не беспокойтесь, во время официальных церемоний я буду хорошим. Как говорят французы, Париж стоит мессы…

Священник, поколебавшись, согласно кивнул и сказал:

— Ну что же, давайте в таком случае перейдем к обсуждению деталей.

— Ранним утром 2 или 3 июля, точную дату вам сообщат позднее, я направлюсь в центр, к костёлу, — заговорил Латушка, — где приму торжественную присягу президента Белоруссии. Это придаст моему вступлению в должность необходимую легитимность. Вы должны будете благословить меня…

— Я никому ничего не должен, пан Латушка, — холодно перебил ксёндз. — Это вам что-то нужно от меня…

— Прошу простить, святой отец, но ведь соглашение между нами достигнуто? — раздраженно спросил Латушка. — К чему тогда экивоки? Я предлагаю вам сделку. Или вас уже не прельщает перспектива иметь единственную полностью католическую страну в Европе? Даже оплоты католицизма — Италия, Испания, Португалия и Польша — допускают на своей территории существование храмов иных вер. Здесь же вы получите все, вплоть до последней деревянной церквушки в отдаленной деревне!.. К тому же, — вкрадчиво продолжил Латушка, — Святой Престол наверняка оценит ваши личные заслуги в деле приобщения Белоруссии к истинной вере…

Священник поджал тонкие губы и замолчал.

— Отлично, — продолжил Латушка, — будем считать, что я убедил вас.

— Кто обеспечит мою безопасность? — неожиданно поинтересовался ксёндз. — Второго июля нацисты все еще будут в городе. Или вы думаете, что они спокойно будут стоять и смотреть на богослужение в костёле?.. Вы же прекрасно знаете, что эти враги веры Христовой разрешают служить в Минске только русским и белорусским священникам!.. Или вы не в курсе, что минские католики вынуждены странствовать за девяносто километров, в Пинскую епархию, чтобы иметь возможность исповедаться у ксёндза там?..

— Вашу безопасность обеспечат парни из моей охраны, — решительно сказал Латушка. На самом деле он и сам толком не знал, как провести католическую мессу при немцах, но надеялся, что эта ситуация как-нибудь разрешится. — В конце концов, скажете нацистам, что молитесь за их победу над безбожными русскими.

Ксёндз кивнул без всякого энтузиазма. Похоже, довод его не убедил.

— После церемонии присяги я появлюсь перед храмом, где уже будет находиться восторженная толпа горожан, — продолжал Латушка. — Ваша обязанность — обеспечить эту толпу.

— То есть? — изумился ксёндз.

— То есть созвать на площадь перед храмом всех прихожан костёла. А еще лучше — всех католиков Минска. Сколько в городе католиков? — деловито спросил Латушка.

Ксёндз задумался.

— Не все из них прихожане нашего храма. Но в целом, думаю, около семнадцати тысяч человек.

— Прекрасно, — повеселел Латушка, — семнадцать тысяч — это уже впечатляет. Это не тысяча «делегатов» на конгрессе! Это народ!.. Как часто бывало в истории, что умело направляемая толпа вершит исторические события!.. Мои люди сделают убедительные фотоснимки… Собрать эту толпу легко — вам нужно всего-навсего оповестить минских католиков о первом свободном богослужении в храме.

— Простите, — вежливо перебил ксёндз, — а что вы планируете делать дальше? После того как инсценировка закончится?

Латушку покоробило слово «инсценировка», но он взял себя в руки и пожал плечами:

— После этого мне, видимо, придется на какое-то время уйти в подполье… Покидать Минск было бы актом слабости с моей стороны. В случае неудачи вы согласитесь предоставить мне убежище, ведь правда?..

Ксёндз скривил тонкие губы.

— Пану следовало бы прежде всего надеяться на собственные силы. Политик, который рассчитывает на других, проигрывает.

— Но умный политик всегда заручается поддержкой сильных союзников, — возразил Латушка.

— Православная церковь в данный момент куда более сильна и влиятельна здесь, чем католическая, — прищурился ксёндз. — У нее никто не отбирал храмы, напротив, нацисты открывали их!

— Православная церковь запятнала себя как сотрудничеством с нацистами, так и поддержкой большевиков, — улыбнулся Латушка. — А о вкладе Его Святейшества папы Римского Пия XII в борьбу с безбожием в лице Гитлера и Сталина знает весь мир.