Книга Пантера: время делать ставки, страница 91 – Наталья Корнилова

— Ну что так волнуешься, глупая? Сама ведь хотела. Не ногу же тебе отрезаем, в конце концов.

«Ногу — это, значит, Сереброву, — лихорадочно мелькнуло в голове. — Одноногий… Сильвер…»

Из палаты вышли все, кроме Сенникова и ассистентки, хрупкой девушки в голубоватом халате. Я напряглась и приготовилась сделать то, что давно уже просчитала в мозгу… но в этот момент за дверями палаты послышались громкие голоса, и я, холодея, услышала:

— Где Сенников?

— Никак нельзя к нему, — услышала я голос охранника, который привел меня, — он занят. У него важная операция. Немедленно покиньте предоперационный покой.

— Да мне его на секунду! — услышала я громкий голос Звягина. — На пару слов, и все!

— Никак нельзя.

— Да ты че, меня не помнишь, что ли? Тут мой папик работал! Доктор Звягин. Ты че, совсем, что ли? Тебя ж попрут, если будешь упираться, барбос!

Тишина. Под каблуками заскрипел паркет. Потом голос охранника куда менее уверенно произнес:

— Покиньте помещение. Идет операция. Что за шутки…

— Вы, мужчина, не поняли, — послышался низкий голос Камиллы, — у нас мало времени. Я вообще только что с похорон мужа, так что мне не до шуток, как вы только что сказали.

Я затрепыхалась в кресле и пробормотала, капризно кривя губы:

— Боря, скажи им, чтобы они не орали! Мне и так хреново… ну что им надо! Боря… пошли ассистентку, чтобы они…

— Да я сам! — отмахнулся Сенников и крупными шагами пошел к двери. Он распахнул ее и рявкнул отрывистым баритоном, которого я никак не ожидала от этого мягкого и деликатного человека: — Господа, немедленно покиньте помещение! Идет операция, и я не могу рисковать здоровьем пациента.

— Боря, да ты что… — начал было Звягин, но Сенников сказал, что он освободится только после операции, и резко захлопнул дверь. Я слышала, как ругался Звягин, а потом донесся голос Камиллы:

— Мы посидим там, в коридоре, в креслах. Скажите там доктору, что мы его ждем сразу после его гребаной операции. Пока, мужчинка.

— Безобразие, — ровным голосом сказал Сенников. — Клиника отпускает такие деньги на службу безопасности, а покоя нет и во время операции. Правда, он, как ты слышала, сын рекомендованного тебе доктора Звягина. Весьма кстати: вот и передашь ему то, что тебе, по твоим словам, велел вручить Игорю Викентьевичу милый мужчина, катавший тебя на верблюде. Но на сегодня достаточно лирики. Простите меня за причиненные неудобства, — перешел он на деловой тон. — Ассистент, анестезию!

И в его руке появился шприц.

— Совершенно не больно, — приговаривал Сенников, выпячивая нижнюю губу, — совершенно не…

— Доктор, — выговорила я нежным голоском, — а вы уверены, что они ушли? Звягин и с ним…

— Да, конечно, — с некоторым оттенком удивления произнес Сенников.

— А охранник?

— Да не волнуйтесь вы так, честное слово. Нас никто не побеспокоит. Один укол, и все пробле…

— Не надо этого, — прошептала я и вдруг рывком поднялась из кресла, неуловимо быстрым движением выхватив у ассистентки шприц с анестезией.

Она не успела даже пикнуть, как я ввела ей все содержимое шприца. Ассистентка несколько секунд стояла, как оглушенная сильным ударом по голове, а потом начала заваливаться. Я успела подхватить ее на самом излете падения и уложить на пол.

Не то она действительно стукнулась бы головой…

* * *

— Не надо этого, — повторила я, глядя на окаменевшего доктора Сенникова, — спокойно! Наконец-то мы с тобой, Боря, оказались в сугубо интимной обстановке, когда никто не мешает нам поговорить. Ты же сам упоминал, что на время операции никто не посмеет заглянуть в это крыло здания. Если не считать таких наглых индивидов, как этот твой Звягин.

Только после того, как я произнесла — весьма ровным тоном — всю эту довольно длинную речь, доктор Сенников наконец пришел в себя. Правда, тут он повел себя далеко не лучшим образом — раскрыл рот и хотел было закричать. Я достала его длинным выпадом. Прямой удар под ребра сбил ему дыхание, и вместо громозвучного рыка, на который, как я недавно узнала, доктор Борис Сенников был вполне способен, у него вырвался только сдавленный стон.

Следующим движением я прихватила его за шею и нажала ногтями под подбородок так, что он мотнул головой от боли: ногти чуть вошли в кожу.

— Не надо резких движений, Боря, — предупредила я, — эти ноготочки не тупее твоего скальпеля. Изготовлены по спецзаказу, при желании можно пробивать тонкое листовое железо, если умеючи. Так что твою кожицу снимут, как шкурку у мандарина. Не хочу быть с тобой грубой, Сенников. Просто другого выхода не было.

— Что тебе… надо? — прохрипел он. — Ты… кто?..

— Ты меня не знаешь, и этого достаточно. В общем, так, Боря: читала я твои показания по делу об убийстве доктора Звягина и поняла, что темнишь ты недаром. Это ментам можно лапшу на уши вешать, у них плановое хозяйство. А мне не надо.

— Ты… от кого?

— А тебе от кого надо? Ты вообще ушлый парень. Вопросы еще задаешь, хотя тебе не о том сейчас думать следует. В общем, сядь, — и я с силой толкнула его на кушетку, — и не вздумай даже пикнуть. А то придется подрезать тебе голосовые связки. Вот так.

И я полоснула рукой по кожаному чехлу кушетки, отчего тот рассадился надвое. Доктор Сенников оторопело посмотрел на это и тут же получил в лоб первый вопрос:

— Кто был тот человек, что проходил лечение у доктора Звягина с конца мая по двенадцатое июня этого года?

— Да я уже…

— Только не надо говорить, что ты уже все рассказал на следствии. Я читала твои показания. Отписка. Даже не понимаю, как тебе могли поверить. Например, ты утверждаешь, что никогда не видел лица того человека, хотя ассистировал доктору во время операции, а потом говоришь, что пациенту подправляли нос. Хотя есть мнение, что ему была произведена кардинальная корректировка внешности.

— Я говорил правду…

— В самом деле? Ну ладно. Если не я, так другие спросят. Кстати, Сенников, тебе было известно, что Игорь Викентьевич Звягин в свое время подавался в криминал и в середине девяностых был известен там как Доктор? Глава крепкой такой бандитской группировки. Это потом он стал солидным человеком. Но это ему не помогло.

— Я… я ничего не знал. Это… это провокация.

— Да? Провокация? Я вообще удивляюсь, как ты до сих пор жив. Тот человек убирает свидетелей, понимаешь? А ты — не просто свидетель, ты ассистент при операции, которую делали тому человеку. Он может убрать тебя в любой момент, а ты его прикрываешь. Вот смотри, — я порылась под халатиком и вынула конверт с несколькими фотографиями. — Смотри. Вот фото, где Звягин сфотографирован с неким Серебровым. Этот Серебров — известный московский авторитет Сильвер. Так вот, не далее как шестнадцатого сентября Серебров убит. Фото прилагается.