Онлайн книга «Горькая радость»
Чарлз долго молчал, глядя на жену, которую он любил, но не мог понять. — Ты вернешься в нашу спальню? — наконец со вздохом спросил он. — Нет, не думаю. Внутри него разверзлась пустота. — Все кончено? — Я этого не сказала. Я, как царица Александра, очень люблю свой лиловый будуар. Это мое маленькое королевство в твоем огромном дворце. Если ты надумаешь прийти ко мне, добро пожаловать в мою постель, но только чтобы заняться сексом. Спать с тобой в одной спальне я больше не буду. И не смей вторгаться в мое царство. Оно мое и только мое. Мне двадцать четыре года, и я хочу самостоятельности. Я мечтаю о детях, но у меня должна быть своя жизнь, а это значит, я и дальше буду работать в приюте, во всяком случае, пока. — Ну, ты и крепкий орешек. — Все женщины таковы, когда доходит до дела. Это мужчины вынуждают нас быть стервами. Ну как, договорились? Чарлз кивнул. В нем боролись два чувства — любовь и ненависть, и он не был уверен, какое из них в конце концов победит… — Значит, если я захочу сексуального общения, я должен об этом попросить, а вместе спать мы больше не будем. А как в таком случае будет выглядеть наша совместная жизнь? — Как ты сочтешь нужным. Я буду вести хозяйство, принимать твоих гостей, сидеть с тобой за одним столом, обсуждать новости и семейные дела. Буду хорошей матерью для твоих детей, если Господь будет к нам милосерден и оставит их в живых. Я ничего не забыла, Чарли? Если забыла, можешь мне напомнить, — сказала эта новая Китти. — Есть ли шанс, что наша прежняя любовь вернется? Китти засмеялась каким-то странным смехом, царапающим, как осколки стекла. — Боюсь, что у меня ее не было с самого начала, Чарли. Но ты ее хотел — точнее, хотел меня — и шел напролом, пока я не сломалась. Для меня был возможен только брак — я же не была шлюхой. Китти усмехнулась, и в глазах у нее заплясали злые искорки. — Тебе остается только надеяться, мой милый, что я не стану ею и впредь. Ты же считаешь, что у нас это семейное. «Столько шороху из-за одного неудачного замечания», — думал Чарлз, укладываясь в свою одинокую постель. У него никогда не было близких, и до встречи с Китти он ни к кому не испытывал родственных чувств. Как мог единственный ребенок познать силу и глубину семейных привязанностей, особенно между сестрами-близнецами? Китти сказала, что он шел напролом и она сломалась. Ее что, принуждали, наступали на горло, всячески истязали? Но это же бред! Думать так — значит недооценивать себя. Чарлз вдруг вспомнил свой первый разговор с Эддой. Она сказала, что Китти очень низкого мнения о себе, причем по вине матери, которая ее чуть не погубила. И почему он тогда не придал этому значения? Вероятно, Эдда обрушила на него слишком много сведений сразу. Нет, надо быть честным хотя бы с самим собой. Он слышал только то, что лило воду на его мельницу, то есть на покорение Китти. Другое его не интересовало. Он считал, что они с Китти идеальная пара, а Эдда пыталась доказать обратное — и ведь оказалась права! Хотя никто из нас не идеален. И прежде всего ты сам, Чарлз Генри Бердам. И вот результат. Его жена страдает от комплексов, а он ничем не может ей помочь. Она продолжает выполнять супружеские обязанности, но браком это уже не назовешь. Возможно, для нее он всегда был всего лишь не слишком приятным сожительством. Может, потому у нее и случались выкидыши? Тафтс и Лиаму Финакану выпало быть первыми, кто встретил сэра Росона и леди Шиллер, вернувшихся из морского путешествия в начале 1932 года. У Лиама была конференция в Сиднее, а Тафтс взяла отпуск, чтобы поехать с ним. Они сняли соседние номера в отеле «Метрополь» неподалеку от порта. Дни проводили порознь, вечера вместе, а ночи в целомудренном одиночестве, разделенные стенкой. Все это их вполне устраивало. В последний день Тафтс позвонила Эдда: — Мы с Росоном остановились в отеле «Австралия» и приглашаем вас с Лиамом сегодня вечером на ужин. — Примчимся как угорелые! Лиам, сменивший свою взъерошенность на более цивилизованный облик, был в хорошем костюме и галстуке с эмблемой больницы Гайс. Крошечная Тафтс прекрасно смотрелась в вечернем платье из желтого шифона. Пара, ждавшая их в вестибюле, приковывала к себе все взгляды. Мужчина выглядел весьма импозантно, хоть и не отличался красотой. Эдда в изумрудно-зеленом шелковом платье была сногсшибательна. На левой руке ее блестел большой квадратный изумруд, обрамленный россыпью бриллиантов, на шее змеилось бриллиантовое колье, в ушах сверкали крупные бриллианты чистейшей воды. — Черт побери! Ты выглядишь на миллион долларов, — приветствовала ее Тафтс, встав на цыпочки, чтобы чмокнуть в щеку. — Я столько и стою, — засмеялась Эдда. Встретившись глазами со своим новым зятем, Тафтс сразу же полюбила его, что принесло ей несказанное облегчение. Слушая, как беседуют Росон с Лиамом, Эдда удивилась, что адвокат и патолог так быстро нашли общий язык. Они дружески и непринужденно перебрасывались репликами, из чего Эдда заключила, что этот педантичный и занудный ирландец одобрил ее мужа. — Счастливая ты, Эдда, — констатировала Тафтс, когда они отлучились в дамский туалет. — Да, я очень счастлива, вот только свадебные подарки меня огорчают, — сморщила нос Эдда. — Обручальное кольцо в счет не идет, но против бриллиантов я боролась, как тигрица. Но это не произвело на моего мужа ни малейшего впечатления. — Они красивые, Эдс, и выбраны со вкусом. Простые и строгие. — Да, со вкусом у Росона все в порядке. Мы очень подходим друг другу. — В феврале ты начинаешь учиться? — Да, да, да! Драгоценности отправятся в банк — я не хочу хранить их дома. Эдда мечтательно улыбнулась: — Наш дом! Целый этаж наверху высотного здания в Мельбурне, ну разве это не чудесно? У меня отдельная квартира для занятий этажом ниже. — Вот это да! Прямо как во сне. — Да, но я ужасно боюсь проснуться. — Он тебя любит. — Ты думаешь? — Это написано на нем крупными буквами. — Да, он горы готов свернуть ради меня. — Я подозреваю, что он вообще привык двигать горы, — заключила Тафтс, беря сестру под руку. Однако, возвращаясь с Лиамом в «Метрополь», она высказала некоторые опасения: — Ах, Лиам, я буду за нее молиться. — А разве она нуждается в твоих молитвах, Хизер? — удивился тот. — Подозреваю, что нуждается. Росон Шиллер очень милый и мне нравится… Но он не так прост, как кажется, и я не уверена, что Эдда знает о нем все. — Ну что ж, мы завтра поедем с ними на поезде, так что смотри во все глаза и навостри уши. Я разделяю твои опасения. |