Онлайн книга «Стервы»
|
— Нет, я сама его найду, — ответила Глория. Она принесла с собой сумку с одеждой и косметичку, и ей казалось, что весит этот груз добрых сорок кило. Надо положить где-нибудь, пока она не свалилась под этой ношей. И что ей, переодеваться в присутствии всех этих людей? Она знала, что музыканты — люди раскованные, без комплексов, но Глории надо было минуту побыть в одиночестве, сосредоточиться и взбодриться. — Есть здесь туалетная или каморка какая-нибудь, хотя бы просто темный уголок, где можно переодеться? Без посторонних. — В конце коридора — примадонне полагается отдельная грим-уборная, — подмигнул ей Ивэн, шутливо толкая ее в щеку кулаком. — Вы готовы к великому дебюту? — Готова, если в обморок не грохнусь, — ответила Глория, переводя дух. — Если грохнетесь, то, пожалуйста, на пол, а не на ударные. Они стоят целое состояние! *** «Коридор» оказался тесным проходом за занавесом, он соединял комнату оркестрантов с закутком, где стояли несколько стульев, как попало, один на другом, в углу — ведро с торчащей из него шваброй. Глория толкнула дверь и оказалась в вонючей туалетной комнате. За следующей дверью находилась крошечная квадратная каморка с умывальником, вешалкой, зеркалом в раме с маленькими лампочками над конторкой и колченогий стул. Под потолком висели провода. Ну а что она ожидала — комнату отдыха для «Девушек Зигфельда»? Еще в дверях Глория вдруг услыхала приглушенный рев толпы посетителей за тонкой перегородкой, и сердце у нее забилось еще сильнее, составляя компанию идущей кругом голове и дрожащим конечностям. Оказавшись в душной темноте, она затаила дыхание. «Вот она, — мелькнуло у нее в мозгу. — Та самая ночь, которая может все изменить». — Грим-уборная нашей звезды! — раздался голос за ее спиной. Глория вздрогнула от неожиданности, споткнулась, уронила сумку с одеждой, положила косметичку и, наконец, обернулась. За кулисами появились трое: Карлито Мачарелли, молодая женщина с усталым лицом и ребенок, на котором был костюм в мелкую полоску. Глория прищурилась, вглядываясь в полутьму. Нет, это не ребенок, а маленький человечек, похожий на уменьшенную копию гангстера. Карлик откровенно разглядывал ее. Это выводило Глорию из равновесия, поэтому она включила на полную мощность улыбку, обращенную к боссу. — Здравствуйте, мистер Мачарелли! — воскликнула она. — Называйте меня просто Карлито, — сказал он и показал на карлика и бунтарку. — Этого малыша зовут Тор. Он невелик ростом, но дерется здорово. А вот это одна из моих новеньких девушек. Я хотел представить ее вам прежде, чем вы выйдете на эстраду. Спойте немного для нее, пока не началось главное представление. Мод, поздоровайся с Глорией Карсон. Это деревенская девушка, которую ожидает блестящее будущее. — Как скажешь, Карлито, — отозвалась девушка и сделала шаг вперед. Мод Кортино. Глория задохнулась бы от удивления, если бы вообще была способна дышать в эту минуту. Она узнала ту знаменитую бунтарку, с которой столкнулась, впервые придя в «Зеленую мельницу». Глория тогда случайно разлила коктейль из ее бокала и сейчас могла только молиться про себя, чтобы новая прическа, грим и модное платье достаточно изменили ее. Вовсе не хотелось, чтобы Мод узнала ее и стала повсюду болтать о том, что «Глория Карсон» совсем не та, за кого себя выдает. Однако Мод не сводила глаз с блесток на красных туфельках Глории. На Мод было помятое вечернее платье — переливчатого серебристого цвета, без рукавов, подпоясанное нитями черных бусин, а металлические полосочки бахромы позвякивали при каждом ее шаге. Выглядела Мод измученной. И очень напуганной. — Рада познакомиться, — произнесла она, так и не поднимая взгляда. Это была уже не та девушка, которую встретила здесь когда-то Глория, не та Мод, королева подпольного Чикаго. Похоже, из нее высосали все жизненные соки. Если уж Карлито сумел погасить искры в душе Мод, на что же еще он способен? — Спойте нам песенку, — сказал Карлито. — Что-нибудь такое: та-ра-та-та и так далее. Без музыки, понимаете? Он это серьезно? — М-м-м, у меня нет ничего в запасе, — пыталась отговориться Глория. — Давай, птичка певчая, — проговорил карлик Тор. Голос у него был низкий, хриплый, словно он полоскал горло битым стеклом. — Мы хотим послушать, как ты щебечешь. — Он достал из кармана пачку сигарет, вынул две, прикурил, одну отдал Карлито. — Мне хочется услышать красивую песенку. — Я слов на ветер не бросаю, — предупредил Карлито. Глория закрыла глаза. Она стала думать о Джероме, отгораживаясь от гама в баре, от табачного дыма и темноты, царившей за кулисами. Ей вспомнилась нелепая песенка времен Великой войны, и она запела — грустно, гортанным полушепотом: Уложи все тревоги в заплечный мешок, А затем улыбнись, улыбнись. Если хватит огня на погасший бычок, Значит, хватит улыбки на жизнь. Что толку бояться? Не поможет, дружок! Так что лучше давай-ка держись. Уложи все печали в заплечный мешок, А затем улыбнись, улыбнись. В наступившей тишине послышались слабые хлопки трех человек. — Хорошо она пела, правда? — обратился к Мод Карлито и сжал ее обнаженное плечо. — Ну, конечно, Карлито, она пела просто здорово. Я кайфовала. — Мод оторвала наконец взгляд от пола и посмотрела на Глорию. Но в ее глазах почти ничего не осталось от прежней Мод Кортино — казалось, она так и не видит Глорию. Карлито щелкнул пальцами, и карлик протянул розу, которую прятал у себя за спиной. — Это вам, — сказал Карлито. — Может быть, вы приколете ее в волосы или как-то пристроите. — Взгляд его стал холодным. — Уйма людей рассчитывает на вас, крошка. Постарайтесь сегодня уложить их наповал. — И, не сказав больше ни слова, он повернулся и прошел из-за кулис в бар; за ним последовали Мод и страшноватый карлик. — Уложу я их наповал, уложу, — пробормотала под нос Глория. Включила лампочки, окружавшие мутное зеркало. Сделала глубокий вдох. «Займись чем-нибудь привычным», — мысленно приказала она себе. Хорошо бы начать с макияжа, решила она и достала косметичку. Чем больше думала она о Карлито и Джероме, о софитах и своей программе, о слушателях, тем сильнее сжималось у нее все внутри. Сейчас было неподходящее время впадать в панику. Но именно это Глория и делала. Она подошла к умывальнику, плеснула в лицо холодной водой, внимательно посмотрела на себя в зеркало. Пока не наложен макияж, глаза казались бледно-зелеными, круглые щеки были румяными, как яблочко, на подбородке едва заметен крошечный прыщик. Она выглядела совсем юной. Собственно, она на самом деле была юной. И что же она себе думает, если собралась петь здесь для гангстеров? Всего несколько недель назад она не осмеливалась даже переступить порог какого-нибудь подпольного бара, а сейчас оказалась здесь в качестве главной приманки. Теперь она стала другой Глорией, не такой, как была раньше. |