Онлайн книга «Мы восстанем завтра»
|
– Старый – Пророку. Доложить обстановку. Прием. – Пророк – Старому, веду бой. – К чему лишние слова? А то я не знаю, чем он сейчас занимается. – Обстановку! – требую, и мой автомат вздрагивает короткой очередью. – Нормально. – Слышу, как Илья матерится и его оружие захлебывается выстрелами. – Трошин убит. – Слышно, как тяжело дышит Илья. – Двое раненых. Черт, еще один убитый! О потерях противника он не докладывает, а я и не требую. К чему? Надо перебить всех, и точка. – Принял, работай. Ден, доклад. Прием, – взываю к группе Дениса Анапенко. – Потерь нет, работаем. – Коротко, без подробностей. Подробности потом… в мемуарах. – Добро. – У маневренной группы лейтенанта Анапенко задача типа попроще: ударил, отошел, отошел, ударил. Держит со всеми связь, работает самостоятельно. – Рубеж-2 – Старому, доложите обстановку. Прием. Молчание в эфире, за время которого мы успеваем перебраться в другое помещение. – Рубеж-2, доложите обстановку! – Взгляд за окно. – Юра, видишь?! – Из-за деревьев неосторожно высунулась прятавшаяся в частном секторе коробочка БТРа. – Дави ее! – А… блина! – заругался Васенков, спешно заряжая оружие. Гранатомет рявкнул, граната ударила по броне и, срикошетив, взорвалась в воздухе. БТР качнулся и пополз в кусты. – У… сссука! – взвыл Юрка, и мы едва успели смыться от ответного приветствия. По броне врезали из соседнего окна. Есть! Бобик сдох. – У нас большие потери, – наконец-то прохрипел в наушниках Минохин – командир изначально приданного нам батальона ополченцев. – Нас прижали, не продержусь. Разрешите отход. «Отход? Оставить второй, самый хорошо оборудованный рубеж обороны? Отойти ему – значит, придется отойти всем, но рано, еще рано!» – Какого хрена молчал? Отход не разрешаю. Оставите позиции – расстреляю всех! Так и передай. Десять минут, продержитесь десять минут. Помощь придет. Как понял? – Будем держаться. – Голос тихий, но скорее злой, чем усталый. Это хорошо. Злость помогает. – Рубеж-1, все слышал? Две роты к Минохину, бегом! – командую и продолжаю взывать дальше: – Ден, до ополченцев Минохина за пять минут доберешься? Секундная пауза, я почему-то представил, как Анапенко смотрит на часы. – Должен. – Тогда живо туда, продержишься до подхода людей Клокова, и сразу отход. Работаешь по своей первоначальной задаче. Понял? Прием. – Так точно. Подъем, «слоняры»! – Денис не отпустил кнопку тангенты, и мне было слышно, как он начал отдавать команды. – Язычник – Старому, Язычник – Старому, у меня три пятерочки, жду указаний. Прием. Язычник – позывной пока не вступавшей в бой группы старшего лейтенанта Маркова и находившейся в резерве, как говорится, на самый край. – Хорошо, жди дальше. – Да сколько же можно? – Маркову, в самую заваруху находившемуся в отпуске и подоспевшему лишь к «шапочному разбору», видимо, не терпелось нюхнуть пороху. Дурак. Порох обычно пахнет внутренностями. Бойцы у него необстрелянные… – Жди. Навоюешься. – Командир, у Алебастра все тип-топ, – доложился капитан Никитин, – потери среди личного состава в пределах… В каких именно пределах, ни он, ни я уточнять не стали. Справляются – и хорошо. Пока я болтал по радиостанции, связываясь с участками обороны, боевики подобрались почти вплотную к зданию. – Гранатами огонь! – кричу в микрофон, одновременно кидая за окно «эфку», вторую, третью. Хлопки десятков взрывов доносятся снизу. Кто-то из боевиков прорвался ко входу в здание – со стороны подъезда доносится сдвоенный взрыв, сработали установленные на замыкатель «монки». Крики, вопли – кому-то из тварей не повезло. Ничего-ничего, у нас еще много сюрпризов. Очередная волна отбита, нас снова начинают обрабатывать из пушек. Оставив наблюдателей, спускаемся в специально на этот случай оборудованные блиндажи. – Ильдар, как Скворцов? – Хорошо… Он умер. – Непонятно, Куюмов говорит это всерьез или пытается по-черному юморить? – Шапкин убит… тоже. «Да что ж такая непруха? Еще и Шапкин… ах мать… только вчера «прикомандированный» из соседнего бата боец. Я его и лица-то не запомнил». – Как сам? – Пытаюсь оставаться невозмутимым. – В норме. – Егоров цел? – А что ему будет? – Вопрос – ответ. Резонно, а что Егорову будет? Он у нас везунчик. Другого бы на его месте сто раз убили, а у него ни царапины. – У меня двое раненых, – вклинивается в разговор рядовой Глотин – старший второй пятерки, работающей в одном с нами здании. – Тяжелые? – Да нет. Так, слегка зацепило… «Зацепило! Так о чем говорить?» Желание ругнуться, вместо этого: – Оружием владеть в состоянии? – Да. – И то хлеб. – Третий, доложи обстановку, – требую я, так и не дождавшись доклада старшего третьей пятерки младшего сержанта Петинова. Его позывной «Остров-3». Остров – сокращенное от Островский. Так сказать, привязка к местности. Соответственно пятерка Ильдара – Остров-1, и пятерка Глотина – Остров-2. Они – основное ядро обороны, я со своими нукерами сам по себе: Фигаро тут, Фигаро там. – У меня Сомова убило. – Младший сержант пришпиливает меня к полу и сразу окончательно добивает: – Чеботаренко тяжелый. – К машинам его и отправляй в санчасть. – Не донесем, – сообщает он, но и это оказывается еще не все. – Я и Иванов ранены. – И тут же, поспешно. – Мы никуда не уйдем, мы с вами. – Добро. – Можно подумать, я легкораненых отправляю в тыл пачками. Итак, что мы имеем? Левый фланг – дом №… в общей сложности, считая меня, девятнадцать штыков. Было. Осталось боеспособных четырнадцать. Покровский со своими держится, у него двое убитых, четверо раненых. Лейтенант Анапенко пока без потерь. Лейтенант Громов потерял шестерых убитыми, двух тяжелоранеными. Пришлось откомандировать к нему два десятка ополченцев. Группа Маркова по-прежнему в резерве. Но уже недолго. У ополченцев Минохина самые большие потери. Но стоят, в тыл не ломанулись. Марков еще в самом начале боя поймал двоих дезертиров, расстрелял, о чем и сообщил во всеуслышание. Какое-никакое, а «стимулирование». В пятерке Кудрина двое погибших, остальные живы. Оставшиеся в блиндаже наблюдатели Швецов, Коршунов целы и в относительной безопасности, но в любой момент противник может начать атаку с фланга, и тогда им придется спешно делать ноги. Заверещала рация. – Командир, противник зашевелился. Прием. – Принял. – Перекур закончен. Я уже и сам по стихающему обстрелу понял: ждать очередной атаки осталось недолго. |