Онлайн книга «Ярость возмездия»
|
– Конечно. – Ну, тогда давай за мной, за «семеркой». – На более приличную машину не заработал? – Мне и этой хватает. В 19.40 «семерка» и «Форд» остановились на небольшой стоянке у трансформаторной будки. Одинцов вышел из машины и увидел, как из подъезда показался Николай Беляков с сумкой через плечо и в спортивном костюме. – Колька! – окликнул он его. – Да? – повернулся к соседу парень. – Куда намылился? – В спортзал ДЮСШ. – Ты записался в спортивную секцию? – Да, как вы и велели. – Запомни, Коля, я не велел, я советовал. А то, что послушался, молодец! В какую секцию записался? – В секцию греко-римской борьбы. Но пока еще не оформился, тренер назначил испытательный срок. Если подойду, тогда зачислят. – А ты старайся, чтобы подошел. – Буду стараться, Павел Алексеевич. – В школе все нормально? – Да. – Ну, тогда удачи тебе. И матери привет. – А вы вечером не зайдете? Она сегодня до восьми работает. – Не знаю, Коль, как получится. – Ну, побежал я! – Беги! Николай побежал в сторону спортивного комплекса. – Что за мальчишка? – спросил Каштанов. – Сосед. – Ты с ним как с родным. – Мать его одна воспитывает, чуть было в лапы наркоторговцев не попал. Помог. – И продолжаешь помогать, так? – улыбнулся Каштанов. – И чему ты лыбишься, интересно? – А может, не в парне дело, а в его матери? Красивая женщина? – Красивая. Закрыл тачку? – Да. – Ну, тогда идем домой. Друзья поднялись в квартиру Одинцова. Каштанов обошел комнаты, присел на стул в кухне и заметил: – А здесь почти ничего не изменилось. – Не стал ничего менять. Так, прикупил кое-что, без чего не обойтись, а в остальном оставил, как было при матери и… Галине. – Где она, что с ней, знаешь? – Нет! – Но она-то хоть в курсе, что ты живой? – Не знаю. – Не пытался разыскать ее? – А зачем, Леня? Я для нее и для всех погиб. – Но я-то узнал, что на самом деле ты жив? – На то ты и частный сыщик; кстати, ты обещал рассказать, как сложилась судьба после Кавказа. – Расскажу. – Выпить хочешь? – Давай, немного можно. Закуска-то в доме есть? – Найдется. Друзья выпили, закусили, и Каштанов начал рассказывать о себе: – После Кавказа попал под сокращение. С замполитом отношения не сложились, вот он и постарался избавиться от меня. На гражданке устроиться не смог, пошел в милицию, окончил Академию, дослужил до подполковника, и вновь под сокращение. – На этот раз с кем не ужился? – улыбнулся Одинцов. – Да был в управлении козел один, все наверх рвался, не забывая о собственном благополучии. Как-то взяли его на «бабках», что коммерсы за «крышу» прислали, а у него отчим в министерстве, оказывается, обретался, лампасы имел. Пасынка отмазал, меня же подставил под пресс собственной безопасности. Либо сам ухожу, либо под статью за клевету. Ушел. Решил заняться частной деятельностью. И, знаешь, получилось. Сейчас в клиентах дефицита нет, доход приличный, а главное, нет начальства над головой. – Да, это хорошо, когда над душой никто не стоит. Одинцов налил еще водки, но Каштанов накрыл рюмку ладонью: – Не гони, Паша. Если не забыл, я к тебе по делу приехал. Так что сначала давай поговорим, а потом и выпьем. – Как скажешь. Выкладывай, чем могу помочь. – Сначала введу тебя в курс дела. В Москве уже почти полгода действует небольшая банда, специализирующаяся на похищении детей богатых бизнесменов, чиновников. Тактика банды проста – похищение, требование выкупа, такого выкупа, который вполне могут осилить родители похищенного, получение «бабок» и… убийство заложников. – Детей? – Подростков, разница невелика. – Суки! – зло проговорил Одинцов. – Мне об этом поведал бывший начальник, руководитель УВД, где я раньше служил. У меня с ним были и остаются хорошие отношения. – Что ж он тебя не прикрыл, когда служба безопасности наехала? – А как прикроешь, Паша, если за СБ генерал министерский стоял? Но не в этом дело, слушай дальше. Тот же начальник, полковник Карасев, вчера с утра позвонил мне и попросил приехать. Я подъехал, и полковник сказал, что у его знакомого бизнесмена похитили сына. Отец подростка – парню четырнадцать лет – официального заявления подавать не стал, бандиты припугнули, чтобы не делал этого, связался с Карасевым по-тихому и попросил помощи. Ну а Карасев передал, если так можно выразиться, бизнесмена мне, обещав всяческую поддержку. – Значит, тебя наняли найти и вытащить пацана? – В общем, да. – Ясно, но чем я-то могу помочь тебе? – Мне, Паша, нужен человек, который бы не был «засвечен» в сыске и в то же время обладал навыками борьбы с террористами. – Ты думаешь, у главаря банды есть свои люди в полиции? – Наверняка есть, иначе полгода он на одном и том же преступлении не протянул бы. – Кто знает? И все же я не понимаю, чем конкретно могу помочь. Внедрение в банду отпадает, во‑первых, чужаков туда не берут, во‑вторых, о банде тебе ничего не известно. – Ну, кое-что известно. И известно то, что дает мне уверенность в том, что ты согласишься на совместную работу. – И что же это за информация такая? – удивленно взглянул на друга Павел. Каштанов достал из кармана фотографию, положил перед Одинцовым: – Узнаешь? – Шершень. Он был в ближайшем окружении Шерхана. Это он? – Он, Паша. Владимир Шерстаков, он же Шершень, входил в банду полевого командира Казбека Караханова, в плену у которого тебе пришлось побывать. – Но… откуда у тебя это фото? – Вот, – поднял Каштанов указательный палец вверх, – тут-то и начинается самое интересное, Паша. Эдуарда Гронского, сына известного в столице бизнесмена Максима Львовича Гронского, похитили у дома, где на парня была оформлена квартира. Как видишь, Шершень стоит на тротуаре, перед оградой, за которой виден новый элитный дом. Несколько правее находится спортивная площадка. С этой площадки Эдуарда и увел какой-то молодой человек. Вопрос, что делал там во время похищения Шершень? |