Онлайн книга «Троглодит»
|
Мир вокруг меня изменился. Я вдруг сделался как бы своим. Без малейшего страха дети бродили за мной по поселку или толклись рядом. Женщины перестали прятаться, выбрались наружу и делали вид, что занимаются своими делами, а сами беззастенчиво меня разглядывали. Ну, а я разглядывал их. О том, что здесь представлены неандерталки и кроманьонки, я уже знал. Неожиданным оказалось то, как мало они различались внешне! Чтобы понять, кто есть кто, нужно было увидеть лицо анфас или в профиль. Как известно по найденным статуэткам, представительницы вида Homo sapiens в палеолите выглядели несколько иначе, чем их потомки десятки тысяч лет спустя. К тому же, здесь явно существовало некое подобие моды – набор приемов повышения привлекательности для мужчин. Так вот, приемами те и другие пользовались одинаковыми! В конце концов, я избрал для себя «базу», с которой можно проводить исследования. Примерно в середине поселка имелось довольно обширное пустое пространство – сплошные камни, так что яму под жилище не выкопать. Я притащил туда мамонтовый позвонок, уселся на него и подозвал Гаани: – Кто они? – указал я на двух кроманьонских женщин, распяливавших на земле лошадиную шкуру. – У нас такие не водятся. И получил лаконичный, но исчерпывающий ответ: – Никто! При этом интонация, мимика и жест Гаани обозначили глубочайшее презрение. Однако меня, конечно, этим было не запугать: – Так все считают, да? А скажи мне: почему? Потому что некрасивые, глупые или что? Задачка была, наверное, предельной для интеллектуальных возможностей моей неандертальской собеседницы – объяснить нечто само собой разумеющееся, то, над чем никто никогда не задумывался. – Э-э-э… Сам не видишь, какие эти ханди противные?! – Ну, не красавицы, конечно… – признал я. – Но в целом бабы как бабы: если лицо шкурой прикрыть, то, наверное, вполне можно употреблять по назначению, а? – Вот и трахай их, как последний лахуз! – Гаани просто захлебнулась от возмущения. – С виду сильный мужчина, а заглядываешься на вонючих ханди! Знала б, что ты такой, ни за что б не дала! – Но-но, полегче! – снизил я тональность до субконтроктавы, имитируя гнев. – Ты на кого лахузом дразнишься, мымра тощая?! Тут надо было не переиграть: по моим представлениям, почерпнутым из книг по этологии, настоящий самец-доминант никогда не унизится до скандала с самкой. Просто накажет ее или отшвырнет и забудет. «Опыта у меня мало, блин! Как же это сделать?!» Ответить разумом на этот вопрос я не смог и просто доверился древним инстинктам. Равнодушно глядя в сторону, быстрым кошачьим движением вскинул руки, ухватил ее за голову и слегка повернул – еще чуть-чуть, и хрустнут шейные позвонки. В этой позе она пробыла недолго – только чтобы успеть осознать и понять. А потом я ее отпустил и, слегка подтолкнув, буркнул: – Вали отсюда! Что б я тебя больше… Вон ту – толстую – позови! – Прости меня, Унаг! – издала она надрывный стон из глубины души. – Я… Мне… Больше никогда!.. Однако я уже как бы забыл об инциденте и задумчиво сопел, разглядывая двух не очень молодых кроманьонок, возившихся со шкурой. – Да-а… А они детенышей рожают? – Рожают, рожают, Унаг! – И кого рожают? Людей или ханди? – Ну… Когда как… Не знаю… – А по-человечьи говорят? – Они же не люди, Унаг! Они же вонючие ханди! – А? – грозный самец как бы очнулся и удостоил партнершу мимолетного взгляда. – Ты еще здесь?! Я же сказал: отвали! Позови ко мне толстуху. – Она старая, глупая и не умеет доставить удовольствие! – раздался в ответ страстный шепот. – Она тебе не понравится! – Угу, а ты, значит, умная… Кажется, я спросил, говорят эти ханди или нет? – Не знаю! – Иди отсюда! – вяло отмахнулся я. – Не зли! – Те, кто живет у нас долго, понимают некоторые слова! – Да? А какая из ханди находится здесь дольше всех? Кого поймали раньше? – Зачем тебе?.. – ?!!… – Многозначительного взгляда хватило для продолжения диалога. – Вон та старуха горбатая! Она тут была всегда! – Ее имя (обозначение)? – Тоб-лу, кажется… – Приведи ко мне – прямо сейчас, – потребовал я. – Желаю говорить с ней! Гаани кинулась исполнять приказание. Заказ был доставлен буквально через пару минут – разъяренная неандерталка пинками гнала перед собой пожилую кроманьонскую женщину. Передо мной она схватила ее за волосы и мощным рывком поставила на колени – в «позу подставки». – Возьми ее! – Ага, вот сейчас все брошу… – пробурчал я. – Гаани, любимая, кажется, я объяснял тебе, что в нашей земле ханди не водятся. Мне нужно все узнать о них, чтобы рассказать моим людям, когда вернусь. – А ты заберешь меня с собой? – Разумеется! Какие могут быть сомненья?! А сейчас не мешай! – Не буду… – Встань! – приказал я кроманьонке и величественным жестом почесал пах. – Ты понимаешь язык людей? – Понимаю… – Это – хорошо, – удовлетворенно кивнул я. На глаз этой полуседой старухе было, наверное, слегка за тридцать. – Ты давно живешь среди людей? – Меня привели еще до первой крови. – Нормально… – буркнул я, пытаясь вспомнить, что говорит наука о том, в каком возрасте у древних кроманьонок начинались месячные. – Расскажи, как ты попала в плен, как попала к людям. – А ты разве?.. – Нет! – рявкнул я. – Не буду делать с тобой таг-таги! Не надейся! Женщина сразу как-то сникла. Это было понятно – соитие с таким высокоранговым самцом сразу повысило бы ее статус в местной женской иерархии. А вот мой – наверное, не понизило бы, поскольку настоящему доминанту плевать, что о нем думают, и он может трахать все, что шевелится. Я подумал, что такой расклад можно и нужно использовать в научных целях и смягчил тон: – Ладно… Потом, может быть… Если будешь послушной и ласковой. – Буду! – Тогда отвечай на вопросы! Думай! Вспоминай! Отвечай! Как попала сюда? – Как все… – Все – это как? – Мы жили на Лосиной протоке. Однажды пришли ваши. Всех убили, женщин забрали и привели сюда. – Ваши мужчины сражались? – Они ушли. – Ушли, бросив детей и женщин?! – Нет, многих увели с собой. Но не всех. – Та-ак, – попытался я осмыслить услышанное. – Давай по порядку. Допрос длился довольно долго – даже слушателям надоело, и они почти все разошлись. А я все не унимался – зря, что ли, бегал от кроманьонцев и тонул в реке?! |