Онлайн книга «Командор»
|
А с других направлений произрастала дубрава — фигурные листья сплошь покрывали землю под деревьями, и шуршали они под ногою так, что только глухой не услышит. Олег велел для пущей надёжности сухих веток наломать да раскидать вокруг. Пусть враг только сунется, схлопочет по полной. Правда, привлекать к себе внимание не стоило, поэтому костёр запалили «индейский», как говаривали местные, — такой маленький, что и под шляпой уместился бы. Но и его огня хватило, чтобы поджарить бекон да заварить кофе. Сухов, правда, больше чай уважал, да вот не то время выбрал — Европа только-только к шоколаду привыкала да к кофию. На Руси чаи дули уже, но сгонять в Москву-матушку заварки ради как-то не тянуло. — Двое бдят до полуночи, — негромко распорядился Олег. — По одному от вельбота. — Позвольте мне, капитан, — взволнованно сказал Кэриб, — я первым буду! — Ладно, уговорил, — улыбнулся Сухов. — Скажешь, когда дядя индеец будет тебя скальпировать. Мы его поругаем тогда. — Капита-ан… — обиженно затянул Уорнер. — Цыц. Марш на пост. В полночь меня разбудишь. — Ага! Олег и сам проснулся незадолго до полуночного часа. Тьма-тьмущая… Ветерок слабо шевелил ветви деревьев, где-то далеко-далеко заухала сова, плеснула рыба в реке. Но ни одного постороннего звука Сухов не различил. В принципе, народу хватало, чтобы нести вахты и без него, но ему было нужно посидеть в ночном дозоре, оживить свои былые умения, подувядшие во время плаваний. На море опасность приходит издалека, её видно в подзорную трубу, будь то рифы или неприятельский корабль. А вот в лесу… Тут ты один на один с природой, враг способен подкрасться вплотную и оказаться так близко, что ты ощутишь его дыхание. Темнота скрывает тебя от недоброго взгляда, так ведь и у противника твоего — ночь. Кто первый из вас увидит цель, кто изготовится к прыжку или удару, опережая другого, тот и выйдет победителем. А «другой» отправится в Места Вечной Охоты… Послышался шорох, и Олег мягко, опираясь на руки и пальцы ног, сместился в сторону. — Капитан… — Я здесь, Кэриб. Ложись. — Ага… Сухов, ступая по камням, сошёл к реке и омыл лицо. Освежился, и сразу в голове прояснилось. Одно было хорошо в семнадцатом столетии — чистота вод и воздуха. Последний был до того прозрачен, что даже в безлунную ночь хватало света звёзд — смутно, но видно. А воду можно было спокойно черпать из реки и пить. Хотя всё же лучше родник поискать. Надёжней как-то… Олег осторожно привалился спиною к скале. Да нет, не холодил камень, нагрелся за день и отдаёт тепло. Вот и славно… А это кто? Точно не индеец… — Витька, ты? — Я, конечно же… — Чего не спишь? — Да не спится чего-то… Акимов шагнул, вытягивая руку, коснулся скалы и присел на травку. Долго молчал, а потом сказал глуховато: — Это я виноват, конечно же, что Галя пропала… — Здра-асте, приехали! Ты-то здесь с какого боку? — Я должен был её защитить! И не смог… — Вить, промыть бы тебе мозги хорошенько, вот только не знаю как. Пойми, мы почти не в силах спасти своих любимых. Я тебя прекрасно понимаю и, случись что с Алёной, точно так же буду казниться да терзаться. Но ты же учёный, где твоя логика? Как бы ты смог уберечь Гли-Гли? Это самое… Вот представь себе, что ты владеешь замком и, дабы защитить жену, прячешь её в подземелье, в каменном мешке. Надёжно, да? А тут — раз! — и землетрясение. И что ты будешь делать, когда супругу завалит камнями? Тут уж исключительно твоя вина! — Да нет, я понимаю, конечно же… Но всё равно… Ведя беседу, Олег продолжал чутко прислушиваться да приглядываться. — Надо, Витька, быть немного фаталистом, — сказал он, обшаривая взглядом реку. — Вон как наш осман. Шекер-ага всегда безмятежен. Чуть что — «кисмет»! Это по-турецки «судьба» значит. Убили друга? Кисмет. А вот ты уцелел! Кисмет. Стало быть, Фортунка, зараза этакая, повернулась к приятелю твоему задницей, а тебе личико открыла. Повезло. Судьба! — Если Галю убьют, я… Я не знаю, что сделаю! — Вить, — серьёзно сказал Сухов, — если бы этот чёртов оборотень хотел убить твою женщину, он бы сделал это сразу. Но зачем ему кровь Гли-Гли? Если хочешь знать, то вина за похищение твоей жены полностью лежит на мне. — Привет! Ты-то здесь при чём? — Привет, Витя. Если бы ты не увлекался так страданиями, а поразмыслил, то пришёл бы точно к таким же выводам. Ему нужен я, Витька! Этот Албертус, который Альберт и так далее, столько тут корпел, столько сил вложил, дабы его боялись и уважали, чуть ли не на всём Восточном побережье, и вдруг является какой-то пират и на всех его трудах ставит большой жирный крест! В принципе, всё ещё поправимо, если Хорну-Хоорну-Горну-Корону удастся меня уничтожить. Не лично Олегара де Монтиньи, а Капитана Эша. — А это что, разные люди? Сухов сначала прислушался, различая ночные шорохи, потом кивнул. — А вот представь себе! Олегар — это всего лишь провинциальный выскочка, мушкетёр и дуэлянт. А Капитан Эш — это имя. Тут не просто человек, а целая команда! И самая сладкая мечта у Альберта, нашего Горна, — это потопить оба галеона, а всех корсаров либо на каторгу отправить, либо повесить. И, пока эта мечта не сбудется, покоя «святому оборотню» не видать. — Так, а зачем же тогда Галю было похищать? — А кого ещё? Меня? Это хлопотно. А так он и меня заполучит, и ещё целый отряд в придачу. «Чернецы» его — это так, шестёрки, а не бойцы. А вот ирокезы — совсем другое дело. Не убьёт Горн твою Галю. Да и я ему живьём нужен — как ключик к нашим сундукам хотя бы. Горну нужно меня заполучить, сломать — и пользоваться. Чтобы я, скажем, отдал ребятам на «Фениксе» иудин приказ. Пойдут они, ради моего спасения, на ту же Эспаньолу, а там их уже будут ждать. Корабли на дно, команду — на виселицы… — Чтобы ты отдал такой приказ… — Не веришь? Правильно делаешь. Но Горн-то по себе о людях судит. Так что пусть помечтает, как мной манипулировать станет… — Рациональное зерно в ваших рассуждениях, командор, присутствует, конечно же, но… Согласись, что мы не знаем точно, что Горн задумал. Твоя версия логична, но ведь возможны варианты… — Вывод какой, знаешь? Иди спи и не парься! Проводив взглядом смутно видневшуюся фигуру |