Онлайн книга «Командор»
|
Олег заметил, по крайней мере, одно хорошее попадание — в корабельную скулу, чуть выше ватерлинии. «Сан-Пабло» принялся разворачиваться, чтобы ударить другим бортом, да только корсары решили не дожидаться «гостинцев» — свалили прочь. — Роже! Жак! Шон! Быстро уходите! — Горбун! — Ухожу, ухожу… — Ёш-моё… — По-онч! Долго ты ещё? — Да щас я… — Витька, не высовывайся, твоя голова нам нужна целой! — Включая Гальку! — Диего! — Всё, командор! — Олег! — Здесь я… Шанго! Прихвати запасной парус. — Тут ещё канат… — Оставь мне. Прыгай в шлюпку! — Да куда ж ему прыгать, дно проломит! Угу… — К берегу! С прибрежных скал доносился треск мушкетов и гулкие хлопки фальконетов. Бравым молодцам Понча удалось даже лёгкую ку-леврину стащить на берег — вон она, на камнях, как на лафете. Бабах! Получите ядрышко с доставкой на дом! — Отходим! — зычно скомандовал Сухов, углядев, что «Сан-Пабло» замедлил разворот и двинулся к берегу. Видимо, его капитан был куда трезвей и опытней коллеги с «Сантана Майор» — заметил, что палуба «Феникса» опустела. Вот и решил подойти поближе да выдать залп по прибрежным зарослям, прочесать ядрами чащобу — авось и зацепит кого из пиратов. А пираты организованно отступали. Хиали с ирландцами соорудил индейские травуа — волокуши из двух жердей и куска парусины. Берёшься спереди за жерди, как за ручки носилок, и тащишь. Всё легче, чем на своём горбу. Таким макаром корсары волокли троих раненых, увесистые фальконеты, ядра к ним, бочонки с порохом и прочие пожитки. За Олегом в леса шла гуськом вся команда «Феникса» — сто двадцать человек. — Жалко галеон, — вздохнул Кэриб Уорнер. — Ёш-моё! Зря только кренговали! — раздражённо выговорил Быков. — Испанцы скажут нам спасибо, — проворчал Малыш Роже. Чак Железная Рука хмыкнул. — А я им там много приветов написал — крупно, мелом! — Ха-ха-ха! — Корабль — пустяки, — сказал Сухов. — Была бы команда, а посудину найдём. Это самое… Витёк! Не забыл? Акимов в ответ продемонстрировал холщовый мешок с драгоценными платиновыми зеркалами. — Вперёд! За лесом, с моря раскатисто ударили пушки. Зашуршали ядра, сбивая ветки в кронах деревьев и пугая местных обезьянок. — Вот чего зря порох тратить? — пробурчал Шурик. — Делать людям нечего… Угу. — Испанцы же! — фыркнул Ксавье Горбун. Что, дескать, с них возьмёшь, с убогих? — Франсуа! И ты, барон, — бдите на флангах. Шанго и Хиали, идёте замыкающими. — Мы замыкать… Цепочка корсаров уходила всё дальше в лес. Шум прибоя постепенно отдалился, сменяясь шорохом листвы и писком лесной живности. Весь день, до самого вечера команда «Феникса» брела долиной меж высоких холмов. Выйдя к реке, они двинулись по её берегу, уходя в горы Сибао. Вечером остановились под защитой скал, построили шалаши, укрыв их, на всякий случай, парусиной, разожгли костры. Шекер-ага даже в походных условиях умудрился приготовить вкусный ужин, хотя и весьма скромный по объёму. — Много есть — вредно, — значительно сказал Быков. — Правда, Понч? — Кто бы говорил… — проворчал Шурик. — Вон какое брюшко отрастил! Жерар Туссен держался недолго, хихикнул. — Какое брюшко?! — оскорбился Яр. — Где ты его увидел? — Ты не втягивай так живот, — фыркнул Пончик, — не поможет! — Да это фигура у меня такая, перегибистая! Корсары, сидевшие неподалёку, захохотали. Что бы там ни происходило, на море и на суше, а уныния в команде не чувствовалось, настроение было бодрым. Ещё бы! Вона как они испанцам врезали! Народу положили — тьму, а у самих ни одних похорон. Уметь надо. А корабль… Ну что корабль? С таким командором, как у них, они ещё десять кораблей отыщут, получше «Феникса»! — Олег, — негромко сказал Акимов, — а на что ты надеешься? Нет, пока всё нормально и будет, конечно же, всё как надо, я уверен. Просто интересно… Сухов кивнул. — Надеяться надо на самих себя, — проговорил он назидательно. — И на буканьеров. Их тут много шастает. Наверняка уже нас приметили и соображают, к добру ли мы тут или к худу. — Я видеть следы, — вставил Хиали. — Люди в мокасинах, ходить стороной. — Ну вот… Это самое… Постараемся убедить этих людей в мокасинах, что мы не только белые, но ещё и пушистые… — Буканиры? — не понял Быков. — Типа пираты? — Типа заготовщики мясопродуктов. Пьер! Помнится, ты говорил как-то, что знался с буканьерами. Пьер Длинный важно кивнул. — Расскажи этим незнайкам. Пьер солидно откашлялся и повёл свой незамысловатый рассказ. — Буканьеры, — начал он, — они из беглых рабов, только белые. Или, скажем, из морячков, кого на берег выбросило после шторма. Охотники они. Испанцы-то уже лет сто сюда коров завозят да свиней, а скотина то разбежится, то индейцы тайно, бывало, нагрянут, скотоводов уделают. А коровы, они хоть и терпеливые, только не до смерти. Как проголодаются, как выедят всю траву в загоне, так и вырвутся на волю. А травы тут — хоть сам её ешь! И волков нет. Вот бурёнки и плодятся. И кони тоже, и свиньи — стадами огромными бегают по Эспаньоле! — А почему тогда — буканьеры? — А они так мясо готовят — на буканах. Это такие решётки из сырого дерева, вот они на них и коптят свинину да говядину. Или это потому они так окрещены, что селения свои тоже буканами прозывают? Сами себя они мателотами зовут, то бишь матросами. Семей у них нет, живут впятером-вшестером, а когда один из них помирает, всё его имущество достаётся товарищам… Хотя какое у них имущество? Даже стула со столом не держат, рубаху носят, от бычьей крови заскорузлую, да такие же панталоны, ну и башмаки из свиной кожи. А в шкурах они соль добывают — выпаривают на солнце морскую воду. Ничего даром не пропадает! Они тут всех пиратов снабжают мясом. Зали-вов-то много, наш брат-разбойник пристаёт к берегу, и пошёл обмен — мяско на ружья, на ром. А ружья у них здоровые, что твой фальконет — одной пулей быка валят! А уж какие они быстрые… Пока испанец мушкет свой перезарядит, буканьер три выстрела сделать поспевает! Да-а! Я и сам не верил, пока не увидал. Ох и шустрые ребята! И порох у них особенный, строго на заказ, из Шербура. Его так и называют — «буканьер-ский порох». Они его в таких флягах хранят, из тыкв сушёных. Или в трубках из бамбука, заделанных воском. А собачищи у них какие… Звери! На испанцев натасканные. Такая тварь, ежели в горло вцепится, порвёт аки лев! Что ты… |