Книга Командор, страница 47 – Валерий Большаков

Фехтовать командору было недосуг, а посему он, бросив коня вперёд резким посылом, уколол лошадь испанца.

Та взбрыкнула, и шрамолицый еле удержал равновесие. Тут-то его и настиг палаш, врубаясь в шею. Готов.

Оглянувшись — вакерос полегли все, — Сухов крикнул:

— К асиенде!

Корсары взревели и пустили коней в галоп.

Олег одним из первых вынесся на террасу, где в огромном плетёном кресле восседал седой идальго, надо полагать, хозяин асиенды.

— Кто вы такие? — прокаркал он. — Как вы посмели явиться сюда? Вон!

— Заткнись, — вежливо посоветовал ему Сухов и пальцами тронул край шляпы: — Командор Олегар де Монтиньи, к вашим услугам. Можете звать меня Капитаном Эшем, я уже привык. Дон Антонио, я не ошибся? Немедленно прикажите своим людям сложить оружие, иначе мы перебьём всех! Ну, живо!

В этот момент послышалось звяканье и лязг.

Тяжело ступая, задыхаясь, на террасу поднялся измождённый тайно, с широкими костлявыми плечами.

Ядро своё он нёс в левой руке, напрягая жилы, а в правой сжимал пистолет.

Глаза его горели безумием, он шагал из последних сил, как зомби, получивший приказ колдуна.

Увидев дона Антонио, индеец ощерился, выказывая редкие обломки выбитых зубов, с трудом поднял пистолет и нажал на спуск.

Олег даже не подумал мешать человеку, имевшему священное право на справедливость и месть.

Пуля поразила идальго в живот, тот содрогнулся, белея лицом, но не умер — крепок был.

— Помочь? — Пончик глянул на Сухова.

Тот покачал головой.

— Обойдётся. Ребятки, взялись!

Заревев, засвистев, заулюлюкав, корсары разъехались и разбежались. Отовсюду слышны были выстрелы, крики ярости, страха и боли.

Через плантации, наперерез, бежали мушкетёры с саблями наголо. Кучка надсмотрщиков развила скорость немалую, но не учла силу ненависти — рабы падали им под ноги, чтобы задержать своих мучителей и обречь их на смерть.

Иные, словно метатели ядра, раскручивали свои оковы и били пудовыми шарами по ногам «вертухаям», ломая тем колени.

Некоторых надсмотрщики убивали, но остальные не отступали в страхе — злоба, клокотавшая в них, была излишне велика, такую не удержишь никаким запугиванием.

И мушкетёры настигли убегавших. В короткой, яростной схватке перебили всех.

Олег, соскочив с коня, небрежно привязал поводья к балюстраде.

— Капитан Эш… — проговорил убийца экс-губернатора. — Ты — Капитан Эш?

— Я — Капитан Эш, — улыбнулся Сухов. — Ну-ка… Ногу вперёд.

Слов индеец не понял, но жест был красноречив. Он вытянул грязную конечность с оковами.

Приставив дуло пуффера к скобе, приваренной к ядру, Олег отвернул лицо и выстрелил.

Увесистая пуля перебила скобку, разъединяя цепь и груз.

— Так будет полегче, — сказал Сухов и показал руками: — Кузнец? Где кузнец?

Краснокожий показал.

— Иди туда! Vajo!

Таино кивнул и поплёлся, загребая ступнями.

Сколько лет он гробил здоровье на полях дона Антонио? Изо дня в день, от зари до зари… А жизнь проходила мимо.

Так и помрёт, ничего не успев — ни девушку выбрать в жёны, ни детей нарожать, ничего. Ужас…

Не обращая внимания на дона Антонио, кровь которого уже залила тому панталоны и капала на плиты пола, Олег вошёл в дом.

Там было прохладно и царил полумрак. После яркого солнца глазам было приятно, и не нужно постоянно щуриться.

Корсары орудовали во всех комнатах, наводя основательный шмон, переступая через убитых защитников, потроша комоды и сундуки.

— Берём только самое ценное! — прокричал Олег.

— Дело ясное, командор! — звонко ответил Кэриб Уорнер, тащивший резную шкатулку.

— И ты здесь?

— А как же?! — округлил глаза юнга.

Отвесив ему (для порядку) подзатыльник, Сухов вышел в патио — внутренний дворик, где благоухали цветы и струилась вода.

Рай индивидуального пользования.

Широкие ворота, ведущие в патио со стороны реки, были распахнуты, и Олег легко разглядел отряд всадников, нахлёстывавших лошадей.

Их было человек тридцать, и настроены они были весьма решительно.

— Диего! Ко мне! Мушкетёры — наверх!

Подбежавшему Мулату ничего объяснять не потребовалось, он и сам разглядел новую напасть.

Корсары, выбегавшие из разорённой асиенды, об оружии не забывали.

— Будьте здесь! Ворота не закрывайте! Пусть рвутся внутрь, тут вы их и приветите. Франсуа, за мной!

По широкой лестнице взлетев на плоскую крышу-асотею, Сухов бросился к зубчатому парапету.

— Огонь!

Нестройный залп из мушкетов стал для новоприбывших сюрпризом не из приятных.

Кавалеристы были парнями горячими, стало быть, не шибко умными. Именно поэтому они сразу стали стрелять в ответ, зря расходуя порох, ибо от их пальбы пострадали лишь альменас.

И вот теперь, с пустыми мушкетами, они ворвались в патио.

А там их ждали.

Тесный дворик вмиг переполнился ржавшими конями, топтавшими благоуханные кустики, и орущими людьми.

Корсары, прятавшиеся в галерее первого этажа, стреляли с колена вверх, по конникам, поэтому никого из своих не задели, хоть и открыли пальбу с обеих сторон. А мушкетёры добавили сверху.

Гекатомба получилась знатная — добрый десяток кабальеро свалился с сёдел, между их тел брыкались две подстреленные лошади, вздумавшие стать на дыбы, а кровищи натекло…

Впитаться животворной липкой красноте было некуда, и страшные лужи ширились и ширились, смыкаясь и густея.

Вероятно, десятерым из «нападавших на напавших» удалось скрыться, хотя выстрелы гремели и за стенами асиенды.

Сухов спустился с крыши, поморщился брезгливо и вышел на террасу.

У местной кузницы выстроилась очередь — невольников спешно расковывали.

Расковывали потому, что так Капитан Эш велел, а спешку подстёгивали сами индейцы — у многих из них в руках были трофейные мушкеты и пистолеты.

Поэтому кузнец с молотобойцем работали с большой самоотдачей, ударным трудом добиваясь долгих лет жизни.

На плантациях никого не было, если не считать трупов надсмотрщиков, уже голых — тайно были народцем хозяйственным.

Олег обернулся к дону Антонио, пялившему широко открытые глаза, и поводил рукой перед взором, выражавшим муку. Мёртв.

— Франсуа! — крикнул Сухов. — Жерар Туссен! Где вы? Кончай прибарахляться! Это самое… Мавры сделали своё дело, мавры могут уйти.