Книга Кашемировая шаль, страница 79 – Роузи Томас

— Сначала зайдем в гости к Миртл, а потом поедем домой, в Канихаму.

Захра была сейчас в деревне. Нерис решила, что лучше познакомить ее с Эваном, когда она будет в компании сирот. Нерис решила, что так у него возникнет меньше вопросов.

Они два дня гостили у Миртл. Нерис не удивилась, что Эван с подозрением отнесся к Шринагару. Ему было неуютно среди роскошных вышитых подушек, резной мебели и фотографий в рамочках, которыми был украшен плавучий дом. Также он отказался съездить на шикаре в клуб. Возобновились летние соревнования по поло, но участников было мало, поскольку большинство мужчин были сейчас на фронте, однако Эван отказался участвовать в состязаниях. Нерис едва удалось уговорить его пойти на вечеринку в резиденцию и познакомиться с мистером Фаншейвом. Он, игнорируя протокол встречи, начал рассказывать долгую историю становления пресвитерианской миссии в Индии.

— Мы проделали огромную работу в Каргиле. У нас постоянно увеличивается количество прихожан. Недавно я оставил миссию на попечение одного очень компетентного коллеги-миссионера, — объяснил он. — Сейчас мы хотим открыть миссию в Кашмире.

— Удачи вам, — сухо сказал мистер Фаншейв.

Один из его помощников тактично увел Эвана подальше от чиновника. В военное время проповедники любой Церкви мало ценились британскими властями.

Как-то Кэролайн зашла к Миртл выпить с ними чаю. На ней была темно-синяя крепдешиновая блузка и нитка жемчуга. Она была бледной, но выглядела неплохо. Слабым голосом она объяснила Эвану, что долго болела, а муж оказался в плену у японцев в Малайе.

— Я буду молиться за вас, — сказал Эван.

— Спасибо. — Кэролайн прикоснулась к его руке. Похоже, она действительно была тронута его словами.

Ночью Нерис и Эван лежали рядом в постели. В присутствии мужа все звуки — скрипы, плеск воды — казались громче и отчетливее. Они не спали и переговаривались тихим шепотом.

— Твоя подруга, миссис Боуэн, очень упрямая.

— Да.

— Мне ее жаль, — признался Эван.

Нерис подумала, что он признал в ней подругу по несчастью. Она чувствовала, что его тело под фланелевой пижамой сковывает напряжение.

— Миссис МакМинн была добра к тебе все эти месяцы.

— Да, — согласилась Нерис.

— Я боялся, что ты можешь изменить нашим идеалам.

Улыбка у нее получилась горькой.

— Из-за ее доброты?

— Нет, конечно. Из-за особого образа жизни в «Эдемских садах». Мы не можем позволить себе легион слуг в белых ливреях. Мы не курим сигареты, не пьем джин.

— Я твоя жена, Эван. И я прекрасно понимаю, какой образ жизни должна вести.

Нерис вспомнила Райнера, вспомнила, как он научил ее делать тело своим союзником, а не врагом. Нужно получать удовольствие и не чувствовать вину из-за этого. От воспоминаний она вернулась к действительности. Осторожно положив подбородок на его плечо, она прислушалась к его дыханию, и постепенно они стали дышать в унисон. Нерис легонько провела рукой по его груди. Тепло разлилось между ними. Он откашлялся, отодвинулся от Нерис и отвернулся от нее. Когда-то Нерис воспринимала это как жест неприязни, отстранялась и безучастно смотрела в темноту. Но сейчас она придвинулась ближе, обняла мужа за талию и почувствовала выступающие позвонки. Нерис поцеловала его в шею.

— Все будет хорошо, — прошептала она.

Она верила в это. Они уснули, не разомкнув объятий.

Через два дня они приехали в Канихаму. Эван прошелся по площади, посмотрел на стариков, сидящих под чинаром, на овец, меланхолично бродивших по округе, на домики.

Несколько детей, в том числе и Фейсал, оставили свои игры и окружили Нерис. Фарида появилась в тени забора со спящей Захрой на спине. Она подняла ручки и помахала Нерис.

Тонкими спиралями поднимался дым в холодное голубое небо. Эван немного расслабился, он не выглядел уверенным в себе, но у него прибавилось оптимизма. Наверное, Кашмирская долина тоже напомнила ему о родных местах. Нерис повела его в свой дом. Эван окинул взглядом помещение, осмотрел крохотную каморку, в которой была устроена спальня, железную печку в углу.

— Ты жила тут всю зиму? — спросил он.

— Да, с января.

Они замолчали. Любопытные дети собрались перед домом Нерис, мужчины тоже начали подходить к нему, чтобы посмотреть на нового человека.

Эван положил руку ей на плечо, потом нежно провел пальцами по шее под волосами.

— Я восхищен.

— На самом деле тут неплохо. Если затопить печку, будет очень тепло.

— Я не должен был обижать тебя. Говорить, что ты отвернулась от меня. Прости.

— Не извиняйся, все хорошо, — улыбнулась она.

Фейсал осторожно проскользнул в комнату.

— Добрый день, сэр. — Водя грязным пальцем по книге, он начал старательно читать: — Голова, рука, колено, ладонь.

— Очень хорошо, молодец, — кивнул Эван. — Кто этот мальчик?

— Фейсал. Мой первый ученик.

— А сколько их сейчас у тебя?

— Дюжина. У нас бартерная система. Я учу детей английскому, а они иногда приносят мне яйца, лук и морковку. — Она рассмеялась. — В общем-то неплохая система.

— А их родители?

— Ткачи, красильщики, прядильщики. Это мусульманская деревня. У них нет мечети, но есть молитвенная комната. Женщины очень тяжело работают, выращивают овощи, заботятся о домашних животных, воспитывают детей. Большинство мужчин занимается торговлей пашминой. Они делают потрясающие шали, но их цена слишком высока и они почти не получают прибыли.

Эван вышел на улицу. Ему пришлось пригнуть голову, чтобы не удариться о низкую балку. Фарида отлипла от стены и шагнула назад.

— Это Фарида, а это — Захра, — с замиранием сердца прошептала Нерис.

Эван посмотрел на детей и кивнул:

— Да, я могу здесь приступить к работе. Сначала поговорю с местными жителями, потом съезжу в ближайшие деревни. Я заметил по пути сюда, что район густонаселенный, несмотря на то, что это высокогорье.

Нерис улыбнулась:

— Тут много чистой воды, солнца, почва плодородная, и четыре месяца лето. Кашмирцы считают свою долину раем на земле.

Эван нахмурился:

— Правда?

Полуденное солнце припекало. Эван снял черную сутану и закатал до локтей рукава белой рубашки, словно демонстрируя всем готовность работать. Нерис заметила, что к ним приближается небольшая группа деревенских жителей во главе с Зафиром. Он поклонился, но на его лице не было улыбки.

— Это ваш муж, мадам?

Нерис представила супруга местным, молясь про себя, чтобы Эван не стал сразу же читать христианскую проповедь. К счастью, он должным образом отреагировал на приветственную речь мужчин. В конце концов Зафир кивнул, что было признаком того, что Эван принят общиной. Это было хорошее начало. Нерис уже давно поняла, что европейцы будут приняты в Канихаме только в том случае, если не будут навязывать свое мировоззрение. Наверное, Эван пришел к такому же выводу. Они вернулись в дом. Нерис поставила чайник на плиту, заварила чай по-кашмирски, с добавлением пряностей. Эван сидел напротив, поблескивала его золотая цепочка от часов. Непривычное зрелище. Она улыбнулась ему, Эван попытался улыбнуться в ответ.