Онлайн книга «Место под солнцем»
|
Он знал Себастиана пять лет. Они познакомились, когда Лассе начал играть в теннис в клубе Себастиана, клубе сравнительно небольшом – всего пять кортов, но с большими перспективами перехода в клуб «Эль-Мадроньяль». Сын Лассе был ровесником Мю и Лео, которым было пять и восемь лет, но Лассе развелся, и бывшая жена увезла ребенка в Швецию, и отец виделся с ним только на каникулах. Женщина, знавшая Веронику, тоже была шведкой, знала ее мало, да и остальные гости не много могли сказать о погибшей семье. Анника сфотографировала нескольких женщин, потом уговорила остальных гостей на групповой снимок и, осмелев, задала вопрос. – То, что случилось, повлияет на вашу жизнь здесь? – спросила она. Высокий блондин, который до сих пор молчал, встал и вышел вперед. – Думаю, что случившееся подтвердило важность газовой сигнализации, – сказал он. – Как вам известно, я продаю первоклассные системы газовой сигнализации в магазине в Сан-Педро, и те, кто до сих пор ее не установил, может это сделать теперь. Завтра мы работаем до двух часов… Именно в этот момент Анника почувствовала, что с нее хватит. Она нашла Кариту Халлинг Гонсалес. Переводчица была увлечена беседой с двумя мужчинами в светлых бриджах. Анника похлопала Кариту по плечу. – Я готова, – сказала она, и переводчица тотчас поднялась. Они расплатились, помахали на прощание присутствующим и вышли из ресторана. – По-моему, все прошло хорошо, – сказала Карита, когда они сели в машину. – Куда мы теперь? – Теперь мне надо садиться писать. – Анника повернула ключ зажигания. – Отвезти тебя домой? – Это было бы очень любезно с твоей стороны, но ты сама никогда в жизни не найдешь дорогу к отелю. Отель «Пир» находится здесь, за углом. Моя машина стоит недалеко, в гараже Корт-Инглес. Кстати, вот школьный ежегодник. Завтра подберешь меня на улице. Я буду стоять на парковке, хорошо? – Да, – ответила Анника. Она взяла переплетенную книгу, напечатанную на мелованной бумаге. – Как понять слова, что Вероника была к тому же шведкой? – Нет, она была членом шведской женской образовательной ассоциации. Отделения есть во всем мире. Моя мама была членом этой организации в семидесятых годах в Лос-Анджелесе [7] . – Ты тоже состоишь в этой организации? – Я? Нет, у меня на это нет времени. Сверни здесь. Через минуту Анника притормозила у входа в отель. – И еще один вопрос, – сказала она. – Как ты думаешь, смерть Сёдерстрёмов повлияет на жизнь шведской общины в Испании? – Конечно, повлияет, – ответила Карита. – Теперь люди будут проявлять большую осторожность, чем до сих пор. Увидимся завтра! Она закрыла дверцу машины и зашагала по тротуару в своих высоких сапогах. Анника с наслаждением выдохнула. Люди станут проявлять большую осторожность, чем до сих пор. Этой цитатой она и закончит статью. Темнота сгустилась очень быстро. Со стороны шоссе доносился шум несущихся машин. Мощные желтые лампы, освещавшие дорожные работы, расчерчивали пол в номере на отчетливые квадраты. Анника бросила сумку, фотоаппарат, пластиковый пакет со всеми книжками и картами на кровать и подошла к окну задернуть занавески. Однако, прежде чем это сделать, она некоторое время постояла у окна, глядя на пестрый пейзаж. За ее окном был виден опустевший теннисный корт. Два фонаря были разбиты, и почти вся площадка погрузилась в темноту. С другой стороны шоссе здания взбирались вверх из долины к горному массиву. Свет лился из окон, с неоновых реклам, из ламп уличных фонарей, сиявших в темноте. Вдали был виден хребет Сьерра-Невады с двадцатью вершинами выше трех тысяч метров. Отроги хребта выделялись на фоне неба, как огромные черные языки. Анника распахнула окно, и в лицо ей ударил ветер и запах выхлопных газов. Было еще тепло. Анника закрыла глаза. Дети уже поели. Они бы сейчас сидели и смотрели «Болибомпу», но программу закрыли по какому-то закону. Эллен уже клюет носом, но, несмотря на это, не желает ложиться спать, а завтра с утра будет как зомби. Она закрыла окно, взяла телефон и позвонила на мобильный Томасу. Он ответил очень сухо. – Ужинаете? – примирительно спросила она. – Мы с Софией позволили себе по бокалу вина, – ответил он. – Дети смотрят детскую программу. Что-то случилось? Анника села на кровать и подтянула колени к побородку. – Мне просто захотелось с ними поговорить. Он театрально вздохнул и крикнул: – Калле, мама зовет к телефону! Анника услышала, как мальчик ответил: «Но сейчас будет «Спортивное зеркало»!» – У тебя появился серьезный конкурент, – сказал Томас в трубку, но через секунду она услышала топот детских ножек и треск на линии. – Привет, мама, – сказала Эллен. У Анники опустились плечи и сжалось сердце. – Привет, старушка, ты не заснула на диване? На другом конце наступила небольшая заминка. – Ну только чуть-чуть. Мама, можно мы заведем собаку? – Собаку? Но мы не можем ее завести, у нас для этого слишком маленькая квартира. Собаке будет негде жить. В ответе девочки прозвучало искреннее удивление. – У Анны есть собака, рыжая, а она живет в еще меньшей квартире. Анника подавила вздох. Этот разговор начинался всякий раз, когда у кого-то из детей в садике появлялся питомец. – Это очень хорошо, что ты любишь животных, я тоже их люблю, но мы должны подумать и о них тоже. Вы же играете с Зико, когда бываете у бабушки и дедушки в Ваксхольме. Вам же это нравится? – Зико очень добрый. – Он очень добрый. Что ты сегодня делала в садике? Девочка, видимо, добрый час проспала перед телевизором, испытывала теперь прилив бодрости и принялась с воодушевлением рассказывать, чем занималась днем. Когда двукратный чемпион мира по борьбе Ара Абрамян окончил свое телевизионное интервью, пришел Калле и рассказал все остальное. Никаких неприятностей, никаких травм, ничего, что потребовало бы от нее каких-то душевных усилий. Слава богу, сегодня с детьми все было хорошо. Они долго обменивались поцелуями и пожеланиями спокойной ночи, прежде чем попрощались. Грудь Анники переполняла теплая печаль. За окном было темно. Мимо, завывая сиреной, промчалась машина скорой помощи. Анника встала с кровати и задернула занавески, потом включила верхний свет и настольную лампу и поставила на стол ноутбук. Она не ощущала сейчас ничего, кроме парализующей усталости. |