Книга Место под солнцем, страница 63 – Лиза Марклунд

Анника перелистала свои записи. Ее интересовало еще многое, но полицейский спешил по делам, а она сильно устала, и голова уже соображала довольно плохо. Она улыбнулась норвежцу:

– Огромное тебе спасибо. Ты вел себя просто по-рыцарски. Мне осталось только спросить совета относительно людей, у которых я хотела бы взять интервью. Например, я хочу поговорить с адвокатом Хокке Мартинеса…

– Этим вопросом занимался я, – сказал Никлас Линде. – Мы обсудим это позже.

– Замечательно, – сказал Кнут Гарен и поднялся из-за стола. – Ну, значит, я вас покидаю.

Он расцеловал Аннику в щеки и пошел к выходу.

– Догадываюсь, что счет придется оплатить мне, – сказала она.

* * *

Фотограф Лотта пребывала в состоянии, близком к истерике. Она звонила Аннике, наверное, сотню раз, но с ее мобильным, видимо, что-то случилось, так как он упорно не желал устанавливать соединение. Всякий раз в трубке раздавался голос, говоривший по-испански нечто нечленораздельное.

– Надо набирать плюс сорок шесть до набора мобильного номера, а потом еще набрать ноль перед прямым номером, – сказала Анника.

Лотта возмущенно воззрилась на Аннику:

– Ты думаешь, я больная на голову? Понятно, что сначала надо набрать код страны. Ты хотя бы смотрела на свой мобильный?

Анника порылась в сумке и вытащила телефон, установленный на режим handfree.

– Н-да, – сказала она, – прошу прощения.

– Как ты вообще могла бросить меня там одну? – спросила Лотта. – Мы же должны писать статьи вместе.

– Относись к этому спокойно, – сказала Анника и отключила мобильный. – Ты не пропустила ничего важного, мне надо было просто подготовить почву для работы. Ты что-нибудь сняла?

– Что там было снимать? Это вычурное тяжеловесное здание? Или «живописные» окрестности?

Она всплеснула руками, чтобы показать продуваемое ветрами пространство вокруг зала конгрессов, ревущее шоссе и огромные заводские корпуса на заднем плане.

– Нам надо сесть и подумать, как организовать завтра интервью с несколькими людьми, – сказала Анника. – С каким-нибудь подпольным торговцем наркотиками, со специалистом по отмыванию денег и со шведкой, ведущей великосветский образ жизни…

Лотта уставила в Аннику удивленный взгляд.

– Мне с тобой очень трудно, – сказала она. – Сначала пришлось встать в несусветную рань, а потом ты куда-то исчезаешь. Я хочу поехать в отель, распаковать вещи и поесть.

Анника посмотрела на стоявшую перед ней женщину, на гриву ее светлых волос, обиженное выражение лица, длинные ноги и угловатые плечи.

– Распаковать вещи? – переспросила она.

Она вспомнила мудрые слова Андерса Шюмана: каждый должен сам выбрать свою войну. Они должны вернуться домой в субботу. Значит, остается всего два дня на то, чтобы начать и закончить серию статей.

– Да, конечно, – сказала Анника. – Езжай. Отель «Пир» находится в Пуэрто-Банусе, ты увидишь его с шоссе.

Она сунула мобильный телефон обратно в сумку.

– Что такое? – спросила Лотта. – Ты со мной не поедешь?

– Мне надо переделать еще кучу дел.

– Но…

– Надо надеяться, что сегодня мне удастся взять интервью у одного шведского контрабандиста, который сейчас сидит в тюрьме в Малаге. Кто-то из нас должен об этом позаботиться. Давай договоримся так: встречаемся завтра за завтраком в отеле в восемь часов.

Лотта хотела что-то сказать, но Анника уже отвернулась и пошла к машине Никласа Линде. Это был уже не БМВ, а небольшая копия «ягуара».

– Это твой фотограф? – спросил полицейский и с интересом посмотрел на Лотту.

– Нет, – ответила Анника, открывая дверь машины. – Это не мой фотограф, это фотограф «Квельспрессен». Можешь нанять ее, если хочешь.

Он весело засмеялся.

– Я предпочитаю репортеров, – сказал он и сел за руль.

Анника махнула Лотте рукой, когда они проезжали мимо парковки.

Движение было плотное, временами приходилось стоять в пробках. Никлас поднял стекло и включил кондиционер. Термометр в салоне показывал температуру снаружи: двадцать девять градусов.

– Здесь всегда такая жара? – спросила Анника, чувствуя, как под грудями под футболкой собирается пот.

– Да, такая погода продержится до октября, – ответил он. – Летом за полгода обычно не выпадает ни капли дождя.

Яркий солнечный свет начал тускнеть, окрашиваясь в розоватые тона. Анника сняла темные очки и посмотрела на море.

– Что-нибудь прояснилось в деле Себастиана Сёдерстрёма?

Никлас наморщил лоб.

– Ты знаешь, что пришли результаты вскрытия? – спросил он и мельком взглянул на нее. – Вскрытия грабителей?

Анника покачала головой.

– Они умерли не от газа, а из-за угнетения дыхания, вызванного передозировкой морфина.

Анника посмотрела на загорелые до черноты руки полицейского.

– Передозировки морфина? Они были морфинистами?

– Морфин обнаружили в бутылках пива, которое они пили.

Анника стала смотреть на дорогу, вспоминая кабину грузовика, в которой обнаружили трупы грабителей: грязные окна, растрескавшийся винил водительского сиденья, пакет из-под гамбургеров под ветровым стеклом, карту Марбельи, глину на полу, две недопитые бутылки пива…

– Я вспоминаю, – сказала она. – Бутылки стояли в нише радиоприемника.

– Литровые бутылки пива «Сан-Мигель» с откручивающейся крышкой.

– Значит, кто-то их подготовил, – предположила Анника. – Похоже, что.

– их кто-то убил, вот так.

– Но кто и зачем?

– А ты как думаешь?

Она помолчала, глядя прямо перед собой.

– Собственно, это очень умно, – сказал Никлас Линде. – Морфин можно добыть в любой больнице. Сейфы с морфином всегда заперты, но их легко взломать. Жидкие препараты морфия обладают специфическим вкусом, поэтому эксперты считают, что в данном случае использовали таблетированную форму морфина.

– Какая же это масса таблеток должна быть, чтобы свалить насмерть здоровых мужчин? – удивилась Анника.

– Для непривычного человека достаточно шестидесяти миллиграммов хлорида морфия. Это от трех до шести таблеток. Яда, который остался в бутылках, хватит на то, чтобы убить слона.

Анника ухватилась за бардачок, когда Линде обогнал автобус с пенсионерами, едущими играть в гольф.

– Но как было совершено само преступление? – спросила она. – Грабители вкололи себе противоядие от газа…

– Они ввели себе производное налоксона, да, это так, следы этого лекарства были обнаружены в их крови.