Книга Нужна свободная планета, страница 43 – Кир Булычев

– Ну, я пойду, тетя Нюша, – сказал грузный мужчина.

– Нет, Иннокентий, погоди, – возразила бабушка, – меня одну не оставляй.

Мужчина вздохнул, развел руками, словно извиняясь перед Удаловым.

– Чудесные цветы вы разводите, – сказал тогда Удалов.

– Опять? – спросила бабушка.

– Так разве я виноват, что такое совпадение получилось?

– Может, и виноват.

– Жена у меня любительница растений, – заспешил Удалов. Время шло. Пришелец уже торопится обратно, минуя звездные скопления и облетая метеорные потоки. – У нее день рождения завтра. Вот я и решил – куплю ей что-нибудь необычное. Как-никак шестнадцать лет вместе прожили. Ксенией мою жену зовут. Ксения Удалова. Я здесь, в Гусляре, работаю, директором стройконторы.

– Как же, слышал, – сказал мужчина. – В случае чего поможет тебе, тетя Нюша, стройматериалами.

– Если в пределах законности, помогу, – подтвердил Удалов.

Тетя Нюша чуть оттаяла.

– И шифер есть? – спросила она.

– И шифер, – сказал Удалов, хотя с шифером были трудности.

– А цветок не продается. Вы к моей соседке сходите. У нее герань чудесная.

– Герань у меня самого есть, – объяснил Удалов. – Три горшка.

– Да чего ты человека мучаешь, – сказал мужчина. – Продай ему цветок. Он не забудет.

– Не забуду, – сказал Удалов. – Вот этот красный цветок продайте. Сколько нужно – заплачу. Ведь не зря я по голове скалкой получил. Ведь тоже увечье. Пожаловаться можно.

– Жаловаться он имеет право, – сказал грузный мужчина. – У него шишка, не меньше, на затылке.

– Есть шишка.

– А ведь я, тетя Нюша, твое задание выполнял. Тебя защищал. – Грузному мужчине хотелось поскорее домой.

Тетя Нюша пригорюнилась.

– Вот, думала, помру, буду перед смертью цветком любоваться. Он у меня единственный, больше такого во всем городе нету. А кроме того, я к дочке собиралась съездить. В Архангельск. Дорога не дешевая.

– Дорогу оплачу, – сказал Удалов. – Сколько надо?

– Сто рублей, – произнесла бабушка и зажмурилась. Ждала, что скажет Удалов на такую наглость.

– Сто рублей нельзя, – ответил Удалов.

– Тетя Нюша, постыдись, – произнес сосед.

– Лучше я отсюда прямо в дежурную поликлинику, – сказал Удалов. – Пусть меня медицински освидетельствуют, что мне нанесены побои.

– Тридцать пять, и ни копейки меньше, – сбавила цену бабушка.

– Ой, ты же, тетя Нюша, самоубийца.

– Придется идти, – решил Удалов.

– А сколько дашь? – спросила быстро бабушка.

– Десять рублей дам.

– Десять мало. Десять один горшок стоит.

– А я горшок оставлю.

– А мне горшок без цветка не нужен.

– Двенадцать рублей – больше у меня денег с собой нету.

– А в поликлинику не пойдешь?

– Не пойду.

– А шифер достанешь?

– Постараюсь.

Тетя Нюша вздохнула:

– Бери, бог с тобой.

Удалов вытащил из кармана деньги. Хорошо еще, что захватил с собой. Отсчитал две пятерки, рубль и девяносто копеек мелочью. Тетя Нюша взяла с него обещание занести завтра гривенник, и Удалов обхватил пыльный тяжелый горшок.

Вышли во двор вместе с соседом. Сосед кутался в ватник, подбирал по-птичьи ноги в шлепанцах. Проводил Удалова до калитки, отворил ее. Бабушка загремела в сенях щеколдой.

– Послушай, – сказал грузный мужчина на прощанье, – ты про жену все врал. Почему двенадцать рублей за простой цветок отдал? Скажи, я никому ни слова.

– Да что там, – ответил Удалов, отклоняя головой ветви, чтобы не мешали смотреть вперед. – Все равно не поверите. На одной планете крупики дохнут. Их вылечить можно только этим цветком. Так что ко мне обратились за помощью.

– Ага, – сказал мужчина. – Вот это уже больше похоже на правду.

И когда Удалов уже отошел, ступая в лужи, он крикнул:

– А кто такие крупики?

– Не знаю! – крикнул в ответ Удалов. – Серые, говорят, пушистые, сидят под кустом.

– Наверное, кролики, – сказал мужчина.

– Может быть, – ответил Удалов и поспешил к дому, скользя по глине и прижимая к груди тяжелый горшок.

Пришелец ждал его возле дома, на улице, под деревом.

– Достал? – спросил он, выходя из тени. – Спасибо тебе огромного размера. Давай сюда. Домой я не мог. Твой жена пришел.

Удалов поставил горшок с цветком на землю.

– Не узнали там у себя, кто такие крупики? – спросил он.

– Нет, не успел, – ответил пришелец. – Такой трагедия. На нас с вами весь надежда.

Он принялся быстро обрывать с веток красные бутоны.

– А весь горшок брать не будете?

– С горшком мне сквозь пространственно-временной континуум не прорваться. Нет такая возможность.

– Я бы знал, сам оборвал. А скажите, крупики – это не белки?

– Нет. Я полетел. Большой спасибо. Знаете что, наш планета будет ставить вам один большой памятник. В три роста. Я уже делал фотографий. Вы идете сквозь дождь и буря, а в руке у вас красный цветок.

– Спасибо. Одна деталь только, если вы не возражаете. Понимаете, какая история получилась: я все свои деньги на этот цветок истратил, а мне завтра взносы платить.

– Ой, какой есть позор для наша планета! Конечно, все деньги я тебе давай. Совсем забыл. Вот, держи. Доллар. Три тысячи доллар.

– Да вы с ума сошли, – возразил Удалов. – На что мне доллары? Мне нужно двенадцать рублей. Точнее, одиннадцать рублей и девяносто копеек. Если считаете, что я много заплатил за цветок, сами понимаете – такая срочность. А красная цена ему – рубля четыре с горшком.

– Красный цена ему – сто миллион ваши рублей.

– Мне лишнего не надо. Мне хотя бы рублей восемь.

– Бери доллары, – суетился пришелец. – Другой деньги со мной нет. Через три года снова удачный положение планеты, и я приеду и тебе даю рублей. А сегодня бери доллар.

Удалов хотел было возразить, но пришелец сунул ему в руку пачку хрустящих бумажек, крикнул:

– Спасибо! Фотографий памятник привезу со следующий визит!

И исчез.

Удалов вздохнул и пошел домой.

Ксения ждала его, не ложилась спать. Она встретила его упреками и не дала раздеться, требовала, чтобы сознался, с кем ходил на свидание.

– Да не было никакого свидания, – сказал Удалов, думая при этом: «А может, крупики – это вовсе слоны или леопарды? Ведь неизвестно, под каким деревом этот серенький ушастенький сидит. Может, под баобабом?»