Книга Трельяж с видом на море. Цена дерзости, страница 19 – Вера Чиркова

– Не переживай ты так, – потерпев неудачу с Хо, Оррит подсел к Стану, – лучше позавтракай.

– Ты думаешь, я могу сейчас есть? – Костю даже передёрнуло от одного слова – еда. – Нет, может, попозже. А ты сам кушай, если хочешь, и Хо покорми… Вообще позаботься о ней, ладно? Со мной она не разговаривает.

– Знаешь, – маленький человечек подвинулся ближе и зашептал ещё тише, – с ней что-то не в порядке… я чувствую.

– Конечно, не в порядке… она думала, будто едет просто переждать трудные времена в безопасном месте, а отец написал, что его друг дал клятву отвечать за неё и заботиться. Я-то думал, он пообещал просто заботиться, а она считает это брачным договором. Вот и забастовала… ну дальше вы знаете.

– Зря она так решила, – подумав, серьёзно сообщил Оррит, – никто ведь не знает точной сути их договора. Тут важен статус друга и сколько у него уже есть жён. У хамширцев совсем другие законы… чем на Зании. Если на Зании каждый, кто заработал достаточно денег, может завести до пяти женщин, а король и больше, то на Хамшире только членам высшего круга разрешено заводить трёх жён. Богатым и знатным господам по две, а всем прочим по одной. Зато наложниц можно иметь всем хамширцам, но не больше, чем жён. Вот только… эту девушку отец вряд ли собирался отдавать в наложницы на Хамшир, если она и вправду дочь того самого Зорденса… Я слышал, будто у него два сына.

– Думаешь, зря она одета мальчиком? – вздохнул Стан. – Только это очень большая тайна, и лучше бы тебе её не знать.

– Но раз уже знаю, – справедливо заметил Оррит, – то могу немного поразмышлять, зачем он это сделал. Вывод напрашивается только один, чтобы не отдавать её Бангдираху. Король забирает себе в наложницы дочерей всех самых знатных и влиятельных господ… чтобы держать их в руках.

– Я этого не знал. А сыновей нельзя забирать… в личную стражу… или там в пажи?

– Нет, с сыновьями так поступать не принято. Первый сын – наследник, второй – запасной, его можно потребовать ко двору, только если старший уже женат и имеет сына.

– Оррит, а зачем вы так подробно изучаете обычаи чужих стран? Вы же только перегонщики дрифонов.

– Думаешь, если мы просто пригнали сюда товар и вернулись, нам не нужно знать, что происходит в стране, через которую мы идём несколько дней? – насмешливо фыркнул Оррит. – Да и в деревнях и в дороге чего только не наслушаешься. Мы же иногда заходим… купить хлеба или проведать знакомых. Хоть и не берём полукровок к себе, но с некоторыми поддерживаем связь… с самыми надёжными.

Операция длилась больше часа, и Стан догадался об её окончании, лишь когда увидел, как вся компания лекарей дружно рванула в сторону ручья. Осторожно приблизился к распростёртому на одеяле агенту, стараясь не принюхиваться, рассмотрел бледное, заострившееся лицо и догадался, что Таш спит. Его голая грудь, стянутая повязкой, из-под которой торчали какие-то листья, слегка вздымалась, с губ срывались хрипловатые вздохи. Одеяло вокруг него уже было вычищено и засыпано золой, но всё равно хранило неприятный запах.

– Нужно будет его сжечь, – сказал сам для себя Стан и, заметив изумлённый взгляд Оррита, пояснил: – Одеяло это.

Первым вернулся Чудик, ловко приземлился на плечо Кости, заглянул в глаза.

– Чудик смотреть! Болячка нет. Витти чистить.

– Молодцы, – похвалил Стан, – хорошо сделали. Хочешь мяса? Варёного, без бактерий?

– Чудик, мясо! – с готовностью откликнулся унс.

М-да, похоже, не скоро удастся вытравить из него командные интонации, вздохнул землянин.

– Очень хороший у тебя помощник, – с нескрываемой завистью протянул Оррит, наблюдая, как Чудик аккуратно, словно маленький человечек, берёт обезьяньими ручками ломтики мяса.

– Не просто помощник, он мне друг, – ласково гладя унса пальцем по головке, отозвался Стан, – самый верный и неподкупный. Кроме мангуров, конечно.

– Мы тоже верные и неподкупные… – всерьёз обиделся подошедший незаметно Витти. – Ты, конечно, пока не знаешь… но если мы называем кого-то другом, то это навсегда.

– Ну, извини, Витти, я вовсе не хотел вас обидеть, – растерялся Стан, он как-то не был готов к такому повороту разговора, – просто ещё не знал… вернее, не был окончательно уверен, считаемся ли мы друзьями.

– У нас нет обычая… – немного смягчился видящий, – объявлять это вслух… и так все понимают… но для тебя я сделаю исключение. Человек Станар, народ хумили признаёт тебя своим другом.

– Спасибо… – У Кости даже в носу защипало от волнения. – Народ хумили, я признаю вас своими друзьями.

В дорогу двинулись незадолго перед обедом, после того как Витти сообщил, что Таш может передвигаться без посторонней помощи. За это время верты ещё два раза по очереди вылизывали его рану, и с каждым разом землисто-бледное лицо агента принимало все более здоровый вид. Витти всё утро поил пациента какими-то снадобьями, а за полчаса до отправления разрешил съесть миску крепкого бульона.

Мешки с вещами нёс Закат, подсказав Стану, как удобнее их разместить, чтобы не мешали его движению, а Тень по очереди подвозила имрайцев.

Если бы нашу компанию встретил кто-то из землян, оглядывая свой отряд, ехидно хихикал Стан, то он определённо решил бы, что это смешанная цирковая труппа – звери и лилипуты.

Но на самом деле он был очень рад присутствию этой пёстрой компании, ещё не успело потускнеть и забыться вчерашнее чувство обиды, одиночества и безнадёжности.

– Там на самом деле есть поместье? – глядя на воду, спросил Костя в никуда, когда они добрались до речки.

– Наверное… – холодно процедил Таш и, помолчав, скупо добавил: – Возле рек всегда есть деревни.

Больше Стан с ним не разговаривал. Просто скомандовал свернуть вниз, как пояснили хумили, тут все реки впадают в пролив.

Они шли почти дотемна, но деревни так и не встретили. Зато вышли к трём маленьким пустующим шалашам. Костя решил, что шалаши рыбацкие, но хумили оглядели их и со знанием дела заявили, что тут ночевали косцы.

– Вон, видишь, пара стожков стоит, – деловито объяснял Оррит, помогая Стану разгружать Заката. – Обычно крестьяне, подсушив сено, сразу вывозят его на плоскодонках, а то оно быстро найдёт себе новых хозяев. Но эта весна была дождливая, сено уродилось, вот, видать, и не уместили всё зараз. Значит, деревня неблизко, невыгодно лодки из-за двух стожков гонять. Решили после забрать, когда по отаву приедут.

Стана не волновали ни крестьяне, ни их заботы, ему нужно было знать конкретно, припрётся сюда кто-нибудь ночью, чтобы вытащить их из нагретых постелей или нет. И если нет – можно ли надёргать сена из ближайших стогов, оставшиеся в шалашах лежанки были разрыты мышами и птицами. Накрывать шалаши свежими ветками он счёл лишним, погода стояла сухая, поэтому просто распределил временное жильё и уточнил обязанности. Хо он велел занять средний шалаш, себе и Ташу оставил крайние. Витти на всякий случай попросил поселиться вместе с Ташем. Хотя от агента за весь день они не услышали ни слова жалобы, все понимали, как нелегко ему пришлось.