Онлайн книга «Револьвер для адвоката»
|
– Как вы зарабатываете на жизнь, Андре? – Я работаю на дому. Программистом. Создаю и поддерживаю сайты. – Откуда в таком случае вы знали жертву, Жизель Деллинджер? – Я занимался ее социальными сетями. Сайты, Фейсбук, электронная почта, все такое. – Так вы что-то типа онлайн-сутенера? Шея Лакосса тотчас же приобрела багровый оттенок. – Конечно, нет. Я предприниматель, и она тоже… была… бизнес-леди. Я ее не убивал, но здесь никто мне не поверит. Свободной рукой я сделал успокаивающий жест: – Не забывайте, я на вашей стороне. – Что-то не похоже, раз вы задаете подобные вопросы. – Андре, вы гей? – А при чем здесь это? – Может, и ни при чем, а может, это скажет о многом, когда прокурор заведет разговор о мотиве. Так вы гей? – Да, если угодно. И не скрываю. – Хотя здесь, пожалуй, и следовало бы. Ради собственной безопасности. Я могу попросить перевести вас в камеру для гомосексуалистов, как только завтра вам предъявят обвинение. – Не стоит беспокоиться. Не хотелось бы, чтобы меня как-то выделяли. – Ну, как знаете. А как назывался сайт у Жизель? – Giselle-for-you-точка-com. Это основной. Я записал. – А были еще? – У нее были сайты, заточенные под специфические пристрастия, которые всплывают, если задать поиск по определенным словам. Именно этим я и занимаюсь – многоплатформенное присутствие. Я кивнул, будто его креативность и деловая хватка меня впечатлили. – И как долго вы с ней состояли в деловых отношения? – Она пришла ко мне года два назад. Ей требовался комплексный подход к размещению информации в сети. – Она обратилась к вам? Что это значит? Как она вас нашла? По рекламе? Он покачал головой, словно имел дело с ребенком: – Нет, никакой рекламы я не даю. Я работаю только с теми, кого посоветовали мне люди, которых я уже знаю и доверяю. Ее рекомендовал другой клиент. – И кто же? – Извините, вопрос конфиденциальности. Не хотел бы ее в это впутывать. Она человек посторонний. Теперь уже я покачал головой, словно имел дело с ребенком: – Сейчас, Андре, я этот момент пропущу, но если я возьмусь за дело, рано или поздно мне нужно будет узнать, кто ее к вам направил. Понятно? Он кивнул. – Я с ней свяжусь, – сказал он, – и как только получу добро, сразу позвоню вам. Не привык лгать или выдавать конфиденциальную информацию. И в бизнесе, и в жизни я опираюсь на доверие. – Отлично. – Но вы сказали «если возьмусь за дело». Что вы имели в виду? Я полагал, вы уже взяли его. Вы ведь пришли. Разве не так? – Еще в раздумьях. Я сверился с часами. Сержант, у которого я отметился, сказал, что у меня с Лакоссом только полчаса. Оставалось обсудить три отдельные темы: жертву, само преступление и мое вознаграждение. – Времени у нас не много, так что давайте двигаться дальше. Когда в последний раз вы видели Жизель Деллинджер лично? – В воскресенье, поздно вечером. И когда я уходил, она была жива. – Где вы встречались? – У нее в квартире. – Зачем вы приходили? – Я пришел за деньгами, но ушел ни с чем. – Что за деньги и почему ушли ни с чем? – У нее была работа, а мне, по договоренности, полагается процент с того, чем она занимается. Я устроил ей, как «Красотке для избранных», свидание и хотел получить свою долю. С этими девочками всегда так: если не выбить денег сразу, то исчезнут и носа – не говоря уж о других частях тела – не высунут. Хотя я не понял и половины того, что он рассказал, но законспектировал все. – Жизель принимала наркотики? – Наверное. Грань не переходила, но это часть такой работы и часть такой жизни. – Расскажите про «Красотку для избранных». – Клиент снимает многокомнатный номер в отеле «Беверли-Уилшир», как в фильме «Красотка». А Жизель вроде как играла Джулию Робертс. Понимаете? Особенно после того, как я поработал с ее фотографиями. Да вы все поймете, как только сами зайдете на сайт. Фильм я не смотрел, но знал, что это история про проститутку с золотым сердцем, которая встречает мужчину своей мечты. – И каков был гонорар? – Предполагалось, что двадцать пять сотен. – А ваша доля? – Тысяча. Но доли не было. Она сказала, что там все оказалось глухо. – В смысле? – Мы так говорим, если она приходит, а дома никого нет, или тот, кто открывает дверь, говорит, что проституток не вызывал. Я стараюсь проверять такие вещи: сверяю удостоверение личности и все такое. – Итак, вы ей не поверили. – Скажем, закрались некие подозрения. Я говорил с мужчиной из того номера. Связывался через оператора в отеле. А она утверждала, что там никого не было и даже номер не снимали. – И вы по этому поводу поспорили? – Слегка. – И ударили ее. – Что? Нет! Я никогда не поднимал руку на женщину. Да и на мужчину тоже! Не могли бы вы… – Послушайте, Андре, я просто собираю информацию. Итак, вы ее не били. Вы к ней прикасались? Лакосс замялся, и я понял, что тут не все чисто. – Андре, расскажите мне. – Хорошо, хорошо. Да, я ее схватил. Она отводила глаза, и я решил, что она врет. Поэтому схватил ее рукой за горло. Только одной рукой. Потом я ушел. – И все? – Все. Хотя уже на улице, когда я шел к машине, она запульнула в меня с балкона пепельницу. Но промазала. – А что вы ей сказали в квартире? – Сказал, что поеду в отель, сам постучу в дверь тому парню и заберу деньги. – Какой номер комнаты и как звали того парня? – Номер восемьсот тридцать семь. А парня звали Дэниел Прайс. – Вы поехали в отель? – Нет, вернулся домой. Решил, что оно того не стоит. – Но когда вы хватали ее за горло, вам так не казалось. Лакосс кивнул, признавая явное противоречие, но ничего объяснять не стал. И я оставил эту тему. На время. – Ладно. Так что случилось потом? Когда приехала полиция? – Они нарисовались вчера, примерно в пять. – Утра или вечера? |