Онлайн книга «Револьвер для адвоката»
|
– Детектив, когда вы давали показания на прошлой неделе, то подробно описывали место преступления и то, что там нашли. Верно? – Да. – У вас была опись места преступления и того, что было там найдено. Верно? – Да. – Там были вещи, которые принадлежали жертве? – Да. – Не могли бы вы сейчас обратиться к тому списку? С разрешения судьи Лэнкфорд принес папку с материалами по делу об убийстве. Если бы Уиттена вызвала сторона обвинения, он, естественно, притащил бы на свидетельскую трибуну толстенную пачку всевозможных документов по расследованию. Но его вызвал я, и документы на трибуну он не принес – такой легкий проблеск враждебности, которую он столь искусно скрывал. Просмотрев копию списка, полученную на стадии обмена документами, я продолжил: – В представленном списке я не нашел мобильного телефона. Все верно? – Сотовый телефон с места преступления изъят не был. Все верно. – А разве мистер Лакосс вам не объяснял, что ранее в тот вечер он разговаривал с жертвой по телефону и что тот разговор и стал причиной того, что он пошел к ней домой лично? – Да, именно так он и сказал. – Но в квартире телефон не обнаружили? – Правильно. – А вы или, может, ваш напарник не пытались найти объяснение такому противоречию? – Мы предположили, что убийца забрал телефоны, чтобы замести следы. – Вы говорите «телефоны». То есть был не один телефон? – Да, мы установили, что жертва и обвиняемый для ведения бизнеса использовали и другие одноразовые телефоны. У жертвы также был сотовый для личного пользования. – Не могли бы вы объяснить присяжным, что такое одноразовый телефон? – Это дешевый телефон с ограниченным количеством минут. Когда время израсходовано, его выбрасывают, хотя иногда можно пополнить баланс, внеся определенный платеж. – Ими пользовались, потому что если телефон выбросили, то следователям сложно добыть записи звонков? – Именно. – Таким образом мистер Лакосс и мисс Дейтон поддерживали связь в ходе работы, верно? – Да. – Но после убийства ни один из телефонов не был найден в той квартире, верно? – Верно. – Вы также упомянули, что у жертвы был сотовый для личного пользования. Поясните, пожалуйста. – Это был ее личный айфон, который она использовала для звонков, не связанных с эскорт-услугами. – Этот айфон тоже исчез после убийства? – Да, мы его так и не нашли. – И вы считаете, что телефон забрал убийца? – Да. – Почему вы так решили? – На наш взгляд, убийца ее знал, и они, возможно, общались по телефону. Наверное, его имя и номер были в списке контактов. Поэтому убийца предусмотрительно забрал все телефоны, чтобы его нельзя было по ним отследить. – И телефоны не нашли? – Не нашли. – Вы обратились в телефонную компанию и запросили перечень звонков с этих телефонов? – Мы запросили звонки с айфона, потому что нашли в квартире несколько счетов и узнали номер. Однако одноразовые трубки исчезли, и запросить информацию по ним – когда нет ни телефонов, ни номеров – не представлялось возможным. Я задумчиво кивнул, словно впервые об этом услышал, и глубже осознал, с какими трудностями столкнулся в этом деле Уиттен. – Понятно. Итак, возвращаясь к айфону. Вы нашли звонки от мистера Лакосса, или, может, с айфона звонили ему? – Нет, не нашли. И с айфона ему не звонили. – Вы нашли какие-нибудь важные звонки? Может, какие-то бросались в глаза? – Нет, ничего такого. Здесь я взял паузу и сделал вид, что смотрю в свои записи. Я хотел, чтобы присяжные решили, будто последний ответ детектива меня озадачил. – В записях, что вы запросили, были все входящие и исходящие звонки с этого телефона? – Да. – Даже местные? – Да, мы смогли получить номера местных звонков. – И вы их изучили? – Да. – Так вы нашли какие-нибудь звонки, входящие или исходящие, которые были важны для расследования? Форсайт выдвинул протест, сказав, что я повторяю вопрос. Судья велела мне не задерживаться. Я попросил Уиттена найти в папке с материалами по делу распечатку в три страницы звонков с айфона Глории. – Это ваши инициалы в нижнем правом углу на первой странице документа? – Да. – И вы записали там дату 26 ноября, верно? – Да, записал. – А зачем? – В этот день я получил документ из телефонной компании. – Но со времени убийства прошло четырнадцать дней. Почему так долго? – Мне нужно было получить ордер. Это отняло какое-то время, и телефонная компания не сразу смогла предоставить информацию. – Итак, к тому времени, как вы получили эти записи, Андре Лакосс уже был арестован и обвинен в убийстве, верно? – Все верно. – И вы полагали, что убийца уже сидит в тюрьме, верно? – Да, верно. – Тогда к чему заниматься записями звонков? – Арестом расследование не заканчивается. По данному делу мы продолжали изучать все обоснованные версии и анализировать все зацепки. – Тогда такой вопрос. Вы обнаружили какие-нибудь номера в этом списке, связанные с мистером Лакоссом? – Нет. – Ни одного? – Ни одного. – А какой-нибудь из перечисленных номеров – здесь, наверное, номеров двести – имел ценность с точки зрения следствия? – Нет, сэр, не имел. – Да, кстати, в каком порядке идут номера? – По частоте. Номера, на которые жертва звонила чаще всего, перечислены первыми, потом они идут в порядке убывания. Я обратился к последней странице и попросил Уиттена сделать то же самое. – Получается, на последней странице номера, на которые она звонила всего по разу? – Верно. – За какой период вы запросили звонки? – Ордер был выдан на звонки за последние шесть месяцев. Я кивнул: – Детектив, позвольте мне обратить ваше внимание на девятый номер снизу на третьей странице. Вы можете его прочитать вслух для присяжных? |