Онлайн книга «Санкта-Психо»
|
Она ставит кастрюльку с молоком на плиту. Садятся за стол. Где же веселая, разбитная Лилиан из бара «У Билла»? С кокетливой змейкой на щеке? Ее нет. Ян никогда не видел ее такой усталой, такой погасшей. Она ставит на стол две кружки с шоколадом: – Значит, Ханна рассказала про Ивана Рёсселя. – Рассказала. – Что он сидит в Санкта-Психо? – Да. Я много читал о нем. – Еще бы не читал! Он же знаменитость. Суперзвезда… А жертвы преступления остаются никому не известными… Кому охота говорить с человеком, который все время плачет… Так что мы горюем в тишине, а убийцы становятся кумирами. Ян не возражает. – А с Марией-Луизой ты тоже говорил на эту тему? – Нет. Только с Ханной. – Слава богу… – Лилиан шумно выдохнула и, как показалось Яну, немного оживилась. – Это хорошо. Мария-Луиза тут же передала бы руководству. Они помолчали. – А что передавать? – осторожно спросил Ян. Лилиан ответила не сразу – очевидно, обдумывала, что говорить, а что – нет. – Встреча… Мы хотим организовать встречу с Рёсселем. Ханна все организовала, ей помог один из охранников. – Встречу? На какой предмет? – Мы хотим получить ответ… попытаться заставить Рёсселя заговорить. – О чем? – О Йоне Даниеле. – О твоем брате? Она печально кивает. – Его уже нет. – Я знаю… я о нем читал. Она вздыхает. – Я должна узнать, почему и как все произошло. – Она не поднимает глаз. – А ответа нет. Все… все во мраке. Все время кажется, что это все не на самом деле, что ты спишь. У меня несколько месяцев было такое ощущение. А потом поняла, что не сплю… что его и в самом деле нет. Думала, пройдет, ан нет. Не проходит. Грызет и грызет. А с отцом еще хуже. Он уверен, что Йон Даниель жив. Сидит и ждет у телефона… Каждый день. Ян не перебивает. Он чувствует себя, как психолог. Как Тони. – Но ведь Рёссель не давал признательных показаний? – тихо спросил он, когда Лилиан надолго замолчала. – Рёссель – психопат. Он неспособен чувствовать вину, поэтому и не признается. Рассказывает полуправду, потом отказывается от своих слов. Единственное, что ему нужно, – всеобщее внимание. Для него это игра. – Ты его ненавидишь? Она посмотрела на Яна с внезапной злостью: – Йон Даниель погиб, ему было отпущено всего девятнадцать лет жизни. А Рёссель даже не наказан. О нем позаботились. У него бесплатное жилье, бесплатное питание… он здесь неплохо устроился, в Патриции. Ян вспоминает бесконечные пустынные коридоры: – Ты уверена, что там все так уж хорошо?.. Она кивает: – Особенно для таких «звезд», как Рёссель. Он получает лечение, лекарства, ходит на психотерапевтические сеансы… врачи греются в лучах его славы. А Йон Даниель… он лежит где-то, мертвый и всеми забытый. И моя жизнь катится под откос. Горе, ненависть… человек иссыхает. День за днем. Поэтому ты и пьешь так много? – чуть не спросил Ян, но удержался. Ему очень хорошо понятно, какие чувства вызывает Рёссель в душе Лилиан. Он и сам испытал когда-то нечто похожее – к Торгни Фридману и Банде четырех. – Так, значит, ты устроилась в подготовительную школу из-за Йона Даниеля? – Думала, сама смогу разыскать Рёсселя… но не вышло. Наконец решилась и попросила Ханну. У нее что-то получается. – А ты за нее не беспокоишься? – Что она ходит в клинику? Нет… она же лично не встречается с Рёсселем. Обменивается записками. Никакого риска. Ян не возражает. – Никто, кроме Ханны, даже не знает, что я сестра Йона Даниеля. В газетах мое имя, как мне кажется, даже не упоминали, никаких интервью я не давала. Все это досталось родителям. Они держали его школьное фото и рыдали прямо в камеру. Умоляли: если кто хоть что-нибудь знает, сообщите! Сообщите! Никто ничего не сообщил… и нас постепенно забыли. Она глубоко, с всхлипом, вздохнула. Ян постарался быстро осмыслить ее рассказ. Ханна обменивается записками с Рёсселем… – И что хочет сам Рёссель? Выйти на свободу? Лилиан яростно поджимает губы. Она уже не такая безвольная, как в начале разговора. – Рёссель не выйдет на свободу. Он на это рассчитывает, но на свободу он не выйдет. Он только поговорит с нами. – Когда? – В следующую пятницу. Вечером. В больнице будут пожарные учения. Ян кивает. – Будут репетировать экстренную эвакуацию. Все пациенты должны покинуть палаты. Так что в коридорах будет давка. Ян вспомнил пустые взгляды больных в подвале. Больных из открытого отделения, которых он в полутьме принял за мешки. – И что будет с Рёсселем? – Охранник, с которым Ханна знакома… Карл пропустит Рёсселя в комнату свиданий. – Где вы его будете ждать? – Мы встретим его там и поговорим. Пусть расскажет, куда дел тело Йона Даниеля. – Ты и вправду на это надеешься? – Я не надеюсь, я знаю. Он обещал Ханне. Ян сомневается: – А если все пойдет наперекосяк? – Все может быть… но мы постарались исключить всякий риск. Нас четверо, я, брат и двое друзей. Предусмотрели все. Я несколько раз приводила брата в «Полянку». Для, так сказать, рекогносцировки. – Вечером? – Да. – Дети его видели. – Ну да? – Мира видела мужчину, он стоял около ее кроватки. Так что вы не так уж осторожны, как вам кажется. – Достаточно осторожны. – Она внимательно смотрит на Яна. – Теперь ты все знаешь. Ты с нами? – Я? В каком смысле? – Можешь помочь? Скажем, тому, кто будет стоять на стрёме? – Не знаю… надо подумать. Пациенты покидают палаты. Давка в коридорах. И Рами, конечно, тоже выпустят из палаты, как и всех остальных. На следующее утро у Яна заказано время в домовой прачечной. Он спускается в подвал, раскладывает белье на столе – светлое отдельно, темное отдельно – и загружает две машины. Включает обе и поднимается к себе. По пути ему попадается табличка «ЛЕГЕН», и он останавливается. Не стоит, наверное, больше его беспокоить. Но вдруг он осознает, что Леген ему симпатичен. Сам по себе. И звонит в дверь. Не сразу, но дверь открывается. |