Онлайн книга «Право на месть»
|
– И что? – Не бойся, она не пострадала. Столкнулись, как в газетах пишут, конкурирующие группировки. Результат – восемь трупов. Но,– Саэтдинов понизил голос,– учитывая, кто именно нам позвонил, я лично допускаю другую версию. – А кто позвонил? – Сэнсэй наш! Зимородинский! Ты что, его как охрану к ней приставил? – Нет,– Ласковину сразу стало спокойней.– Он сам. – Тогда смотри в оба! – Саэтдинов подмигнул.– Такая девушка! И такой мужчина! – Слава в собственной жене души не чает! – отмахнулся Андрей.– А я его должник! – Вот и скажи ему об этом. Они там вдвоем, снаружи. А теперь давай-ка с тебя показания снимем. – Зачем? – Затем, что ты накаркал: я теперь это дело веду. Через пять минут Саэтдинов поднялся. – Ну, поправляйся,– сказал он.– А я пойду дурным делом заниматься. Год-два – и придется опять его ловить. – Не придется,– со значением произнес Ласковин.– Не беспокойся. Саэтдинов внимательно посмотрел на него. – Ах да,– сказал он,– ты же Спортсмен. Хотя по нынешнему твоему виду не скажешь. Спасибо, утешил. Смотри опять на пулю не нарвись! – Уж не сомневайся. – Как тебе тут, не обижают? – Пока нет. – Ну, будь здоров, поправляйся! – Ну ладно, ладно, все уже кончилось,– приговаривал Андрей, здоровой рукой поглаживая Наташу по голове.– Я же обещал, что не оставлю тебя одну. – Я не плакала,– проговорила девушка.– Честное слово, я только сейчас… Уже все. Она вытерла глаза и улыбнулась. Зимородинский, который вот уже полчаса деликатно смотрел в окно, повернулся к Андрею. – А ты хорошо сохранился,– произнес он с улыбкой.– Победитель! Больше на меня не сердишься? – Я твой должник,– с чувством сказал Андрей.– Ростик мне рассказал! Забыл только спросить, Юру нашли? – Его там не было. Ладно, успокойся. Парень дома. Лешинов отпустил его. В тот же день. «Выходит, он сказал правду»,– подумал Ласковин. Теперь это уже не важно. – Теперь это уже не важно,– сказал Зимородинский.– Только давай без «должников». Кто кому должен, это еще неизвестно. – Как скажешь,– согласился Андрей.– Слушай, это ты за меня деньги заплатил? – Шиляй,– ответил Вячеслав Михайлович.– Сказал, что ты его здорово развлек. И в долю никого не взял. Так ребята решили тебе на машину скинуться. Он усмехнулся и похлопал Ласковина по здоровой руке. – Так у меня же есть! – Уже нет. Взорвали. Три дня назад. Не везет твоему транспорту. Я тебе тут мумиё принес. И еще кое-что укрепляющее. – А кто взорвал? – забеспокоился Ласковин. – Не заморачивайся. Это – отдача. На данный момент ты чист. Никаких хвостов. Понимаешь, о чем я? – Понимаю. Откуда ты знаешь? – Знаю. Хотя это и… Тут он посмотрел на Наташу и продолжать не стал. В палату заглянула сиделка. – Заканчивайте,– сказала она.– Больной устал. – Я не устал! – запротестовал Андрей. – Доктору лучше знать,– Зимородинский подмигнул медсестре.– Знаешь анекдот: приходит практикантка к врачу, говорит: «Больной сказал, что ему стало хуже».– «Только врач знает, хуже ему или нет,– поправляет доктор.– Больной думает, что ему стало хуже!» Та уходит, но через десять минут возвращается. «Что опять?» – недовольно спрашивает врач. «Доктор,– говорит практикантка,– больной думает, что он умер!» Так что не ерепенься.– И сиделке: – Доктор, мы уже уходим. Еще одна минута. – Красивая девушка, смотри не влюбись,– улыбнулась Наташа, поглядев на закрывшуюся дверь. – Ты – лучше. Завтра придешь? – Сегодня, часов в семь. Ты не против? – Я буду счастлив! Ласковин смотрел телевизор, когда медсестра, другая, вечерняя, заглянув, сообщила: к нему посетитель. Андрей, заранее улыбаясь, кивнул: жду. Но это была не Наташа. В палату, смущенно улыбаясь, с большим пакетом в руках вошел Смушко. – Можно? – Григорий Степанович! Здравствуйте! Ласковин действительно был рад его видеть. Но почему Смушко один? Где отец Егорий? – Вот,– сказал Степаныч, взгромоздив пакет на стол.– Я тут тебе немного фруктов принес, сочку. Как себя чувствуешь? – Вполне, а вы? Выглядел Смушко неважно, больным и постаревшим. – Как приют? – спросил Ласковин.– Да вы садитесь! Хоть на стул, хоть на кровать! Смушко сел. – Почти построили,– сказал он без всякого воодушевления.– Пятого июня откроем. И замолк. Андрей тоже молчал. Пауза длилась минут пять. Потом Ласковин, решившись, спросил: – А что отец Егорий, как он? – Что? – Ну батюшка наш, почему не пришел? Что-нибудь не так? Лицо Григория Степановича исказилось, как от сильной боли. Губы дрогнули, словно он хотел что-то сказать, во не мог. – Что случилось? – спросил, предчувствуя недоброе, Андрей. – Так ты не знаешь…– медленно проговорил Смушко.– Умер наш батюшка, Андрюша. Умер. Спустя полтора месяца у одного из двухэтажных особнячков на Каменном острове остановился черный «Ауди-А4». Из него вышел среднего роста мужчина в белом костюме спортивного покроя. Поднявшись по лестнице к парадным дверям только что отреставрированного особнячка, мужчина вошел внутрь. В холле он остановился, осматриваясь. – Господин! Охранник, хоть и не в пятнистом комбинезоне, а в белой рубашке при галстуке, выглядел внушительно. Мужчина повернулся. Его светлые волосы и глаза казались еще светлее на загорелом лице. Охранник почему-то смутился. – Прошу прощения, вы к кому? – Мне нужен Владлен Петрович Грушин. – Еще раз прошу прощения, вам назначено? Мужчина посмотрел так, что охраннику захотелось немедленно вызвать помощь. – Он меня примет. Тон, которым это было сказано, не допускал сомнений. – Где его кабинет? – Второй этаж налево,– почти помимо своей воли ответил охранник. Мужчина кивнул и направился к мраморной лестнице. – Э… Одну минуту! Мужчина в белом костюме повернулся. – Оружие! |