Онлайн книга «Третье человечество. Голос Земли»
На этот раз он больше не может сваливать все на злой рок и судьбу, на природу, Бога или какие-то невидимые силы. Теперь он несет всю полноту ответственности за все, что с ним случится. Эдмонд Уэллс, «Энциклопедия Относительного и Абсолютного знания», том XI 241. К стене напротив застекленного окна профессор Давид Уэллс прикрепил широкую полоску бумаги, изобразив на ней все, что в его глазах представляло глобальное видение человеческой эволюции. Назвал он ее так: «Сводный график эпизодов прошлого и возможных эпизодов будущего». На горизонтальной линии шли даты, над ними описание событий, а еще выше – рисунки, символизирующие эти явления или характеризующие элемент таблицы. 
На схеме представители человеческого рода гуськом двигались вперед, постепенно выпрямляясь и теряя волосяной покров. Лица приобретали все более современные черты. Затем Давид Уэллс изобразил человека, эволюционирующего в сторону уменьшения размеров, и дошел до создания Homo metamorphosis. Этот вид был разделен на три подвида. Первый подвид был представлен ползущим МЧП с широкими ладонями, позволяющими рыть тоннели (Homo subterraneus, человек подземный). Еще две ветви ученый расположил на линии ближайшего будущего, изобразив МЧЛ с крыльями, как у летучей мыши (Homo volaticus, человек летающий), и его собрата с плавниками вместо рук (Homo aquaticus, человек водный). – Как бы я хотела взмыть ввысь на собственных крыльях, – прокомментировала Гипатия. – Это вам не самолет и даже не парашют для прыжков с горного склона. – По всей видимости, за крылья придется заплатить утратой подвижности фаланг. Летучие мыши хватают фрукты нижними конечностями. Вы готовы пользоваться ногами вместо рук? Мне тоже хотелось бы обзавестись плавниками, уметь нырять и надолго задерживать дыхание. Когда я погружаюсь в маске и с баллонами за спиной, снаряжение кажется мне тяжелым и громоздким. – А вот жить под землей, быть слепым и рыть тоннели – в этом точно ничего хорошего нет… Кореянка сфотографировала схему, чтобы поразмышлять над ней на свежую голову. Давид налил ей воды. – Незадолго до вашего прихода я разговаривал по телефону с Натальей Овиц. Она рассказала мне, как идут дела у других игроков на Земле. Он приподнял салфетку, и Гипатия увидела семиугольные шахматы. – Вот они, игроки. Семь утопий, семь параллельных представлений о будущем, семь конкурентов, пытающихся вписаться в процесс эволюции. – Подобно семи чакрам человечества… – прошептала девушка. – Каждый из них уверен в своем лидерстве. И все верят, что одержат победу. Давид взял белого короля. – Будущее принадлежит… человеку, занятому исключительно потреблением? Лично я в это не верю. Он отставил фигуру в сторону. – Человек религиозный? Тоже не верю. Зеленого короля постигла та же участь, что и белого. – Человек-робот? Нет. Давид убрал с доски синего короля. – Человек, колонизирующий звезды? Не верю. Черному королю также пришлось убраться с доски. – Будущее, построенное исключительно на женском начале? Нет и нет. Красный король отправился вслед за остальными. Ученый отошел на шаг назад и заявил: – Все они допускают ошибку, потому что зашорены, потому что смотрят только в одном направлении и не могут оценить ситуацию со стороны. Он схватил фиолетового ферзя. – Остаются микролюди, самостоятельно создавшие людей-мутантов: человека летающего, человека водного и человека подземного. В микролюдей мне верится больше. Гипатия погладила схему в том месте, где ветвь эмчей расходилась на три параллельные подветви. – Поймала себя на том, что я все пытаюсь представить мир, в котором одновременно доминируют эти три вида. В нем существовали бы подводные города… что-то вроде Нью-Йорка, накрытого стеклянным колпаком, и там живут МЧВ… – А еще подземные жилища – гигантские муравейники, обитатели которых, МЧП, никогда не видели ни солнца, ни звезд, – подхватил Давид. – Да, и… воздушные города. Представьте платформу, удерживаемую в воздухе реактивными двигателями или баллонами с гелием. В таких городах будут жить МЧЛ. – А мы, Великие, не умеющие ни летать, ни плавать, ни рыть тоннели, останемся на своих местах. – Но все ли будет в порядке с этими ветвями? Смогут ли люди жить в мире и гармонии с себе подобными, с другими видами? В гармонии с Землей и другими планетами? Захотят ли они идти по пути света, но не крови? – Я надеюсь, что весь мой… Давид не договорил, так как в этот момент прозвенел звонок и на потолке загорелась лампочка, говоря о том, что к ним идут гости. В комнату вошла королева Эмма-666 в спортивном костюме. За ней шли телохранители и несколько министров. Замыкали процессию журналисты-эмчи. Королева устроилась в высоком кресле, взглянула на схему и жестом дала понять, что одобряет ее, считая хорошим обобщением. – Мой дорогой профессор Уэллс, – сказала она, – вскоре мы увидим, сработает ли ваш вариант, при котором, как вы выравзились, и волки будут сыты, и овцы целы. – Должна признать, что вы все же нашли решение в ситуации, которая казалась неразрешимой, – с уважением произнесла министр экономики. Эмма-666 указала скипетром на окно. – Спектакль вот-вот начнется. Я подумала, что смотреть его лучше здесь, вместе с вами. Микролюди расселись у окна, из которого открывалась широкая панорама космоса. Все застыли в ожидании. Королева вытащила мундштук и закурила, выпуская синеватые клубы дыма. Давид и Гипатия прильнули друг к другу. Вскоре на черном фоне возникла точка. Увеличиваясь, она превратилась в серебристую ракету, которая тащила на буксире колоссальных размеров шар, привязанный к ней стальными тросами. – Я боюсь, – прошептала Гипатия, с силой сжимая Давиду руку. – Я тоже, – признался он. Ракета летела перпендикулярно Земле. Замедлив ход, она вышла в заранее определенную точку на границе между земной атмосферой и межзвездной пустотой. Команда «Катапульты» отстегнула тросы, и сферический астероид лег на орбиту – теперь он вращался вокруг Земли. |