Онлайн книга «Абсолютное зло»
|
– Что, опять кампания за чистоту рядов? – Хуже, Паша. Установка пришла персонально на тебя. Кому-то ты очень и очень насолил, Паша. – Блин! Самое гнилое, что у меня в работе – это твой Суржин. Но ведь и он уже не у меня, а в «убойном». Гасили бы Филькина, а меня-то зачем? Логутенков молчал. – Эй, Генадьич, ты там живой? – спросил Онищенко после минутной паузы. – Пока живой,– без всякой иронии буркнул Логутенков.– Вот что, Паша, давай-ка встретимся. – Приехать к тебе? – Да. Только не на службу. – Куда? – Помнишь, ты ключи мне давал? Туда и приезжай. – Понял. Еду. В квартире Суржина ничего не изменилось, разве что пыли стало побольше. Онищенко молча выставил бутылку. Логутенков так же молча ее отодвинул. – Ты с Филькиным общался? – спросил он. – Еще не успел. Не до того, сам понимаешь. Надо – пусть приходит. Солью все наработки – мне теперь без надобности. – Не сольешь,– мрачно сказал Логутенков. – Почему? – насторожился опер.– С ним что-то не то? Я же с ним не работал… – И не поработаешь. Филькин в реанимации. Ему голову проломили. – Кто? – вскинулся Онищенко. – По официальной версии – обычный разбой. Ударили по голове железным прутом, забрали бумажник, удостоверение и оружие. Никаких зацепок. «Глухарь». Ваши ухари даже пытались списать на несчастный случай: мол, был пьян, упал и ударился головой о ступеньку. А пистолет и удостоверение потерял по пути домой. – А он был пьян? – Экспертиза говорит: да. Причем кровь брали дважды. И интересная деталь: содержание алкоголя в крови ко второму разу существенно возросло. – Это бывает? – Бывает. Если выпить бутылку на сытый желудок, и первый анализ взять минут через пятнадцать. – Не понял. Что, его нашли через пять минут? – Может, и раньше. «Скорая» приехала практически мгновенно. Врач говорит: выскочил какой-то мужик, тормознул их, мол, человек, пьяный, голова в крови! – И они вот так сразу бросились на помощь? – с сомнением проговорил Онищенко. – Выходит так. – А сознательный мужик? – Ушел. Онищенко достал сигареты. – Угощайся, Генадьич! – Я бросил,– мрачно проговорил «важняк». – И давно? – Позавчера. – А-а-а… Онищенко закурил. – Может, правы мои коллеги? – предположил он.– Пьяный, упал, ударился головой… А сердобольный мужик скоммуниздил ствол и прочее. И свалил по-тихому. – Версия о падении имеет существенный недостаток,– заметил Логутенков.– В подъезде обнаружен молоток. Обычный бытовой молоток, но со следами крови потерпевшего. – Ну, это для нас не проблема! – Онищенко нехорошо усмехнулся.– Сунуть в пакет и выбросить на следующей помойке. А лучше – помыть и домой отнести. Полезная вещь. – К сожалению, дежурный опер появился одним из последних. К этому времени Филькина уже увезли, зато на месте происшествия обнаружились человек пять любопытных, и один из них лично знал Филькина и знал, где тот работает, поскольку является его родным братом. Второй, энергичный молодой человек, ухитрился позвонить по мобильнику на «Радио-модерн». И свеженькую информацию о нападении на милиционера огласили в эфире. Включая молоток. Ну, опер, твои выводы? – Глухарь,– не задумываясь, ответил Онищенко. – Я не об этом. – Инсценировка. При этом кто-то очень хотел, чтобы, с одной стороны, травма была достаточно серьезной, а с другой – терпила остался жив. – Значит, работа профи? – Угу. Заказ высшей пробы. Онищенко взял бутылку и свернул пробку. На этот раз Логутенков не возражал. Выпили, закусили сомнительной «краковской». – И что теперь? – спросил Логутенков. – Ты – следак, тебе и решать,– сказал Онищенко.– Я уже вне игры. – А что бы ты делал на моем месте? – Я бы дело закрыл,– мрачно сказал Онищенко.– Пока тоже башку не проломили. На твоем месте. – А на своем? Онищенко почесал заросший щетиной подбородок: – На своем я бы продолжал работать. Чую я, Генадьич, не могли они все хвосты обрубить. Грязно работают, неаккуратно. А бошки ломать я тоже умею, если надо. И ребята из убойного наверняка помогут. Такое спускать – себе дороже.– Он снова плеснул в стаканы.– Ну, за все хорошее… И в это время в дверь позвонили… Наташа глянула в глазок. По ту сторону дверей переминался с ноги на ногу человек в милицейской форме. – Вам кого? – спросила Наташа. – Старший лейтенант Полосков.– Милиционер раскрыл удостоверение. Через глазок можно было убедиться, что фото на удостоверении соответствует. – Пожалуйста, назовите свое имя, фамилию, отчество, должность и место работы,– попросила Наташа. Старший лейтенант назвал. И терпеливо ждал, пока Наташа по справочнику выясняла телефон отдела милиции, выясняла у дежурного, работает ли у них старший лейтенант Полосков и где он в настоящее время находится. Ответы ее удовлетворили, и Наташа отперла дверь, но цепочку на всякий случай оставила. Жизненный опыт научил ее осторожности. Тем более, Андрей был в отъезде. – Вы меня не впустите? – попросил старший лейтенант.– Надо поговорить. – О чем? – Мне известно, что у вас в квартире находится несовершеннолетняя Куролестова Светлана Петровна. – Насколько я знаю, ей семнадцать лет,– спокойно ответила Наташа.– Она имеет право находиться там, где пожелает. – Ее разыскивает милиция,– повысил голос старший лейтенант. – Мне об этом ничего не известно. – Но вы подтверждаете, что она находится у вас? – Я ничего не подтверждаю. – Может быть, вы меня впустите? – Зачем? – Нехорошо разговаривать через порог,– старший лейтенант, похоже, занервничал. – Я не суеверна,– заметила Наташа. – Но я должен проверить! – заявил милиционер. – Что именно? – Не у вас ли Куролестова? – У вас есть соответствующее постановление? «Вот сучка! – злобно подумал Полосков.– Сама ж нарывается!» – Вы обязаны меня впустить! – заявил он. |