Онлайн книга «Потрошитель душ»
|
Все ринулись в кабинет начальства, и Прохор был первым, кто вошел туда и обнаружил лежащего на полу Двушкина. Руки и одежда у него были в крови. – Господи, да он мертв! – произнес кто-то, но быстро выяснилось, что Двушкин жив, хотя и находится без сознания. И повреждений, которые могли бы объяснить происхождение крови, на его теле обнаружено не было. – Но откуда тогда взялась кровь? – задал резонный вопрос один из журналистов. Курицын, находящийся ближе всех к столу, указал на посылку – она была вскрыта. Так и есть, не утерпел Двушкин, захотел первым узнать, что же там находится. И поплатился за свое любопытство! Обертка скрывала шляпную коробку из папье-маше, края которой пропитались чем-то вязким и темным. Прохор не сомневался, что это кровь. Никто не решался подойти к коробке и заглянуть внутрь. Прохор, собравшись духом, сделал это. То, что он увидел, вызвало у него приступ дурноты. И все же, преодолевая его, он осторожно поднял коробку и сунул под нос одному из коллег. – Сердце! – вскрикнул тот, в ужасе пятясь. – Бычачье или свиное? Рассмотрев ужасный подарок, Прохор пробормотал: – Боюсь, что человеческое! Раздался сдавленный стон и звук падения еще одного тела – на этот раз чувств лишилась одна из машинисток. Прохор осторожно поставил страшную посылку на стол. Конечно, существовала высокая вероятность того, что сердце, как и предположил коллега, было бычачье или свиное. И что прислал его какой-то столичный псих. Однако Прохор отчего-то склонялся к мысли, что сердце человеческое. А если так, это значило, что легендарный убийца Джек-потрошитель… Что он… Прохор снова заглянул в коробку и увидел на дне надпись, смазанную кровью. И все же он смог прочитать ее, и от этого все его тело покрылось мурашками. Ибо надпись гласила: «Я вернулся!» «Конец первой части повести Леонида Державина-Клеопатрова «ОРЕСТ БЕРГАМОТОВ И ДЖЕК-ПОТРОШИТЕЛЬ», издательство «Ктулху». Загружайте бесплатный текст на странице издательства. Среди подписавшихся на рассылку проводится розыгрыш путевки в Лондон на пять дней с экскурсией по местам боевой славы Джека-потрошителя. Читай – и получишь главный приз от издательства «Ктулху». Вторая часть выйдет в ближайшие дни. Продолжение следует…» Дверь тихо захлопнулась, и три пары глаз устремились на появившегося в просторной, богато, но крайне безвкусно обставленной гостиной сутулого долговязого мужчину лет сорока пяти, с седеющей бородкой, глубокими залысинами и старомодными очками-велосипедом. – Ну что? – спросила женщина, молодая, стильно одетая брюнетка из разряда деловых дам, облаченная во все черное и шелестящее. – Доктор, он в кондиции? Мужчина с бородкой, который в самом деле был доктором, вздохнул и сделал неопределенной жест левой рукой (в правой он держал старомодный, черной кожи саквояж). – Что это значит? – подал голос молодой небритый блондин в строгой жилетке, рваных джинсах и огромных оранжевых кедах, развалившийся на кожаном диване. – Он сможет дать интервью или нет? Доктор не удостоил его ответом и посмотрел на пожилую полную даму, застывшую в дверном проеме. – Может быть, Леониду Мстиславовичу куриного бульончика? – спросила она тихим сдобным голосом. – Леониду Мстиславовичу только что сделали промывание желудка! – визгливо напомнил блондин. – Идите на кухню, уважаемая, и не мешайте нам! Дама вспыхнула, а доктор, подойдя к ней, сказал: – Благодарю за предложение, Лариса Григорьевна, но пациенту сейчас нужен покой. А вот я от вашего вкуснющего куриного супчика не откажусь… Лариса Григорьевна расплылась в улыбке: – Конечно-конечно, Михаил Николаевич! Может, и рагу тоже будете? А то ведь я приготовила, Леонид Мстиславович его так любит! – А еще больше он любит джин с тоником! И водку! И абсент! А в особенности коньяк и виски! – злобно перечислил блондин, и в этот момент завибрировал его навороченный смартфон. Молодой человек подпрыгнул, его лицо передернулось, он принял звонок и сладким голосом, разительно отличающимся от прежнего, просюсюкал: – Да, Юрий Викторович! Увы, нет, Юрий Викторович. Да, понимаю, Юрий Викторович. Конечно, виноваты, Юрий Викторович. Да, я болван, Юрий Викторович. Нет, он тоже помочь не может, Юрий Викторович… – Дай я поговорю! – властно произнесла деловая дама, протягивая руку, увенчанную черными накладными ногтями. – Ну, живо, Славик! Доктор Михаил Николаевич, скупо усмехнувшись, проводил добрейшую Ларису Григорьевну на кухню, оборудованную по последнему слову техники и занимавшую площадь никак не меньше стандартной столичной «двушки». Как он уже давно уяснил, в жизни крайне популярного писателя были, вне всякого сомнения, свои преимущества. Но вспомнив, в каком состоянии он обнаружил этого самого крайне популярного писателя в спальне около часа назад, он в который раз подумал, что имелись и недостатки. – Так вам супчику? Или рагу? Может, и на десерт оладушки с малиновым вареньем? – суетилась Лариса Григорьевна, которая в течение почти двадцати лет являлась ангелом-хранителем и экономкой в роскошной квартире писателя Леонида Державина-Клеопатрова. Доктор усадил ее на стул и сказал: – Отдохните! Давайте я сварю вам кофе! И не перечьте – я вам это как врач прописываю! Когда он наконец поставил перед экономкой писателя чашку кофе, то заметил, что она украдкой смахивает слезы. – Михаил Николаевич, доколе? – произнесла она. – И что же делать? Ведь он пьет, и все больше и больше! – Я уже высказывал свое экспертное мнение – в данном случае, увы, нужно принимать радикальные меры и поместить его в закрытую клинику… – Но ведь он не желает! – воскликнула экономка. – Или можно против его желания? Доктор развел руками, а экономка затараторила: – Да, можно! Даже нужно! Я ведь с детства Ленечку знаю! Он талантливый уже тогда был! И я знала, что он станет знаменитым писателем. Правда, он уже тогда был сорвиголовой… И пить начал, но ведь только после того, как эта ужасная трагедия с семьей случилось, – все на даче угарным газом отравились! Кроме него, маленького… Михаил Николаевич слушал вполуха, так как эта драматичная история была ему отлично известна. – Ему лечиться надо, я давно твержу, но Леня меня и слушать не хочет! И это все они, эти издательские! Еще бы, они на Ленечке столько зарабатывают, что страшно подумать! И загнали его вконец, бедного… А вместо того чтобы помочь, стараются последние сливки снять, прежде чем на свалку выбросить… Она залилась слезами, а Михаил Николаевич снова вздохнул. Привычка Ларисы Григорьевны видеть во всем происки издательства «Ктулху», в котором выходили пользующиеся (невесть, вообще-то, почему) сенсационной популярностью романы и повести Леонида Державина-Клеопатрова о слепом сыщике-гроссмейстере Оресте Бергамотове, расследовавшем запутанные дела в начале двадцатого века, были ему известны. Но Михаил Николаевич, хотя и признавал, что алкоголизм является болезнью, все же был уверен, что каждый сам кузнец своего счастья. |