Книга Убийцы Мидаса, страница 48 – Питер Аспе

– Ты, наверное, промерзла до костей, бедная моя, – сказал он. Но, по правде говоря, Ван-Ин совершенно не сочувствовал Ханнелоре. Ведь могла же она надеть что-нибудь потеплее этого короткого платья, едва прикрывающего зад.

– В моем кабинете на работе всегда очень жарко, и потому я надела это платье. Версавел позвонил мне и срочно попросил приехать к тебе. У него был такой взволнованный голос… Я сразу же направилась сюда и даже не успела переодеться, – виновато глядя на комиссара, объяснила Ханнелоре. Казалось, она прочла его мысли. – Я оставила машину на парковке в Бирков и шла до твоего дома пешком.

– Джульетта прошла пешком целых сто ярдов, чтобы встретиться с Ромео. Так что тебе грех жаловаться, – улыбнувшись, заметил Ван-Ин.

– Но в Вероне в это время года теплее, чем у нас, Ромео, – улыбаясь возразила Ханнелоре. Она села на диван и принялась растирать себе плечи.

Ван-Ин отправился на кухню и налил в кастрюлю молока.

– Версавел беспокоится за тебя. Поэтому я неслась сюда на всех парах. Что у тебя случилось? – спросила Ханнелоре. – Ты заболел?

Ван-Ин гремел чашками и блюдцами и не услышал Ханнелоре.

– Версавел беспокоится за тебя. Что у тебя случилось? – опять прокричала Ханнелоре.

– Когда Гвидо тебе позвонил?

– Он позвонил двадцать минут назад и долго извинялся за то, что причинил мне беспокойство.

Ван-Ин стоял у плиты и непрерывно помешивал горячий шоколад, чтобы он не подгорел.

Прекрасный аромат горячего шоколада сводил Ханнелоре с ума. У нее даже голова закружилась. Если Ван-Ин добавит туда коньяка, это будет напиток, достойный богов.

– Может быть, мне налить туда коньяка? – крикнул Ван-Ин, словно прочитав ее мысли.

Он уже знал вкусы Ханнелоре, поэтому заранее открыл бутылку коньяка.

– Да, добавь капельку! – крикнула в ответ Ханнелоре.

Сняв кастрюлю с огня, вместо капельки он плеснул в шоколад хорошую порцию коньяка.

– Ты была в театре «Де-Коре»? – спросил Ван-Ин, аккуратно поставив чашки на кофейный столик.

– Да, – ответила Ханнелоре.

– И какую пьесу ты смотрела?

– «Рафаэль». Это абсурдная пьеса о падших ангелах.

Она не стала вдаваться в детали, зная, что Ван-Ин не интересуется театром, а спрашивает из вежливости.

– Странно, никогда о ней не слышал. Это пьеса в стиле модерн?

– Это постмодернизм, – хихикнув, объяснила Ханнелоре, – ты ужасно темный. Поэтому я не предложила тебе присоединиться ко мне.

– Прекрасно. И я не буду чувствовать угрызений совести из-за того, что по моей вине ты пропустила интересную пьесу, – улыбнувшись, заключил Ван-Ин.

Он сел рядом с Ханнелоре и обнял ее за плечи. Они молча смотрели на огонь в камине. Ван-Ину было неприятно, что Версавел позвонил Ханнелоре. Настроение его испортилось. Он вообще страдал резкими сменами настроения.

– Что случилось? Что-то не так? – спустя минуту забеспокоилась Ханнелоре.

Ван-Ин, казалось, ее не услышал, во всяком случае никак не отреагировал.

– Почему ты молчишь? Что тебя тревожит? Расскажи. Я готова тебя выслушать.

Ван-Ин поставил чашку на столик и поморщился.

– Шоколад слишком горячий, – проворчал он.

– Но я же вижу, что дело в чем-то другом. Разве ты стал бы расстраиваться из-за такой ерунды? – усмехнулась Ханнелоре. – Но ты можешь рассказать мне об этом позже, если сейчас не в настроении. У нас много времени.

Ван-Ин обнял Ханнелоре и в задумчивости уставился на чашки с горячим шоколадом, от которых шел пар.

– Расскажи мне, что тебя беспокоит, Питер. Я уверена, что после этого тебе станет легче, – продолжала настаивать Ханнелоре. – Тебя что-то мучает. Я же вижу.

Ван-Ина вдруг охватило чувство вины перед Ханнелоре. Как он мог обидеться на нее за вполне безобидный телефонный разговор с Версавелом, после того, как бессовестно изменял ей с Вероникой и обманывал ее все это время? Какая же он свинья! Он ведь знал, что Ханнелоре его любит. По-настоящему любит. Знал, но ничего не мог поделать с этим своим животным влечением. Вероника своим телом, своими ласками словно околдовала его. Сколько раз он собирался порвать с ней. Но все же не мог заставить себя сделать это. И вновь приходил к ней, предавая Ханнелоре. И он еще смеет обижаться на нее из-за какого-то пустякового звонка.

– Расскажи мне, что случилось, что тебя так тяготит. Тебе нечего стыдиться. Представь, что я твой личный психоаналитик, – предложила Ханнелоре и положила руку ему на плечо. – Последние два месяца ты ведешь себя словно вечно всем недовольный старик, сердишься по пустякам, срываешься. Только не говори, что это кризис среднего возраста. Я все равно никогда в жизни не поверю в эту чушь.

Кризис среднего возраста! Подумать только! Почему любые странности в поведении мужчины средних лет списывают на этот проклятый кризис? По мнению Ван-Ина, у мужчины не могло быть подобных гормональных изменений. Ведь у мужчин, в отличие от женщин, не бывает менопаузы. Комиссар считал, что кризис среднего возраста у мужчин – очередная выдумка оголтелых феминисток. Ван-Ин внутренне взбунтовался против Ханнелоре. У него пропало всякое желание рассказывать ей о своей главной проблеме.

– Я жду, Питер Ван-Ин. Не молчи, – требовательным тоном произнесла Ханнелоре.

Ее настойчивость подавила его волю. Ван-Ин всегда терялся перед такими властными женщинами. А быть может, ему нравилось им подчиняться. Ван-Ин начинал понимать, зачем некоторые успешные бизнесмены тратят огромные деньги, чтобы вызвать на дом госпожу, затянутую в черную кожу.

– Ладно, если тебе это интересно, у меня серьезные финансовые проблемы, – неохотно выговорил он.

Ханнелоре внимательно выслушала его рассказ о письме из банка, визите в банк и просроченном кредите. Когда он закончил, Ханнелоре стала молча пить шоколад. Ван-Ин не видел, чтобы она когда-нибудь пила так жадно.

– У тебя замечательный дом, Питер, – задумчиво проговорила Ханнелоре. – Не пойми меня неправильно, но… Но зачем агенту по недвижимости могло понадобиться немедленно отнимать его у тебя? К чему такая срочность? Ведь он прекрасно знает, что на аукционе он не сможет предложить за этот дом даже пять миллионов.

– Я сначала тоже об этом подумал, – сказал Ван-Ин. – Но потом позвонил одному человеку, и мне все стало ясно. Дело тут не в агенте по недвижимости «Ди-Сконе». Он – часть целого концерна. И догадайся, кто за всем этим стоит?

– Но какое это имеет значение? – спросила она.

– Большое. Мне кажется, это «Трэвел инк.».

Ханнелоре встала с дивана и аккуратно поставила чашку на кофейный столик.

– Ты шутишь? – недоверчиво спросила она.

Глаза ее расширились от удивления, на щеках заиграл румянец. Непонятно почему при взгляде на нее Ван-Ин вздрогнул.