Книга Разделяющий нож. Приманка, страница 87 – Лоис МакМастер Буджолд

– Мой брат говорит, что близнецы рассказывали, как его конь разговаривает с ним по-человечески, когда рядом никого нет, – сообщила Джинджер.

– Откуда они это знают, – фыркнула Фаун, – если в это время рядом никого не бывает?

– Верно, – неохотно согласилась Джинджер, обдумав слова Фаун.

– И к тому же это ведь говорили близнецы.

– Они такие, – подтвердила Филли и с сожалением добавила: – Должно быть, они выдумали и историю о том, как он своей магией сделал целой стеклянную чашу, которую они разбили.

– Э-э... нет. Про это они не выдумали, – признала Фаун. – Мама убрала ее подальше на сегодня, чтобы ее снова кто-нибудь не уронил.

За этими словами последовало глубокомысленное молчание. Филли принялась расправлять локоны Фаун, отведя в сторону ее руку: Фаун все время пыталась пригладить непослушные кудри.

– Он такой высокий, – с любопытством произнесла Джинджер, – а ты такая маленькая. Думаю, он расплющит тебя, как гусеницу. Да к тому же у него обе руки повреждены. Как же вы двое справитесь с делом сегодня ночью?

– Даг очень изобретателен, – твердо ответила Фаун.

Филли ткнула ее локтем в бок и захихикала.

– Откуда ты знаешь, а?

– Думаю, кое-кто уже кое-что попробовал, – ухмыльнулась Джинджер. – Чем, интересно, вы занимались целый месяц в дороге?

Фаун вскинула голову и фыркнула:

– Не ваше дело, – но не смогла тут же не добавить самодовольно: – Должна сказать, что после него возвращаться к крестьянским парням не захочется. – Это высказывание вызвало новый приступ смеха, впрочем, быстро стихшего: в комнату вошла Нетти.

Джинджер подвинула для нее стул к скамье, на которой сидела Фаун, и Нетти положила на нее завернутый в полотно сплетенный браслет; Дагу его браслет она уже отдала – вместе с подарком от себя.

– Понравилась ему свадебная рубашка? – спросила Фаун, немного сожалея о том, что не может задать Нетти вопрос: «Как рубашка на нем выглядела?»

– О да, голубушка, он был очень доволен. Даже тронут, по-моему. Даг сказал, что никогда в жизни не носил ничего подобного, и удивился, как это мы сумели изготовить ее так быстро и втайне. И еще он сказал, что теперь испытывает облегчение, потому что понял, зачем вы, девушки, его обмеряли вчера – похоже, это его изрядно тревожило. – Нетти развернула полотно; темная тесьма лежала у нее на коленях, и золотые бусины придавали браслету богатый и законченный вид.

– Где он носит свой браслет? И где мне полагается носить мой?

– Он говорит, что обычно, если человек не левша, он носит браслет на левом запястье, и наоборот, естественно, если левша. Даг наденет свой на левую руку повыше протеза. Даг говорит, что когда придет время наложения уз, он сядет, а ты встанешь лицом к нему, так что я смогу завязать ваши браслеты без особых трудностей.

– Хорошо, – с сомнением протянула Фаун, пытаясь представить себе эту картину. Она протянула левую руку и позволила Нетти обернуть ее несколько раз тесьмой и завязать красивым узлом. Бусины очень изящно свешивались с концов тесьмы, и Фаун повертела рукой, чтобы почувствовать, как они скользят по коже. Часть ее тайной сути была заключена в браслете, вплетенная в него вместе с кровью: так сказал Даг; Фаун могла только поверить ему на слово.

Потом настало время надевать платье – нарядное зеленое хлопчатобумажное платье, выстиранное и тщательно выглаженное ради такого случая; другое нарядное платье Фаун было из теплой шерсти и предназначалось для зимних холодов. Даг должен был запомнить зеленое платье с той ночи в Глассфордже, когда он так нежно и торопливо снял его с Фаун, словно разворачивая подарок, – но это останется их тайной; впрочем, Фаун надеялась, что вид платья воодушевит Дага. Филли и Джинджер совместными усилиями осторожно надели платье через голову Фаун, стараясь не испортить прическу и не помять лилии.

Раздался стук в дверь, но посетитель не стал ждать разрешения войти; это оказался Вит, заморгавший при виде Фаун. Он открыл было рот, чтобы отпустить свою обычную обидную шуточку, но вовремя передумал и просто смущенно улыбнулся.

– Даг спрашивает: как насчет оружия? – сообщил он, раскрывая причину своего появления: он оказался посланцем. – Он вроде хочет надеть все... то есть все одновременно. Он говорит, что так дозорный показывает, что приносит в шатер своей новобрачной. А Флетч говорит, что на свадьбе никто оружия не носит – так просто не делается. Папа говорит, что он не знает, как лучше. Так что Даг говорит: спросите Фаун, и он так и сделает.

Фаун хотела ответить: «Конечно, это же его свадьба, он должен соблюсти некоторые свои обычаи», но вместо этого осторожно поинтересовалась:

– А о скольких видах оружия идет речь?

– Ну, во-первых, тот большой мясницкий резак, который он называет своим боевым ножом. Потом еще нож, который он носит в сапоге, и еще один, который он, похоже, иногда пристегивает к бедру. Зачем ему три ножа, когда у него всего одна рука, я не знаю. И есть еще этот его забавный лук и колчан со стрелами, в котором тоже торчат какие-то маленькие ножи. Даг расстроен, что у него нет с собой меча – того, который он получил по наследству от своего папы в лагере, и еще пики или чего-то вроде для сражения верхом – ее тоже у него с собой нет... к счастью.

Джинджер и Филли выслушали это длинное перечисление, разинув рты.

Вит кивнул им, показывая, что вполне разделяет их чувства, и закончил:

– Не иначе как он весь будет звякать на каждом шагу и, не дай бог, еще свалится в воду по пути на свадьбу... – Брови Вита поползли вверх в мрачном предвкушении. – Думаешь, он кого-нибудь со всем этим арсеналом убил? Не иначе как должен был... Уж такая у него страшноватая коллекция шрамов – я видел, когда мы мылись. Правда, по-моему, у него было много времени, чтобы их насобирать. – Еще мгновение подумав, Вит добавил: – Как тебе кажется, он нервничает перед свадьбой? Он этого, ясное дело, не показывает, да только с ним никогда не разберешь.

С таким помощником, как Вит, едко подумала Фаун, удивительно, как это Даг до сих пор не взбесился.

– Скажи ему... – язык Фаун застрял между «да» и «нет»: слишком хорошо она помнила убийства, которые Даг совершил своим оружием, – скажи ему, чтобы взял только боевой нож. – На случай, если Даг все-таки нервничает, нож послужит ему утешением. – Скажи ему, что этот нож заменит все остальное, ладно? Мы поймем.

– Ладно. – Вит не ушел сразу же, а еще постоял, почесывая затылок.

– Рубашка хорошо ему подошла? – спросила Фаун.

– Ага, кажется, подошла...

– Тебе кажется? Ты что, не видел? Ах да, ведь тебя спрашивать без толку...

– Она очень даже ему понравилась. Он все трогал ее кончиками пальцев, которые торчат из лубка: вроде как ему приятно ее гладить. Но только вот что ты мне объясни: знаешь, я помогал ему расстегивать и застегивать штаны – так как вообще он справлялся с ними всю прошлую неделю? Я ж ни разу не видел, чтобы он разгуливал с расстегнутыми штанами, а каким бы колдуном он ни был, по нужде же должен он когда-то ходить...