Онлайн книга «Меч Ислама. Псы Господни. Черный лебедь»
|
– Боюсь, другого раза может и не быть, – заметила девушка. – К сожалению, я тоже этого боюсь! – Но если случай нам все же улыбнется, то только благодаря господину де Берни. Ее слова задели майора за живое. – Благодаря господину де Берни? Кому? Благодаря ему? В отчаянии майор зашагал из угла в угол. Они находились здесь вдвоем: Пьера с ними не было. – Вы все еще верите ему, этому негодяю, пирату? – Он единственный, на кого я могу положиться. Если б не он… И она с досадой махнула рукой, как бы завершая этим жестом недосказанную мысль. Майор с радостью отдал бы несколько лет жизни, если бы у него хватило мужества упрекнуть девушку в недоверии к нему, Сэндзу. Однако обстоятельства лишили его мужества, и от этого его негодование лишь возросло. – Как! И вы это говорите после всего того, что мы только что слышали? Теперь, когда мы знаем, что он замышляет? Что он спелся со своими бывшими дружками и имел наглость назвать вас своей супругой? – А что было бы с нами, не скажи он всего этого? Он поступил так потому, что хотел спасти меня. – И вы действительно в это поверили? Ей-богу, ваша слепая доверчивость меня просто поражает! От насмешливых слов майора лицо мисс Присциллы побледнело еще больше. Поразмыслив о случившемся, она наконец нашла маленький довод в защиту де Берни. И тут же изложила его: – Если б он и вправду замыслил что-то недоброе, в чем вы его обвиняете, с какой стати ему было спасать вас от верной смерти и выдавать за своего шурина? Ее вопрос озадачил майора. Он так и не нашелся, чем ей возразить. Однако ее слова прозвучали впустую – его мнение о де Берни ничуть не изменилось. – Откуда мне знать, какую подлость он затевает? – Значит, вы считаете, он затевает подлость? Но почему? – спросила она, устало усмехнувшись. – Он спас вам жизнь, и не смейте говорить о нем дурно. – Вот так так, мисс! – Одутловатое лицо майора пошло багровыми пятнами. – Какие все же упрямые создания эти женщины! Надеюсь, будущее покажет и ваше безрассудное доверие к этому мерзавцу оправдается. Надеюсь. Но черт возьми! Провалиться мне на этом месте, если я ему доверяю хоть на йоту! – Браво, майор Сэндз! Благодарю за заботу. Что вам до моих переживаний! Майор почувствовал себя виноватым. – О, простите меня, Присцилла! Я живу только для вас одной. Да-да, конечно, я был несправедлив. Ради вас, милая девочка, я готов жизнь отдать… Его речь прервалась неожиданным появлением де Берни. – Будем надеяться, дорогой майор, что до этого дело не дойдет… Застигнутый врасплох, майор аж подскочил. Затворив за собой дверь, де Берни приблизился к ним, он держался спокойно и уверенно. – Все в порядке, – произнес он ровным, мягким голосом. – Теперь я капитан «Кентавра». Так что прошу вас быть моими гостями. – А как же капитан Брэнсом? – глядя прямо на него, спросила в растерянности мисс Присцилла. На его помрачневшем лице не дрогнул ни один мускул, и после короткого раздумья он бесстрастным голосом ответил: – Капитан Брэнсом исполнил свой долг. Прояви он отвагу чуть раньше, наверняка остался бы жив. – Он погиб? Его убили? – воскликнула девушка, у которой побледнели даже губы. Она не могла представить, что этого бодрого, жизнерадостного человека вдруг не станет, ведь еще совсем недавно он так радовался скорой встрече с женой и детьми, которых уже успел позабыть. Де Берни слегка склонил голову. – Вчера вечером он сказал, что это его последнее плавание. Как это ни жутко, но он словно в воду глядел! Сейчас ему уже покойно. Он думал наверстать упущенное. Так и умер с тщетной верой в будущее. – Боже мой! – вскричал майор. – Это ужасно! Как вы можете так говорить! Вы могли бы спасти несчастного… – Нет, – оборвал его де Берни. – Когда я поднялся на палубу – было слишком поздно. Бой закончился еще до того, как сюда явился Лич. – А что с остальными? С командой? Все так же невозмутимо де Берни ответил: – Капитан Лич никогда не берет пленных. Мисс Присцилла застонала и закрыла лицо руками. Она почувствовала слабость, и ей едва не сделалось дурно. Теперь она с трудом слышала мягкий, приятный голос де Берни, говорившего на безупречном английском, с чуть уловимым французским акцентом. – Позвольте мне, однако, успокоить вас. Вам ничего не угрожает, если не считать короткой задержки и связанных с нею неудобств. Сейчас, когда все утряслось, я смею это утверждать с полной ответственностью. Услышанный им ответ прозвучал как оскорбление. – Сударь, – воскликнул майор Сэндз, – чего стоит обещание человека, посягнувшего на место убитого капитана?! Де Берни ни на миг не потерял хладнокровия и держался по-прежнему учтиво. – Возможно – ничего, однако что-либо другое предложить взамен не могу, – ответил француз и, обращаясь к мисс Присцилле, продолжил: – Мой помощник и штурман будут есть вместе с нами. Мне бы очень хотелось избавить вас от их присутствия, но это было бы несколько опрометчиво. В остальное же время кают-компания в вашем полном распоряжении. Все еще бледная, девушка обратила на него свои ясные глаза, словно желая о чем-то спросить. Но по холодному, надменному, не допускающему возражений лицу француза она поняла, что дальнейшие расспросы бесполезны. И, смиренно склонив голову, она только промолвила: – Мы в вашей власти, сударь. Нам лишь остается поблагодарить вас за доброе отношение к нам. Де Берни едва заметно нахмурился. – В моей власти? Если угодно – под моим покровительством, так будет вернее. – Какая разница? – Мы все зависим от обстоятельств, Присцилла. Она поняла, что француз собирается что-то добавить, но тут майора совершенно некстати прорвало: – Сударь, а не много ли вы себе позволяете, обращаясь с мисс Присциллой со столь неслыханной бесцеремонностью! – Я могу себе это позволить. Ведь она моя жена, не так ли? А вы, дорогой Бартоломью, – мой шурин. Майор затрясся и метнул в него испепеляющий взгляд. Заметив его реакцию, де Берни стал твердым как камень, и голос его зазвучал резко: – Вы мне чертовски надоели. Другой бы на моем месте уже давно поставил бы вас на место. Соблаговолите запомнить мои слова, Бартоломью. И будьте так добры оба называть меня Шарлем, если не хотите, чтоб вас скоро отправили на тот свет, а заодно и меня. Конечно, такое обращение вам не по нутру, Бартоломью, но это куда приятней, чем болтаться на рее, не правда ли? |