Книга Бури, страница 46 – Галина Мишарина

— Не говори ерунды, просто сделай!

И время вокруг замерло… Олан со всех ног кинулся на ограждённое поле, куда зрителей не допускали в целях безопасности. Он знал, что вполне может успеть. А может и не успеть. Дар, который он открыл в себе, путешествуя по мирам, был поразительным: Олан мог замедлять время или ускорять его — по желанию. Они с Кёртисом много говорили на тему особых способностей у путешествующих по мирам и соответствия их характеру и темпераменту человека, но так и не поняли, выбирает ли человек дар или дар выбирает его. К примеру, взять Кёртиса, который почему-то начал слышать мысли других людей. Это не утомляло его, чужие голоса не вторгались в разум помимо воли. Он неплохо управлялся с этим нескончаемым, но контролируемым потоком. А вот Олану было труднее. Время было строгим и решительным, и оно не любило, когда его обманывают. Шутить с такой серьёзной штукой, как время, Олан не хотел, потому и пользовался своим даром крайне редко.

И вот сейчас на кону была жизнь человека, которого Олан даже не знал… И остаться в стороне — значило признать своё бессилие. Однажды они с Кёртисом уже промедлили, и потом жалели об этом. Неприятная получилась история, хорошо хоть никто не погиб.

Олан перемахнул ограждение и яростно прибавил прыти: самолёт был уже почти на земле. Он не знал ещё, что будет делать, но, увидев позу лётчика, понял, что парень просто потерял сознание и всё получится. Время начало ускоряться, и Олан сжал зубы, изо всех сил пытаясь бежать быстрее. Теперь его могли видеть люди, стоящие ближе всего к месту крушения. От Кёртиса он знал, что выглядит в такие моменты как цветное, едва заметное пятно. Он огромным прыжком достиг цели, вдарил по дверце ногой, и в последний миг вытащил лётчика. Успел отбежать с ним на несколько десятков шагов — и время вошло в свой привычный ритм.

Мощный взрыв отбросил их прочь, они проехались по траве клубком, в рот забилась трава и земля. Олан приподнялся на локтях, отплевываясь, и увидел, что к самолёту бежит толпа. Он склонился над парнем, пощупал пульс. Живой. И вроде бы целый. Собственно, и ему не особо досталось, если не считать содранных локтей. Он торопливо поднялся.

— Ин Че! — кричала бегущая впереди всех девушка. Её светло-каштановые волосы закрывали половину лица, она путалась в платье и в итоге свалилась на траву. Олан стал помогать ей подняться.

— Вы!.. — задыхаясь, произнесла она. — Вы его спасли! Как вы смогли?!

— Просто был поблизости, — ответил Олан.

Девушка непонятно покачала головой, но ни о чем больше не спросила. Она склонилась над парнем, стала гладить его по лицу.

— Ин Че, очнись! Давай же!

— Не тормоши его, это бесполезно, — сказал Олан. — Он в глубокой отключке.

Люди толпились вокруг, не давая ему сделать ни шагу. Они тыкали в самолёт пальцами, возбужденно кричали, и Олан не знал, куда деться от их любопытных взглядов. Наконец прибежали врачи, и с ними Кёртис.

— Ничего себе вид! — хмыкнул он. — Здорово башкой проехался?

— Привычка закатывать рукава сослужила мне дурную службу, но это пустяки. Главное, этот чудик жив. Интересно, почему он отключился?

К ним подошла молодая девушка-врач.

— Вы ранены, — сразу сказала она.

— Да вы что, издеваетесь? — возмутился Олан. — Какие же это раны?

— Пойдёмте, — сказала она. — Я выведу вас отсюда. Идёмте же!

— Отличная идея! — улыбнулся Кёртис. — Нам бы не помешало свалить подальше, да поскорее.

Девушка оказалась решительной и грубой. Она окриками заставляла людей освобождать место, а тех, кто не хотел уходить с дороги — отодвигала сильной рукой. Кёртис шёл за ней, Олан рядом с ним, а чуть позади несли на носилках лётчика. Они пробрались в палатку, где оказался передвижной пункт первой помощи. Олан удобно устроился на тахте в углу, Кертис стоял возле него, а девушка крепко держала парня за руку. Казалось, она боится сделать хотя бы шаг прочь, и, как выяснилось, не напрасно…

Женщина осмотрела лётчика и нахмурилась.

— Никаких серьезных травм, но это приступ сонной болезни. Как его допустили до полётов с таким диагнозом? — спросила она его спутницу.

— Брат очень хотел летать, — ответила та. — Я прошу вас, не говорите никому!

— Не говорить? Ты хоть понимаешь, что он мог погибнуть из-за этого?

— Это был его выбор, — неожиданно твёрдо сказала та, — не вам судить. И не тем, кто отказывается от мечты только потому, что страдает неизлечимым недугом.

— Хорошо сказано, — похвалил из своего угла Олан.

— Уж вы бы помолчали! — огрызнулась девушка-доктор. — У меня и к вам есть пара вопросов!

— Ну, задавайте, — фыркнул мужчина.

Кажется, она немного растерялась, и Кёртис едва не расхохотался. Его друг умел быть и задирой, и молчуном, и язвительным врединой.

— Как вы смогли вытащить его оттуда?

— Вытащить его откуда? Из самолёта? Да вы что! — искренне изумился Олан. — Это невозможно. Я проходил рядом, увидел, что он летит на меня, — и поймал его.

— Поймали его? Летел на вас? Что за чепуха?.. — воскликнула она.

— Его отбросило взрывом, — раздельно произнёс Олан. — Я проходил мимо. Гулял. По травке. Босиком. Я люблю так гулять. Смотрю — человек летит на меня. Дай, думаю, поймаю парня, чтобы не расшибся. Вот как-то так всё и было.

От возмущения девушка раскрыла рот, у неё побелели скулы, а красивые большие глаза наоборот потемнели, и Кёртис не выдержал и тихо засмеялся в кулак.

— Это не смешно! — крикнула она. — Сидите здесь и никуда не уходите!

И она выскочила наружу.

— Спасибо за лечение, — сказал ей вслед Олан, и они начали хохотать. — Какая настырная дама! Прямо ух!..

— Она хотела помочь, — утирая глаза, отозвался Кёртис.

— Да не хотела она помочь, друг. Она притащила нас сюда, чтобы первой узнать, что случилось. Ты посмотри на меня — ну разве опытный врач не поймёт, что я не нуждаюсь в лечении?

И они снова засмеялись.

— Простите, — и на плечо Олана легла маленькая рука. — Вы не сказали ей правду, и я не прошу говорить мне, как всё на самом деле было. Просто хочу поблагодарить вас, что спасли брата.

Он повернулся к девушке: сидя, она едва доставала ему до плеча, и Олану пришлось опустить голову, чтобы посмотреть ей в глаза. Глаза у неё были усталые, тёмно-зелёные. Странного цвета, словно изумруд перемешали с пеплом.

— Без проблем. Он храбрый парень, раз решился на полёт, зная, чем это может закончиться.

— Он знал. И я знала. — Она поспешно провела рукой по щекам. — У нас не было денег, чтобы оплачивать дорогостоящее лечение, и он сказал: либо полёты, либо ничего. Он мечтал об этом всю жизнь, но приступы усиливаются. Собственно, зачем я говорю об этом… Просто… Спасибо, что дали мне возможность побыть с ним ещё какое-то время.