Книга Интермир. Серебряная греза, страница 18 – Нил Гейман

Помимо всего прочего за миг до исчезновения я видел ее лицо. Она была не просто в смятении, она испугалась.

– Поиск человека. Имя – Акасия Джонс, – приказал я каталогу, который тотчас осветился и легонько зашумел.

– Поиск завершен. Четыре триллиона семь миллиардов тридцать шесть миллионов девять тысяч семьсот пятьдесят восемь совпадений.

Опешив, я уставился на машину. Так и должно быть? Я до сих пор ни разу еще не задавал поиск по имени. Я решил проверить:

– Поиск человека. Имя – Джозеф Харкер.

– Поиск завершен. Три тысячи восемьсот двадцать три совпадения.

Это было еще как-то приемлемо, поскольку «Джозеф Харкер» – весьма распространенное имя. Я ведь запрашивал переписи за последние сто лет, и в Альтиверсуме наверняка имелись мои полные тезки.

Я задумчиво пялился на машину.

– Поиск человека. Имя – Акасия Джонс. Характеристики: возраст четырнадцать-шестнадцать лет, темные волосы, фиалковые глаза.

Машина пожужжала и выдала:

– Поиск завершен. Четыре триллиона семь миллиардов тридцать шесть миллионов шесть тысяч семьсот три совпадения.

Невероятно. Отсеялось всего три тысячи пятьдесят пять человек. Значит, все остальные Акасии Джонс в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет темноволосы и сиреневоглазы? Больше четырех триллионов?

И что теперь? В полной растерянности я запросил первую тысячу записей.

Не все из них годились в кандидаты на нужную мне Акасию: примерно перед половиной фамилий значились даты рождения и смерти. Не могу сказать, что это меня утешило, однако дело пошло быстрее, поскольку я сузил круг поиска до ныне здравствующих индивидов. Наконец после двух часов тупого перелистывания страниц я наткнулся на нечто новое: отдельную категорию под литерами ХС.

Чтобы убедиться, я пролистал еще несколько страниц. Всем подходящим кандидатурам сопутствовал этот значок. Я отложил переписи и дал каталогу другое задание:

– Поиск организаций под литерами ХС.

– Поиск завершен. Бесконечное число.

Чего и следовало ожидать. Я попытал счастья в других запросах, вспоминая миры, которые упоминала Акасия Джонс. Перебирал их один за другим. Ничего существенного. Прошло еще полчаса, я ни на шаг не продвинулся, но уже закипал от злости.

Сколько же их, этих относительно параллельных миров!.. Даже если отсортировать лишь те, в которых есть разумная жизнь – и которые не стремятся к самоуничтожению в больших взрывах, космологических преобразованиях или временных петлях от нескольких секунд до нескольких тысячелетий, – все равно их остается слишком много. Если вздумается перебрать их все, не только мне, но и моим потомкам до несчетного колена гарантированы испорченное зрение и мигрень. В общем, всей жизни не хватит, чтобы проверить хоть малую толику этих миров.

Поборов искушение побиться лбом об монитор и выдать парочку особо смачных фраз, почерпнутых из безмерного запаса Джаи, я закрыл глаза и стал считать до десяти. Однако уже на цифре «четыре» понял, что сейчас взбешусь. Числа уже достали. Пропади они пропадом!

Я сделал глубокий вдох. Как запросить о том, что существует всюду?

– Поиск организаций по литерам ММ.

– Поиск завершен. Бесконечное число.

Минутку! Но ведь Интермир существует всюду, так?

– Поиск организации. Название – Интермир.

– Поиск завершен. Одно соответствие.

На экране появилась информация: перечень командиров, возглавляемых капитаном Джозефом Харкером.

Я чувствовал, что вот-вот к чему-то прорвусь, только не понимал к чему. Может, я хватаюсь за соломинку, но, сдается, ход моих мыслей вскоре куда-то приведет. Если я ищу то, что существует повсюду…

Опаньки!

– Поиск организации. Литеры ХС. Местоположение – Альтиверсум.

– Поиск завершен. Одно соответствие.

На мониторе появилась информация, но поверх нее, словно в пробной игре, предлагающей сначала заплатить, а уж потом развлекаться, выскочила табличка: ТРЕБУЕТСЯ КОМАНДИРСКИЙ ДОПУСК.

Естественно, допуска у меня не было, и вряд ли я его раздобуду. Наградой за многочасовые поиски стало единственное слово.

Оно чуть-чуть просвечивало сквозь табличку, нагло требовавшую допуска.

Хроностража.

Никакое это не воровство, в сотый раз повторил я себе, просто я стремлюсь к знанию. Это ли не благородная цель? Старик сам нас учил: не брезгуйте даже крохой информации – никогда не знаешь, что окажется важным.

Конечно, это вряд ли сошло бы за достойную отмазку, если бы он меня застукал, когда я шарил в его столе. Но я был глубоко убежден, что дело важное. Я должен все узнать.

Еще какое-то время я тыкался носом в монитор, тщетно пытаясь что-нибудь разглядеть за табличкой, требовавшей допуска. Потом отправился к Старику. Вот возьму и прямо обо всем его спрошу. Или потребую допуск. Или попрошу временный допуск для чего-то совсем другого, а сам раздобуду информацию о Хроностраже. Последнее казалось наилучшим вариантом, но все мои планы рухнули, когда Джозетта известила меня, что капитана Харкера нет на месте.

Я решил подождать и плюхнулся в плюшевое – неимоверно пушистое – кресло возле ее стола. В мозгу моем не стихала лихорадочная круговерть мыслей, а секретарша спокойно разбирала бумаги.

Четыре триллиона семь миллиардов тридцать шесть миллионов девять тысяч семьсот пятьдесят восемь совпадений, – звучал в голове знакомый компьютерный голос. Тот же самый женский голос, который требовал представиться контрольному устройству, извещал об изменениях в расписании, просил приготовиться к искажению пространства, отвечал на вопросы в просмотровом зале и давал наставления перед телепортацией. Да, голос был привычный, но это не значит, что он меня не бесил, особенно когда требовал допуск. А ведь эта закрытая информация помогла бы отыскать Акасию и выяснить, все ли с ней в порядке. Я должен все узнать.

Потом Джозетта вышла в туалет. Сам не помню, как я оказался в кабинете Старика и открыл ящик стола, где хранились бланки временного допуска. Однажды при мне его получил Джей/О, и тогда это казалось чем-то потрясающим. Допуск одноразовый, но с его помощью я выясню, что такое Хроностража.

В ящике лежали учетные карточки, ручки, скрепки, всевозможные справочные выписки, калькулятор (который, похоже, мог вкратце растолковать теорию струн), две переносные рации и пистолет (наверняка заряженный чем-то пострашнее пуль). Бланков допуска не было. Мне уже мерещились жуткие казни, которым меня подвергнут за мое преступление. Может, бланки в глубине ящика?

Я выдвинул его до конца – еще справочники, блокноты… и нечто, от чего я замер.

Старая фотография. Исцарапанная и помятая, она явно пережила пожары и наводнения. Несмотря на плохое качество снимка, персонажи его были вполне узнаваемы. Мы же узнаем себя на фото многолетней давности.