Книга Нежный враг, страница 65 – Хизер Сноу

– Я слышала, тебя можно поздравить?

Джеффри вздрогнул и, обернувшись, увидел мать. Интересно, где она до этого пряталась? Впрочем, понятно где. Если потайная дверь была хотя бы чуть-чуть приоткрыта, она могла слышать весь разговор, а судя по торжествующему выражению ее лица, так оно и было.

– Тебе, конечно, придется сделать официальное предложение девочке, но ясно, что ее отец уже дал свое согласие и, насколько мне известно, мать тоже. – Графине даже на мгновение изменила сдержанность: она хлопнула в ладоши. – Разумеется, я тоже вас благословляю, хотя тебе, конечно, это не важно. Леди Джейн – прекрасная кандидатура. В ней есть все, о чем мужчина может только мечтать. Да и твоему законопроекту это будет очень и очень полезно.

Женись на леди Джейн и достигни своей цели. Все так просто. И чертовски сложно. Ну почему им все стараются манипулировать! Видит Бог, как он ненавидит, когда люди пытаются заставить его что-то сделать.

А как же Лилиан? Этим утром, когда целиком сосредоточился на вербовке сторонников своего законопроекта, он необычайно остро ощутил ее отсутствие. В нем словно образовалась некая пустота – сосущая, грызущая пустота. Теперь не было смысла отрицать очевидное. С ней он не чувствовал никакой пустоты. Наоборот: он ощущал свою наполненность и целостность, чувствовал себя живым.

Ничего подобного с ним не было уже много лет.

И он не желал отказываться от этого сказочного состояния.

Но имеет ли он право жертвовать благополучием многих, отклонив «предложение» влиятельного лорда Нортумберленда?

Мать возбужденно ходила взад-вперед по комнате.

– Послушай, для церемонии мы выбрали собор Святого Георгия. Я смогу подготовить городской дом для свадебного завтрака очень быстро – всего за несколько недель. И…

– «Мы»? – Джеффри сжал кулаки, и графиня побледнела: ничего у нее не выйдет. – Как ты все это устроила?

– Что ты имеешь в виду?

– Мама… – Джеффри и сам понял, что его голос больше напоминает львиный рык.

Графиня раздраженно фыркнула.

– Я всего лишь сообщила леди Нортумберленд некоторую информацию.

– А она в свою очередь посоветовала мужу, как легче всего загнать меня в угол, – пробормотал Джеффри.

– Фу как грубо… – поморщилась графиня. – Мы только помогли тебе принять решение, вот и все…

– Я не женюсь на леди Джейн, – громко и отчетливо проговорил Джеффри, и тяжесть, которая все это время давила на него, сказочным образом исчезла, а на лице появилась счастливая улыбка.

Графиня злобно прищурилась.

– Что? Не будь идиотом. Что ты скажешь лорду Нортумберленду?

– Скажу, что если он любит свою страну – а он утверждает, что дело обстоит именно так, – то поддержит мой законопроект за одни только его достоинства. Если нет, мы опять столкнемся в следующем сезоне. – После паузы Джеффри добавил: – А еще скажу, что уже выбрал себе в жены другую девушку.

– Да? И кто же она? – В первый момент у графини отвисла челюсть, но потом ее глаза изумленно округлились, а ноздри затрепетали. – Джеффри! Ты не можешь говорить серьезно!

– Но я серьезен. – Возможно, это грех, но, произнеся эти три слова, Джеффри ощутил ни с чем не сравнимое удовлетворение. Не признавал он заповеди «чти отца своего и матерь свою» во второй ее части, применительно к матери. Стоило пройти через чистилище и даже ад, чтобы взглянуть в потрясенное и разъяренное лицо матери. – Лилиан Клэрмонт обладает всем, что я особенно ценю в женщине. Она умна, способна на сострадание и абсолютно честна. В ней ни капли лживости и вероломства. Одного только этого для меня достаточно.

Джеффри оставил мать в библиотеке окаменевшей, словно жена Лота, и удалился. Его шаги были легкими и почти безболезненными. Во второй половине дня он отыщет лорда Нортумберленда и расставит все точки над «и».

А ночью, когда Лилиан придет в библиотеку, он попросит ее стать его женой.

Она здесь – Лилиан это чувствовала. Связь между ее отцом и семейством Уэнтуорт где-то здесь, в одном из этих грязных, покрытых пылью сундуков.

Не было никаких сомнений в том, что все эти вещи принадлежали покойному лорду Уэнтуорту. Во-первых, они находились именно там, где сказал Джеффри, а во-вторых, на самом большом сундуке Лилиан обнаружила потемневшую медную пластинку с вензелем «Э.У.» – Эдмонд Уэнтуорт.

Она провела пальцем по буквам вензеля и почему-то в этот момент почувствовала не волнение, а печаль. Но делать нечего: поиски необходимо довести до конца. Лилиан натянула перчатки и оглядела груду сундуков, коробок и ящиков. На них был такой толстый слой пыли, паутины и еще какого-то мусора, словно они находились здесь не тринадцать, а как минимум сто тридцать лет.

Рукой в перчатке смахнув пыль с крышки сундука, Лилиан заметила следы взлома и легко подняла ее – замок оказался сломанным.

Сундук был набит пожелтевшими от времени бумагами, причем их не сложили туда, а небрежно побросали. Если добавить к этому следы взлома, то можно предположить, что их бегло и неаккуратно просматривали. Она достала стопку. Это были рецепты, счета и разного рода записи. Лилиан пробежала глазами их, но ничего заслуживающего внимания не обнаружила. То же оказалось и с остальными бумагами. Закончив, она сложила все на место и закрыла крышку.

Следующий сундук был поменьше, но открылся тоже легко – замок и здесь оказался сломанным. Кто-то определенно что-то искал в вещах Эдмунда Уэнтуорта до нее. Лилиан заглянула внутрь, но и там тоже обнаружились лишь в беспорядке сложенные бумаги.

Глубоко вздохнув, она решила выборочно ознакомиться с ними и вынула стопку сложенных листков, перевязанную ленточкой цвета бургундского. У нее задрожали руки, когда была развязана ленточка и развернут первый листок. Перед ней оказалось письмо с подписью Эдмунда Уэнтуорта, покойного графа Стратфорда. Лилиан в изнеможении закрыла глаза. Тот же почерк она видела в письмах, которые нашла в кабинете отца.

С самого начала она предполагала, что так и будет, и теперь получила возможность в этом убедиться. Одинаковые буквы «э» с завитушками, а «с» и «о» с росчерками.

Лилиан быстро пробежала письмо глазами. Сердце бешено колотилось. Это была безобидная записка куратору Британского музея с согласием выделить средства на обновление экспозиции. Лилиан была уверена, что оно не имеет отношения к ее отцу, который, насколько она знала, никогда не интересовался древностями. Но не это делало письмо ценным свидетельством, а только почерк.

Слезы жгли глаза: наконец она нашла неопровержимое доказательство связи между Эдмундом Уэнтуортом и ее отцом. Лилиан аккуратно сложила улику и убрала в карман платья. Теперь осталось только поискать на этом кладбище бумаг ответную корреспонденцию ее отца.

И Лилиан снова приступила к осмотру сундуков и вскоре отыскала сертификат, удостоверяющий членство Эдмунда Уэнтуорта в Обществе лондонских антикваров, датированный 1782 годом, разные бумаги, журналы с описаниями архитектурных находок, а также судовые документы, сопровождавшие приобретенные графом товары из Греции, Египта, Индии и других экзотических мест. Все было в полном порядке. Ничего подозрительного, никаких намеков на предательство. И главное, нигде никаких упоминаний о Чарлзе Клэрмонте. Иными словами, она не нашла никакой новой информации, ничего сверх того, что и так знала.