Книга Нежный враг, страница 87 – Хизер Сноу

– Да. Твой дядя как раз упомянул о каком-то ученом, который сказал, что там плохая вода.

Джеффри порылся в памяти. Что говорила Лилиан в то утро у шахты? «Мой отец всю жизнь изучал влияние загрязненного воздуха и воды на человеческий организм». И сразу все стало на свои места. Это Чарлз Клэрмонт посоветовал отцу закрыть колодец.

– Даже не знаю, почему я не подумала об этом раньше, – вздохнула Лилиан. – Вся переписка между нашими отцами была зашифрована, кроме последней записки, подделанной твоим дядей. У отца должны были возникнуть подозрения: иначе и быть не могло, – возможно поэтому он и спрятал сокровище.

– Ты полагаешь, что он привез сокровище сюда и опустил в старый колодец, на закрытии которого сам же настоял двумя годами ранее?

– Да. Если бы встреча состоялась, он сказал бы твоему отцу, где оно находится, а если нет – сокровище осталось бы в безопасности.

– Сокровище пролежало там много лет. Подумать только: прямо под носом у дядюшки!

Если Лилиан права, сокровище было здесь еще до смерти отца, за которое его убили. Какая бессмысленная смерть.

Его размышления прервал негромкий стук в дверь. На пороге показался Барнс.

– Прошу меня простить, милорд, но лорды Ливерпул, Веллингтон и Эйвлин ждут вас у входа.

– Да, конечно, спасибо. – Джеффри предложил Лилиан руку. – Пойдем, любовь моя, и давай поскорее покончим со всем этим. Мы должны оставить прошлое в прошлом, чтобы с уверенностью смотреть в будущее. В наше будущее.

Двадцатью минутами позже Лилиан спешилась и привязала Амиру к столбу за домом у озера, с болью в сердце наблюдая за Джеффри – невероятно красивым в мягком свете заходящего солнца, – который раскладывал привезенный с собой инвентарь: веревки, лопаты, куски ткани, старую подзорную трубу.

«В наше будущее».

Что он имел в виду? Настоящий момент и был их будущим. Когда он завершится, все кончится. Она будет вечно благодарна Джеффри за то, что он вернул ее сердце к жизни, но не собиралась обрекать их на брак без любви с обеих сторон.

Ливерпул и Веллигтон держали фонари. Хоть солнце еще и не село, но неизвестно, сколько времени им понадобится. А уж в колодце и вовсе темно.

Лилиан повела мужчин к заросшей тропинке, по которой уже проходила этим утром.

– Это недалеко, дюжина ярдов или около того.

Через несколько шагов юбка зацепилась за колючий куст, и она наклонилась, чтобы ее отцепить, но в тот же миг Джеффри опустился рядом с ней на колени.

– Позволь, я помогу.

– Нет, спасибо. – Лилиан дернула юбку, и ветка с колючками отломилась, больно хлестнув по обожженной ноге. Девушка поморщилась.

– Тебе больно? – встревожился Джеффри.

Лилиан подняла на него взгляд, желая заверить, что все в полном порядке, и утонула в невероятных кобальтовых глазах. Как было бы здорово остаться здесь навсегда, только вдвоем, он и она… Наваждение какое-то! Тревога, забота – это не любовь, напомнила она себе. Им обоим сегодня досталось, вот Джеффри в силу своей порядочности и беспокоится о ее самочувствии. Точно так же он отнесся бы к любому. Кроме того, нельзя забывать, что он явился в дом у озера только потому, что считал ее предательницей. Пройдет какое-то время, беспокойство уляжется, и вернется холодная подозрительность. Да, сейчас ей очень хотелось бы найти приют в его объятиях, но все равно она не сможет выйти за него замуж: это было бы несправедливо по отношению к ним обоим.

– Нет, все в порядке.

Джеффри подал ей руку, и они продолжили путь.

Очень скоро впереди показался колодец. Старые камни не тронуло время – лишь строительный раствор немного раскрошился. Толстые доски, сбитые гвоздями, тоже сохранились, хотя и потемнели.

Лилиан подошла к колодцу и провела по доскам рукой. Нагретое солнцем дерево было шершавым, и железные шляпки гвоздей показались на его фоне удивительно холодными.

– Попрошу вас отойти, мисс Клэрмонт, – сказал Эйвлин.

Несколько сильных ударов – и доски полетели в разные стороны. Топорами работали Эйвлин и Джеффри, а Веллингтон и Ливерпул держали фонари.

Из образовавшегося провала густо потянуло гнилью и затхлостью.

Когда последняя доска была отбита, Джеффри провел рукой по внутреннему краю колодца.

– Здесь ничего нет. Если здесь что-то подвесили, то на чем?

Лилиан заглянула внутрь, но ничего, кроме черноты, не увидела. Тогда она подняла маленький камушек и бросила в колодец. Долгожданный всплеск раздался очень не скоро – значит, глубоко. Сегодня они уж точно не смогут его обследовать – поздно. И все-таки ей не верилось, что отец просто мог бросить бесценное сокровище в колодец. Конечно, если оно было привязано на веревке, за четырнадцать лет в такой сырости она могла сгнить, но хотелось думать, что нет.

– Давайте все-таки посмотрим, – предложила она мужчинам. – Привяжите веревку к фонарю.

Джеффри согласился, и вот уже круг света начал опускаться в черную дыру. Лилиан едва не пританцовывала от нетерпения, только сейчас осознав, как отчаянно хочет, чтобы сокровище обнаружили. Джеффри прав в одном: ей необходимо наконец перестать жить прошлым. Она должна смотреть в будущее, свое будущее. Думая так, она не забывала следить взглядом за попадавшими в поле света участками и вдруг заметила грубо обработанный шип, торчащий из стены, на который была намотана веревка.

– Вот! Подзорную трубу!

Почувствовав в руке прохладную тяжесть, она поднесла трубу к глазу, закрыла второй, чтобы сфокусировать зрение, и скомандовала:

– Опускайте ниже!

Лилиан внимательно следила, как пятно света опускается вдоль веревки все ниже и ниже… И вот он, сверток, перевязанный прямым узлом, – такие любил вязать отец. Но возникла проблема: до конца веревки было невозможно дотянуться.

Лилиан отошла от колодца, положила на траву подзорную трубу и принялась обвязывать веревку вокруг талии.

– Что ты задумала? – спросил Джеффри и, передав веревку с фонарем Эйвлину, направился к ней.

– Хочу, чтобы вы опустили меня в колодец.

Мужчины хором запротестовали, а Джеффри заявил:

– В колодец полезу я! – Взявшись за веревку, он принялся развязывать аккуратный узел, который она только что завязала.

Проклятье! Стоило ему приблизиться, и у нее опять стали путаться мысли.

Встряхнувшись, Лилиан запротестовала:

– Но это же глупо. Во-первых, я самая легкая, а во-вторых – не так важна для общества, как каждый из вас, пэров королевства. К тому же сокровище сюда поместил мой отец, так что у меня больше прав его оттуда достать.

Не обращая внимания на ее слова, Джеффри развязал веревку и, наклонившись к уху, прошептал:

– Никого более ценного, во всяком случае для меня, здесь нет.