Онлайн книга «Близнецы. Тариф на друга»
– Вы меня не осуждаете? – Повторила Табаровская. – Я не имел права выкладывать вам факты. Поэтому беру грех на себя. Постарался успокоить женщину Петр Григорьевич. – Мне было очень страшно. – Призналась Табаровская: – Убить человека, даже такого негодяя, как Сазонов страшно. – Согласился сыщик: – Смертную казнь у нас отменили. К этому можно относиться по разному. Я много думал и так ничего для себя и не решил. – Вы меня не правильно поняли. Я испугалась за свою жизнь. – Возразила Табаровская: – На одно мгновения мне показалось, что Володя все понял и сейчас меня задушит. А его я не секунды не жалела. И страха тоже не испытывала Он не имел права жить. Володя убил не ради куска хлеба, даже не ради денег. – Табаровская перешла на шепот. – Он убил из зависти. Он заслужил смерть. Я не жалею, что это сделала. Жалею только, что он умер счастливым, поверив, что я оправдываю его преступление. – Не ради денег? Сазонов говорил о деньгах? – Моментально переключился сыщик. Филосовские проблемы нравственности его утомили. Анна Яковлевна надолго замолчала. Ерожин видел, что она пытается что-то вспомнить, и не мешал. – Он сказал, что мы с ним теперь баснословно богаты и сможем жить в Париже. – Припомнила Табаровская. – Так и сказал «баснословно»? – Переспросил подполковник. – Точно помню. Баснословно богаты. Он обещал одевать меня у лучших парижских кутюрье. – И больше ничего? – Пытался сыщик найти хоть что-нибудь конкретное. – Подождите. – Попрасила Табаровская и взяла Ерожина за рукав. Нервно теребя пуговицу на его манжете, она мучительно старалась что-то сообразить: – Он говорил про чемодан с миллионом долларов. – Вы не путаете? Именно долларов? – Точно. Он сказал, что я даже не могу представить, что такое чемодан с миллионом долларов. Еще он сказал, что этот чемодан не могла поднять женщина и ему пришлось нести его с ней вместе. – Какая женщина? Куда нести? Зачем? – Взвился Ерожин. Табаровская опять надолго замолчала. – Как он назвал эту женщину? – Пытался помочь Ерожин. – Девкой. – Ответила Анна Яковлевна? – Ему пришлось помогать девке, нести чемодан на третий этаж? Сыщик понял, что больше ничего не добьется. Чтобы вежливо закончить беседу, он задал женщине еще несколько незначительных вопросов, в том числе и о ее планах на будущее. – Когда все это закончиться, уеду в Париж и выйду замуж за своего друга. Петр Григорьевич пожелал мстительнице счастья, и выпустил ее из машины. Их беседа происходила возле парадного Элеоноры Ивановны, и Табаровская скрылась за дверью. Остался пустячок, найти тридцать пять миллионов рублей, или чемодан с долларами. – Подумал сыщик и поехал к себе в офис. Но до Чистых Прудов он не добрался. Он вдруг сообразил, что «девкой», с которой Сазонов носил тяжести, вполне может оказаться девица Груздь. От этой мысли он резко затормозил, создав неприятности водителям своего ряда, крутанул через осевую и понесся на Петровку. Никита Васильевич посмотрел на него с большим удивлением: – Откуда ты узнал? – Что узнал? – В свою очередь удивился Ерожин. – Про Мятишкина. – Пояснил полковник. – Тело? пытался угадать сыщик. – Почти. – Загадочно изрек Никита Васильевич. – Не тяни, мне сегодня не до ребусов. Бобров покачал головой и протянул Ерожину факс из отдела внутренних дел Южного округа: – Читать умеешь? – Умею, но не хочу. – Огрызнулся Ерожин: – Можешь на словах? – Пожалуйста, я тебе сам зачитаю. – Бобров выдернул из рук Петра Григорьевича листок с факсом и торжественным голосом начал: – Начальнику отдела по раскрытию убийств, управления Внутренних дел Российской Федерации. полковнику Боброву Никите Васильевичу. Доводим до вашего сведения, что в связи с всероссийским розыском в районном вытрезвителе Южного округа нами задержан гражданин Мятишкин Александр Леонидович сорок восьмого года рождения. Москва. В данный момент гражданин Мятишкин находиться в состоянии сильного алкогольного опьянения и давать показания не может. Дальше они спрашивают куда им гражданина Мятишкина девать. – Бобров отложил факс и ехидно посмотрел на Ерожина. Петр Григорьевич молчал. Такого оборота он не ждал, но сообщению, что Мятишкин жив, почему-то обрадовался. – Чего лыбишься? – Пытаясь не расхохотаться, поинтересовался полковник. – Я пол дня вчера потратил, чтобы прояснить себе персону этого алкаша. А он оказывается в это время пил мертвую. Очухается, поговори с ним. – Поговорю. – Заверил Бобров: – Я думал ты ясновидящий, выходит ошибся. С чем приехал? – Мне надо поговорить с Лизой Груздь. – Это к Шмакову. Она сидит по его ведомству. А я собрался обедать. Пойдешь со мной? – Пригласил Никита Васильевич. – Пойду, только сперва соедени меня с Валентином Андреевичем. Шмаков голосу Ерожина обрадовался: – Тебе везет, подполковник. Ее сейчас везут ко мне на допрос и она минут через двадцать будет. Поднимайся к нам и вперед. – Спасибо, я сейчас с Бобровым пообедую и к вам. – Поблагодарил сыщик. В столовай шел час пик и свободного места за столиком Боброва не оказалось. – Тимофей, отыщи стул частному сыщику. Он сегодня угощает. – Приказал Никита Васильевич Волкову. Ерожин покосился на Боброва, но возражать не стал. Очередь на раздаче занял Маслов и уже приближался к кассе. Ерожин успел наполнить еще два подноса и заплатил за всю компанию. – Ваш начальник принудил меня к взятке. – сообщил он Маслову, не дав тому, достать бумажник. – Ну что, Ерожин, не узнаем мы теперь, кто шлепнул бизнера на Сиреневом бульваре. – поддел Бобров сыщика, принимаясь за солянку. – Вы может и не узнаете. – В тон ему ответил Петр Григорьевич. – Поделись с официальным следствием, ты ведь на нашем горбу в рай собрался. – Предложил Бобров. – Дайте пожевать. – Попросил Ерожин. – Жуй, да рассказывай. – Настаивал Никита Васильевич. – Рассказывать особенно нечего. Вы и сами все знаете. Натан Веселый задумал продать компанию и начать новое дело. Чтобы проверить команду, он выдумал спектакль с собственным похищением и подставился. Сазонов решил использовать игру шефа, убить его и ограбить. Так получилось, что его сын проигрался и имел крупные неприятности с бандюками. Сазонов обещал сыну деньги и вручил ему пистолет шефа, который каким то образом выкрал. За убийство Натана Веселого он положил ребенку пятьдесят тысяч долларов. И когда сыночек пристрелил Натана, вручил ему эти деньги, но с бомбочкой. Видимо, остатки совести у него проснулись, и он покончил жизнь в квартире одной из своих любовниц. Вот и вся история. |