Онлайн книга «Близнецы. Завещание сына»
– Вы постарайтесь все же припомнить. А сейчас скажите, что делали в Переделкине двенадцатого октября? – В Переделкино? – удивился генеральный директор. – Да, в поселке писателей, у речки. Вы там лодку резиновую накачивали. – Какую лодку? Не был я в Переделкине. Я в Софрино бываю. Там у моей Соньки дом. К родителям ее иногда вожу. – Подумайте. Следы протектора вашего джипа остались у моста в Переделкине. Четкие следы. – Джипа? Так это машина не моя. Джип компании принадлежит. У меня доверенность. Таких доверенностей штук пять. А двенадцатого октября я в Питере с Сонькой гулял. И тринадцатого, и четырнадцатого. – Где гулял? – Мы номер в «Ленинградской» взяли. Напротив «Авроры». Из окна на символ революции поглядывали. – Есть свидетели? – Да полгостиницы. Мы гуляли круто. Коридорные меня уж точно помнят, я широко выступал – шоколадки, ассорти и так далее. Да и Соньку тоже, она деваха заметная. – Проверим. – Проверяйте, у вас работа такая. – Пишите фамилии всех, у кого доверенность на машину. Пеньков задумался. – У Кости – раз. Но он джип не трогает. Костя вообще за рулем не любит. Предпочитает на метро или такси. У Корягиной Вали – два. Это наш главный страховой агент. Она иногда берет, если на переговоры с Костей едут. Когда я директором выступаю, наш водитель Ваня Савельев садится. Он тоже имеет доверенность. Мы его редко используем. Для понта. Это три. И механик Заторин четыре. Он по субботам иногда на дачу просит сгонять. Но не часто. На джипе я в основном катаю. – А когда уезжаете, где оставляете автомобиль? У дома? – Нет, у нас под офисом гараж на три тачки. Если на несколько суток, джип туда ставлю. – А из акционеров ни у кого доверенности нет? – Ерожин открыл стол и извлек блокнот Шмакова. Полковник вписал туда не только фамилии сотрудников, но и всех акционеров: – Давайте по списку. Дворницкий это кто? – Костя. – Понятно, Корягина есть, механик ваш, Заторин есть, водитель И. Г. Савельев есть. Кстати, он не Иван Григорьевич? – Да, а откуда вы знаете? – Не знаю, просто друга моего так зовут. – Бывает, не очень редкое имя на Руси… – усмехнулся Пеньков. – А Стекленко кто? – Виталик, сторож. Офис и гараж сторожит. – Тот самый, куда вы джип ставите? – Тот самый. – Другой охраны нету? – Зачем, у нас больших денег не бывает. Только два раза в месяц зарплата сотрудникам. Я на счет перевожу, Костя и Корякина тоже, а у остальных вообще копейки. Наши миллионы у Кости в компьютере. – Чай умеете заваривать? – неожиданно спросил Ерожин. – Могу чай, могу чефирчик. – Выбери тут сорт получше. Мой предшественник мастак был. Я сам в чаях профан. Ерожин открыл ящик с коллекцией Боброва. Пеньков ловко и со знанием дела, с заданием справился. В кабинет заглянул Волков и от удивления раскрыл рот. Ему доложили, что шеф допрашивает потенциального убийцу, и застать их за подготовкой к дружескому чаепитию он никак не ожидал. – Заходи, Тимофей. Чай будешь? Сам генеральный директор страховой компании заварил. – Нет, спасибо. – Закончил с Сенаторшей? – Да, полный порядок. Можно вас на минутку? – Вы, Федор Александрович, пока разливайте, я с майором парой слов переброшусь, – предложил подполковник, увлекая Тимофея в коридор: – Ну, что новенького наша пермячка выдала? – Отец Вольновича все организовал. Его сынок и штатника с Сенаторшей снял. Видеокассета у адвоката. – Взял Вольновича? – Сейчас в больницу еду. – Пленочку там и ищи. Он ее далеко от себя не отпустит. В больнице она, родимая. Дай лапу, молодец. – Пожав Волкову руку, Ерожин вернулся в кабинет. – Не остыл чаек? – Не успел, вы быстро. – Там быстро. А здесь долго, – вздохнул Ерожин: – Чаек нормальный, можете чайные церемонии проводить. Но вернемся к списку. Черепахов – это кто? – Тоже агент. У Корягиной на побегушках. Он по мелким фабрикам спец. – Доверенности на джип не имеет? – Нет. – Поехали по акционерам. Вот Ножкин Андрей Родионович. – Этих господ я не знаю. – А собрание акционеров? А устав? А обсуждение бизнес-планов, годовой отчет, наконец? – Я же вам сказал, в компании я ничего не делаю. И никаких собраний у нас не проводится. С акционерами все решает Костя через Интернет. Я только счета подписываю. Ерожин кивнул и продолжил чтение списка: – Костролитин Иннокентий Игнатович… – машинально произнес он и остановился. Это же двенадцатилетний владелец виллы в Переделкине! Ерожин взглянул в графу «держатель» и хмыкнул: Костролитин владел контрольным пакетом страховой компании. Пеньков продолжал невозмутимо пить чай, фамилия Костролитин его явно не озадачила. – Дела… – присвистнул Ерожин. Капитал страховщиков составлял пятнадцать миллионов долларов плюс недвижимость таинственного дочернего предприятия «Пленэр». Двенадцать вилл в среднем по триста тысяч долларов каждая. И все это в руках ребенка. Мальчик, в прямом смысле, состоял из чистого золота. – Вы никогда не встречались с господином Костролитиным? – Никогда. Но суммы на его счета подписывал огромные. Он самый богатый акционер и, по сути, наш хозяин. – Вы случайно не знаете, сколько ему лет? – Понятия не имею. А какая мне разница? – Ему двенадцать! Он даже паспорт получить не может. Пеньков отставил чашку и, не мигая, уставился на Ерожина. – Вы чего? Правда, что ли? – Лицо русоволосого красавца выказало столь глупое выражение, что Ерожин понял: генеральный директор удивился. – Правда, Федор Александрович. – Вот за что вы меня взяли? – Нет. Возраст акционера не является преступлением. Мы вас взяли по подозрению в убийстве доктора Крапивникова. Но вы сказали, что в глаза его не видели. Хотите посмотреть? Вдруг вспомните… Подполковник достал фотографию Валентина Аркадьевича и положил на стол. Пеньков скосил глаза на карточку, затем взял ее в руки и долго смотрел: – Нет, этого человека я не знаю. – Сейчас вас допросит полковник из экономической службы, после допроса вернетесь в камеру. За сутки мы проверим питерское алиби. Если персонал гостиницы «Ленинградская» его подтвердит, выйдете на свободу. У вас, случайно, с собой фотографий нет? |