Книга Судьба зимней вишни, страница 21 – Людмила Зарецкая

– Ну вот что, дама. Давайте ваш паспорт, и мы пойдем. У Алисы Михайловны сегодня много дел. Она человек занятой, в отличие от вас, не пенсионерка. Так что пошевелитесь.

– Это что, твой шофер? – спросила меня Иллария. О как, она уже признает, что у меня, у никудышной, может быть личный водитель…

– Нет, это мой любовник, – устало ответила я.

Тут из кухни выплыла средних лет женщина с чемоданчиком в руке.

– Мадам, на сегодня я свободна? – спросила она.

– Да, Мария, благодарю вас, – по-королевски склонила голову Иллария. – Жду вас через неделю.

Мы дождались, пока гостья покинула квартиру, и я снова напомнила своей свекрови о цели нашего визита. Пробормотав сквозь зубы что-то крайне неодобрительное, Иллария метнулась в гостиную и вернулась, держа в руках паспорт, который фактически швырнула мне в лицо. С тем мы и убыли.

– Она кто? – спросил меня Петрович, когда мы выехали со двора.

– Моя бывшая свекровь, – ответила я.

– Это я уже понял. Работает она кем?

– Да никем она не работает и не работала никогда. Жена при муже-начальнике. Александр Антонович в прошлом году умер, она одна осталась, но, как видишь, царских замашек не утратила. Маникюрша к ней на дом приходит.

– А живет она на что?

– То есть? – не поняла я.

– Алиса, – терпеливо начал объяснять Петрович, – в нашей стране у никогда не работавшего человека такая пенсия, что на нее не только маникюршу не пригласишь, но и с голоду ноги протянешь. Свекра твоего заслуженного больше нет. Вот я и спрашиваю, на что она живет.

– Не знаю, – удивилась я, – никогда над этим не задумывалась. Может, ей Артемий помогает, хотя, конечно, вряд ли. Во-первых, он тратит все, что зарабатывает, особенно с его пристрастием к роскошному отдыху. Да и алименты все-таки у него немаленькие. А во-вторых, это не тот человек, который будет поддерживать мать материально. Он у нее брать привык, а не давать.

– Вот и мне странно, – задумчиво сказал Петрович. – У нее в прихожей висит новая дубленка. На столе виноград. Это в апреле-то месяце. Какая-то подпольная миллионерша, а не свекровь.

– Да брось ты, – засмеялась я. – Какая тебе разница? Она не заслуживает, чтобы ее обсуждали. Поехали к Наташке, билеты заказывать.

Впрочем, отдавая Наташке паспорта, я отметила про себя, что за минувший год свекровь четыре раза была за границей: в Швейцарии, в Турции, в Германии и у Артемия в Таиланде. И впрямь подпольная миллионерша! Где она только на эти путешествия деньги берет?

* * *

Еще одной неприятностью был Павел. Он с маниакальным упорством названивал мне каждый день, пытаясь назначить свидание. Наверное, вы скажете, что я должна была прямо ему сказать о том, что у меня появился другой мужчина, и будете правы, но мне на это никак не хватало пороху.

Поэтому я придумывала новые и новые отговорки, перенося встречу на другой день, и с ужасом думала, что долго так продолжаться не может. Правда, в конце недели Павел заявил, что уезжает в Москву на семинар, поэтому на десять дней я вздохнула спокойно.

Зато в пятницу на «встречной полосе» нарисовался Шаповалов. Приехав утром на работу (мы с Петровичем позволили себе слегка опоздать, потому что в прихожей заигрались в наше «Спасение на водах»), я обнаружила в приемной длинную атласную коробку, а в ней – две дюжины белых, на длинных стеблях, роз. Между розами торчала карточка: «Единственной и великолепной. Той, что позволяет женщинам и мужчинам получать страстно желаемое».

Взяв карточку из моих рук и прочитав, что на ней написано, Петрович нахмурился. Меня порадовало, что он способен на ревность, но я поспешила его успокоить.

– Саша, в этом нет ничего личного. Это один из моих клиентов. И это послание связано только с работой.

Петрович внимательно и как-то отчужденно посмотрел на меня и отвел глаза. К счастью, больше мы к этой теме не возвращались. Позвонившего через полтора часа Шаповалова я поблагодарила за чудесные цветы, но отклонила приглашение поехать в выходные посмотреть его загородный дом. На эти выходные у меня были совсем другие планы. Мне показалось, что он не обиделся.

Еще одной мелочью, которая, скорее всего, даже не стоит упоминания, было то, что в среду я застала Петровича роющимся в ящиках моего стола. Я вернулась из кабинета менеджеров, где мы обсуждали, что подарить на свадьбу одной из наших пар, и в первый момент даже побледнела. Но не от гнева (я понимала, что он вряд ли собирался за мной шпионить), а от смущения. В моем столе валялись гигиенические прокладки, тампаксы, колготки, один дырявый чулок и даже запасные трусики. Петрович смутился не меньше меня. Оказалось, что у него началась аллергия и он искал бумажные носовые платки. Я выдала ему и пакетик с платками, и кларитин. А через пять минут мы уже помирились.

В пятницу мой системный администратор встревоженно сообщил, что у меня взломан пароль на компьютере и электронном почтовом ящике. Это ЧП было уже довольно серьезным. В конце концов, мое агентство – самое крупное в городе, но отнюдь не единственное, а клиентская база, особенно заграничная – это находка, за которую конкуренты готовы выложить вполне солидную сумму. Но служебное расследование по этому поводу закончилось ничем.

– Могли хакеры баловаться, – сообщил сисадмин. – Влезли через Сеть, но ничего не украли. Им зачем? Я усилил защиту, так что будем считать, что все обойдется.

Мне не хотелось выходить из состояния счастливой безмятежности, поэтому я тоже решила успокоиться, естественно, поменяв все пароли.

Вечером Петрович заявил мне, что после майских праздников возвращается домой.

– Твой сын должен жить дома. Да и мне пора выходить на работу (он работал в частном охранном агентстве). Не могу же я сидеть в твоем офисе все время.

– А давай я найму тебя для охраны, – предложила я. Меня-то как раз очень устраивало видеть его рядом и днем, и ночью.

– Нет, Алиса. Мужчина и женщина должны расставаться. Иначе в их отношениях исчезнет романтика. Я буду каждый вечер встречать тебя с работы, провожать домой. Мы можем ужинать в том маленьком ресторанчике, неподалеку от твоего дома. Я буду рад иногда остаться у тебя, когда Сережи не будет дома. Но я и так запустил все дела.

Я решила не настаивать. Зачем? Мужчины не любят, когда на них давят. В глубине души я решила, что, когда Сережка уедет с Артемием на Реюньон, я упрошу Петровича снова переехать ко мне. А потом, когда Сережка вернется, расскажу ему всю правду и познакомлю с мужчиной, в которого влюбилась.

Я верила, что время работает на меня. Что я должна быть покладистой и разумной, потому что тогда я рано или поздно смогу выйти замуж за этого чудесного человека с синими глазами. Ну а пока можно и сыном заняться. Что-то я его в последнее время подзабросила.

Майские выходные мы с Петровичем провели на Лелькиной даче. Это замечательное место на берегу Волги, с белым чистым песком, за которым встают корабельные сосны. Мы побродили по лесу и нашли подснежники. Они были очень трогательные: маленькие, едва раскрывшиеся, мокрые от недавно сошедшего снега.