Книга Поцелуй со вкусом манго, страница 59 – Джанет Маклеод

— Они встречают особо важное лицо.

— На нашем пароходе? — с сомнением спросила Тилли.

Кларри взяла Тилли под руку.

— Все это в твою честь.

Тилли изумленно уставилась на них.

— В мою? Не говори глупостей.

— Это правда, — рассмеялась Кларри.

— Они встречают новую Робсон мемсагиб по старому обычаю, принятому на чайных плантациях, и ты — виновник торжества.

Тилли закрыла лицо ладонями.

— Какой стыд! Я не стóю того, чтобы быть в центре всеобщего внимания.

— Тебе не нужно ничего делать, — уверила ее Кларри. — Просто сойдешь на берег и подойдешь к Джеймсу. А вот и он.

Тилли взглянула в ту сторону, куда показывала Кларри. Там стоял кряжистый мужчина в белом костюме и широком тропическом шлеме, закрывающем пол-лица, и, уперев руки в бока, ждал. Знакомая внушительная осанка и выдающийся вперед подбородок с ямочкой заставили ее сердце затрепетать.

— Ну, давай, — подбодрила ее Кларри. — Помаши ему рукой.

Тилли робко подняла ладонь. Увидев ее, Джеймс снял шляпу и по-мальчишески подбросил ее в воздух. Поймав ее, он энергичным жестом пригласил жену сойти на берег.

— Иду!

На этот раз Тилли более уверенно помахала ему в ответ и поспешила к трапу.

— Спасибо вам, капитан Джекмен, и тебе, Сэм, за то, что благополучно нас доставили.

Она пожала им руки, и Нельсон тоже протянул свою лапку.

— И тебе спасибо.

Тилли рассмеялась, когда обезьянка попыталась схватить ее шляпу. Сэм убрал Нельсона подальше, и тот заверещал от возмущения.

Тилли заспешила по трапу, смущенная, но и довольная громкими приветствиями, раздающимися на пристани. Джеймс вышел вперед и крикнул, заглушая оркестр, собранный из солдат-ветеранов и юношей в поношенных армейских мундирах.

— Добро пожаловать, жена!

Сжав плечи Тилли, Джеймс целомудренно поцеловал ее в лоб.

— Как прошла поездка? Идем, познакомишься с домочадцами.

Он поставил Тилли перед шеренгой улыбающихся и кланяющихся ей слуг, которые увешали ее гирляндами цветов и вручили корзину фруктов. Женщина тут же забыла их имена. Она благодарила и кланялась в ответ, ошалев от восторженного приема.

Уэсли и Кларри тоже сошли на берег, и Джеймс повел всех в сад ресторана перекусить. Тилли ощущала напряженность между мужчинами. Когда подали чай с печеньем, Адела принялась гоняться за Рованом, псом Джеймса.

— Там, ниже по реке, мы видели нечто прискорбное, — сокрушенно сказала Кларри. — Эти лагеря просто позор.

Джеймс вспыхнул.

— Я совершенно с тобой согласен, но это дело рук агитаторов-леваков — они держат этих людей в нищете, стремясь опорочить наше имя.

— Неужели ты сам в это веришь? — язвительно поинтересовалась Кларри.

Уэсли предостерегающе взглянул на нее.

— Кларисса, сейчас не самое подходящее время для этого. Джеймс нас угощает.

— И мы чрезвычайно благодарны ему за прекрасное угощение. Но мы живем так далеко друг от друга, что трудно сказать, когда нам еще представится возможность об этом поговорить.

Она обернулась к Джеймсу, твердо глядя ему в глаза.

— Пора нам, плантаторам, раскошелиться и ликвидировать эти лагеря, оплатив дорогу этим людям, пока ситуация не усложнилась. Капитан Джекмен говорит, что там уже свирепствует холера.

Джеймс едва сдерживал ярость.

— Видимо, вы с этим Джекменом, который лезет не в свои дела, знаете, как решить вопрос с постоянной нехваткой рабочих рук в наших поместьях. И денег у вас, вероятно, куры не клюют, чтобы за них платить?

— Да, — ответила Кларри. — Времена, когда пришлые работали за еду и крышу над головой, давно прошли. Теперь мы должны позаботиться о тех людях, которые у нас уже есть. Нужно дать им пристойное жилище, обеспечить здравоохранение, наделить земельными участками, чтобы они могли выращивать себе пропитание. Мы должны организовать школы для их детей — и они захотят остаться здесь и растить потомство — следующее поколение сборщиков чая.

— Как по мне, звучит вполне разумно, — вмешалась Тилли. — Такое горе царит в этих ужасных лагерях…

— Ты не знаешь, о чем говоришь, девочка, — резко оборвал ее Джеймс. — Ты здесь без году неделя. А ты, Кларри, судя по всему, начиталась душещипательных историй в социалистической английской прессе. Ты бы лучше направила свою энергию на защиту британских интересов Индии, за счет которой мы здесь живем.

— Мы живем за счет индийского чая, — возразила Кларри.

— Ты рассуждаешь, как…

Джеймс не договорил.

— Как кто? — сверкнула Кларри темными глазами. — Как местная?

— Ты сама это сказала, не я.

— Достаточно, — произнес Уэсли. — Мы не потерпим оскорблений. Мы выполнили то, о чем ты нас просил, — доставили тебе Тилли в целости и сохранности, а теперь, Кларисса, мы уходим.

Он пошел за Аделой, заревевшей, когда ее стали забирать от терпеливого пса, которого она держала за хвост.

— Моя собачка!

Кларри с сожалением взглянула на Тилли.

— Прости нас. Береги себя.

Тилли хотела броситься и обнять ее, поблагодарить за все, что Кларри для нее сделала, но она была обескуражена внезапно вспыхнувшей ссорой и напугана строгим замечанием Джеймса. Она не стала провоцировать его, чтобы не усложнять ситуацию еще больше. Чувствуя себя несчастной, Тилли стояла и смотрела, как ее друзья забрали свою дочь, сухо попрощались и ушли.

После их ухода Джеймс успокоился.

— Прости меня, дорогая, за то, что был резок. Все дело в этой женщине. Она умеет довести до белого каления. Мой безмозглый кузен у нее под каблуком и больше не в состоянии разумно вести дела в чайном производстве. Он был весьма дальновидным бизнесменом, но теперь попал под ее влияние, и эмоции у него на первом месте. Но эмоции затуманивают разум, им нет места в коммерции. Наша главная обязанность — блюсти интересы своих пайщиков и обеспечивать платежеспособность компании.

— А как же рабочие? — отважилась спросить Тилли. — Разве забота о них не входит в твои обязанности?

Джеймс строго взглянул на нее, но ответил без злости:

— Да, конечно. Но если компания не будет процветать, то и кули останутся без работы. Так какая же им будет от этого польза?

Тилли обрадовалась, когда этот разговор закончился. Поскольку стоять ей было тяжело, она хотела поскорее сесть и была благодарна Джеймсу, когда тот подвел ее к открытому автомобилю и они поехали по пыльной грунтовой дороге. Рован, сидевший сзади, норовил лизнуть ее лицо. Слуги отправились вперед с поклажей хозяйки — два больших чемодана с одеждой, один с бельем и два самых тяжелых, набитых книгами, альбомами с марками и семейными фотографиями в рамках. Все это уехало на нескольких повозках.